Корпус чувашского языка

Апла тунин-туманнин вырӑнлӑхӗ ҫинчен Ф. Энгельс ҫапла каланӑ пулнӑ: «Чем больше скрыты взгляды автора, тем это лучше для произведения искусства».

Помоги переводом

«Ӗмер сакки сарлака» роман пирки // Михаил Сироткин. «Тӑван Атӑл». — 1962, 2(95)№ — 89-97 с.

— Чем он питается?

Помоги переводом

Экзамен // Трубина Мархви. Трубина М. Ача чухнехи. Повесть. Калавсем. — Шупашкар, Чӑваш кӗнеке издательстви, 1981. — 288 с. — 3–192 с.

За уборку вершин и сучьев, оставшихся от заготовления лашманами корабельных дерев, собрано с Введенского сельского общества в пользу окружного лесничего Жабицкого по 25 коп. с души, о чем еще в апреле месяце было донесено окружному начальнику Лебедеву сундырским сельским старшиною Журкиным.

За уборку вершин и сучьев, оставшихся от заготовления лашманами корабельных дерев, собрано с Введенского сельского общества в пользу окружного лесничего Жабицкого по 25 коп. с души, о чем еще в апреле месяце было донесено окружному начальнику Лебедеву сундыр-ским сельским старшиною Журкиным.

Малтан калани // Хветӗр Уяр. Уяр Ф. Е. Шурча таврашӗнче. 2 кӗнекеллӗ роман. 2-мӗш кӗнеке. Таркӑн. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке изд-ви, 1994. — 398 с.

«…Ответ германцев, как видят читатели, ставит нам условия мира еще более тяжкие, чем в Брест-Литовске…

Помоги переводом

1 // Петр Осипов. Осипов П.Н. Пиччӗшӗпе шӑллӗ: роман. Шупашкар: Чӑваш чӗнеке издательстви, 1977. — 352 с.

«Чи лайӑх сценографи» тесе жюри эпир маларах асӑннӑ «О чём плачут лошади» спектакле Иван Мальгин илемлетнине йышӑннӑ;

«Лучшей сценографией» жюри признало оформление Иваном Мальгиным вышеупомянутого спектакля «О чём плачут лошади»;

«Чӗнтӗрлӗ чаршав» конкурс ҫӗнтерӳҫисене палӑртнӑ // Таисия Ташней. https://chuvash.org/news/31397.html

«Чи лайӑх хӗрарӑм ролӗ» – Вырӑс драма театрӗн «О чём плачут лошади» спектаклӗнчи Галина Холопцева калӑпланӑ Соха сӑнарӗ;

«Лучшая женская роль» — образ Сохи, сыгранный Галиной Холопцевой в спектакля Русского драматического театра «О чём плачут лошади»;

«Чӗнтӗрлӗ чаршав» конкурс ҫӗнтерӳҫисене палӑртнӑ // Таисия Ташней. https://chuvash.org/news/31397.html

Не знаю, удалось ли мне такое объяснение, но лично я как будто понял, в чем дело.

Не знаю, удалось ли мне такое объяснение, но лично я как будто понял, в чем дело.

Д. Н. Телешов // Хветӗр Уяр, Иван Мучи. Телешов Д.Н. Типшар: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1946. — 56 с. — 3–7 с.

Эпӗ ытла та лӑпкӑ; йӑл-йӑл кулса, вӗсене ӑшӑ кӑмӑлпа итлетӗп, хисепе хурса квас пама ыйтатӑп, эпӗ апат ҫинӗ чух каланӑ сӑмахсене Сен-Жером тӳрлетнипе килӗшрӗм, вӑл каланӑ тӑрӑх, je puis, чем je peux тенинчен илемлерех.

Я был необыкновенно кроток; улыбаясь, слушал их особенно ласково, почтительно просил передать мне квасу и согласился с St.-Jérôme’ом, поправившим меня в фразе, которую я сказал за обедом, говоря, что красивее говорить je puis, чем je peux.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Чем черт не шутит, а?

Чем черт не шутит!

Ҫиччӗмӗш курӑну // Арсений Тарасов. Килти архив

Вӗсем тенкел ҫинче пӗр-пӗринпе юнашар, тӳррӗн, ним хускалмасӑр лараҫҫӗ те, хӗвел аннине пӑхса хуллен юрлаҫҫӗ: «Цветы бездумные, цветы осенние, о чем вы шепчетесь в пустом саду?..» теҫҫӗ вӗсем.

Они сидели на скамейке рядом, прямые, неподвижные, и глядя на закат, тихо пели: «Цветы бездумные, цветы осенние, о чем вы шепчетесь в пустом саду?»

Параппанҫӑ кун-ҫулӗ // Леонид Агаков. Гайдар, Аркадий Петрович. Параппанҫӑ кун-ҫулӗ: повесть; вырӑсларан Л.Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1957. — 132 с.

Тӗнпе, ӗненӳпе ҫыхӑннӑ жанрсем тахҫан авалах йӗркеленнине палӑртса кӗлӗ сӑмахӗсем пирки вӑл ҫапла калать: «Эти молитвы заключают в себе обращения к божествам, сопровождаемые различными пожеланиями, указываемыми на те нужды, устранения которых чувашин ждал от почитаемых им существ, а также на отношения чувашина к окружающему миру, к своим семейным, к друзьям, чужим людям и т.д. Молитвы, как и другие народные произведения, заключают в себе драгоценный материал для познания народной психологии и народных чаяний, они же дают нам материал и для изучения чувашской народной религии, изменявшейся с течением времени и принимавшей в себя элементы мусульманских и христианских, а еще ранее, может быть, и элементы других религий, о чем мы доселе ничего определенного не знаем».

Отмечая, что жанры, связанные с религией и верой, образовались в далеком прошлом, он пишет о молитвах так: «Эти молитвы заключают в себе обращения к божествам, сопровождаемые различными пожеланиями, указываемыми на те нужды, устранения которых чувашин ждал от почитаемых им существ, а также на отношения чувашина к окружающему миру, к своим семейным, к друзьям, чужим людям и т.д. Молитвы, как и другие народные произведения, заключают в себе драгоценный материал для познания народной психологии и народных чаяний, они же дают нам материал и для изучения чувашской народной религии, изменявшейся с течением времени и принимавшей в себя элементы мусульманских и христианских, а еще ранее, может быть, и элементы других религий, о чем мы доселе ничего определенного не знаем».

Кӗлӗ тата пил сӑмахӗсем // Виталий Родионов. Пилсемпе кӗлӗсем // Шупашкар: Чӑваш кенеке издательстви, 2005. — 5-11 с.

«Нет ничего удивительного в том, что старинные молитвы, в которых чуваши обращались и, вероятно, обращаются до сих пор к своим божествам в частных и общественных молениях, носят на себе отпечаток того же самого административного быта, который отразился в названиях их божеств, — тесе пӗтӗмлетет тӗнчипе паллӑ тӗпчевҫӗ-тюрколог. — Представляя себе последних в виде важных ордынских чиновников, они, естественно, могли включать в свои моления слова и даже целые выражения, заимствованные из бывшего тогда в употреблении официального тюркского языка, который, конечно, был чувашам более понятен и доступен, чем язык московских указов, грамот и челобитных, который выступил на смену официального тюркского после ханских ярлыков...».

«Нет ничего удивительного в том, что старинные молитвы, в которых чуваши обращались и, вероятно, обращаются до сих пор к своим божествам в частных и общественных молениях, носят на себе отпечаток того же самого административного быта, который отразился в названиях их божеств, — подытоживает всемирно известный исследователь-тюрколог. — Представляя себе последних в виде важных ордынских чиновников, они, естественно, могли включать в свои моления слова и даже целые выражения, заимствованные из бывшего тогда в употреблении официального тюркского языка, который, конечно, был чувашам более понятен и доступен, чем язык московских указов, грамот и челобитных, который выступил на смену официального тюркского после ханских ярлыков...».

Кӗлӗ тата пил сӑмахӗсем // Виталий Родионов. Пилсемпе кӗлӗсем // Шупашкар: Чӑваш кенеке издательстви, 2005. — 5-11 с.