Поиск

Санин

Санин часах килӗшрӗ; Полозов каллех такасем ҫинчен, путексемпе ҫуллӑ сурӑхсем ҫинчен калаҫасран хӑрарӗ вӑл.
Санин охотно согласился; он боялся, как бы Полозов опять не заговорил о барашках, да о ярочках, да о курдючках с жирком.

Вара Санин ҫине тӑртаннӑ куҫӗсемпе пӑхса, манпа картла выляма кӑмӑл ҫук-и сан? — терӗ.
он уставился припухшими глазами на Санина и спросил его, не хочет ли он поиграть с ним в дурачки.

Вӑл вӗретнӗ шыв пек вӗри кофене пӗр курка ӗҫрӗ те (кельнера вӑл ҫиллес сасӑпа хӑйне ӗнер «пӑр пек сивӗ» кофе пани ҫинчен аса илтерчӗ), сӑрӑ, кукӑр шӑллӑ ҫӑварне Гаван сигарине хыпса, хӑйӗн йӑлипе ҫывӑрса кайрӗ; Санин куншӑн питӗ хавасланчӗ, вӑл, ҫемҫе кавир тӑрӑх шӑппӑн утса калле-малле ҫӳренӗ май, Джеммӑпа епле пурӑнасси тата ун патне мӗнле хыпарпа таврӑнасси ҫинчен шутлама; пуҫларӗ, — Анчах Полозов, хӑй каланӑ тӑрӑх, ахаль чухнехинчен иртерех вӑранчӗ — мӗн пурӗ те сехет ҫурӑ ҫеҫ ҫывӑрчӗ… вӑл, пӑрлӑ зельтер шывне пӗр стакан ӗҫсен, сакӑр кашӑка яхӑн варени ҫӑтса ячӗ.
Выпив чашку горячего, как кипяток, кофе (он несколько раз, слезливо-раздраженным голосом, напомнил кельнеру, что накануне ему подали кофе — холодный, холодный, как лед и прикусив гаванскую сигару своими желтыми кривыми зубами, он по обычаю своему задремал, к великой радости Санина, который начал ходить взад и вперед, неслышными шагами, по мягкому ковру, и мечтал о том, как он будет жить с Джеммой и с каким известием вернется к ней; Однако Полозов проснулся, по собственному замечанию, раньше обыкновенного, — он поспал всего полтора часика и, выпив стакан зельтерской водки со льдом да проглотив ложек с восемь варенья,

Санин пуҫне сумлӑн тайса илчӗ.
Санин наклонился почтительно.

Марья Николаевна Санин патне пычӗ те, аллине тӑсса парса, хӑйӗн ачаш сассипе вырӑсла: «Эсир мана кӗтсе ларӑр, ҫапла-и?
Она подошла к Санину — и, протянув ему руку, промолвила своим ласковым и как бы сдержанным голосом по-русски: «Вы меня дождетесь, не правда?

Марья Николаевна Санин патне пырса тӑчӗ… епле пулнӑ-ши ун утти! —
Она подошла к Санину… а походка у ней была такая, что иные чудаки в те, увы!

Санин хӑй ӑшӗнче Полозова г-жа ҫапла тунишӗн хавасланчӗ те: мана тӗлӗнтерме, ман умра мухтанса илме шутларӗҫ пулсан, тен, имение хакланӑ чухне те турткалансах тӑмӗҫ-ха, терӗ вӑл.
Санин внутренно даже порадовался этой выходке г-жи Полозовой: коли мол, захотели меня поразить, блеснуть передо мною — может быть, как знать? и насчет цены на имение окажут податливость.

Санин «Полозов князь» салонӗнче ларнине Марья Николаевна питӗ лайӑх пӗлнӗ; кун пирки Санин пӗр ҫекунд та иккӗленмен, тӗрӗссипе, пӗтӗм ӗҫ те Марья Николаевна хӑйӗн ҫӳҫне кӑтартасшӑн ҫуннинче пулнӑ: ҫӳҫӗсем ун, чӑнах та, илемлӗ вара.
Санин ни одной секунды не сомневался в том, что присутствие его в салоне князя Полозова» было как нельзя лучше известно самой хозяйке; весь форс состоял в том, чтобы показать свои волосы, которые были точно хороши.

Каҫарӑр, — терӗ Марья Николаевна тепӗр хут паҫӑрхи пекех йӑл! кулса; вӑл Санина пуҫпе сулчӗ те, хӑвӑрт ҫаврӑнса, алӑкран кӗрсе кайрӗ; Санин кӗске самантра ун илемлӗ мӑйне, тӗлӗнмелле хулпуҫҫийӗсене, тӗлӗнмелле кӗлеткине курса юлчӗ.
Извините, — повторила Марья Николаевна с прежней улыбкой, кивнула головою Санину и, быстро повернувшись, скрылась за дверью, оставив за собою мимолетное, но стройное впечатление прелестной шеи, удивительных плеч, удивительного стана.

— Санин, Дмитрий Павлович, манӑн ачаранпах пӗрле ӳснӗ юлташ, — терӗ Полозов, — вӑл паҫӑрхи пекех Санин еннелле ҫаврӑнмасӑр, ура ҫине те тӑмасӑр, ун ҫине пӳрнипе кӑтартрӗ.
— Санин, Дмитрий Павлович, приятель мой с детства, — промолвил Ползов, по-прежнему не оборачиваясь к нему и не вставая, но указывая на него пальцем.

— Ах, каҫарӑр, — терӗ вӑл кӑшт именерех те кӑшт йӑл куларах, хӑрах ҫивӗтӗн вӗҫне аллипе хӑвӑрт тытса тата Санин ҫине хӑйӗн пысӑк та, ҫутӑ-кӑвак куҫӗсемпе пӑхнӑ май.
— Ах, извините! — проговорила она с полусмущенной, полунасмешливой улыбкой, мгновенно прихватив рукою конец одной косы и вперив на Санина свои большие серые светлые глаза.

Ун ҫине пӗр-икӗ минут пӑхса тӑнӑ хыҫҫӑн калаҫма пуҫласа, Санин ҫак райри шӑплӑха пӑсасшӑн пулчӗ, анчах сасартӑк юнашар пӳлӗм алӑкӗ уҫӑлчӗ те, алӑк патне хура тӗрӗсемпе тӗрленӗ шурӑ пурҫӑн кӗпе тӑхӑннӑ, аллисемпе мӑйне бриллиантсем ҫыхнӑ ҫамрӑк та чипер хӗрарӑм — Марья Николаевна Полозова хӑй тухса тӑчӗ.
Полюбовавшись им минуты с две, Санин хотел было заговорить, нарушить эту священную тишину — как вдруг дверь из соседней комнаты растворилась и на пороге появилась молодая, красивая дама в белом шелковом платье, с черными кружевами, в бриллиантах на руках и на шее — сама Марья Николаевна Полозова.

Санин ун патне ҫывхарчӗ те пӗр вӑхӑт ун ҫине пӑхса тӑчӗ.
Санин приблизился к нему и некоторое время рассматривал его.

Полозов малалла утрӗ, Санин чаплах мар номер ыйтса илчӗ те, — хӑйне йӗркене кӗртсе пӑртак выртса каннӑ хыҫҫӑн, его светлость фон Полозов князь йышӑнса тӑракан капмар апартамента кайрӗ.
Полозов поплыл дальше, а Санин спросил себе номер попроще — и, приведя туалет свой в порядок да отдохнув немножко, отправился в громадный апартамент, занимаемый его светлостью (Durсhlаuсht) князем фон Полозоф.

Санин, ӑна чӑрмантарма пӑрахса, каллех тарӑн шухӑша путрӗ.
Санин оставил его в покое — и снова погрузился в размышления.

— Сана япаласем илме Франкфурта арӑму ячӗ-и? — ыйтрӗ Санин пӑртак вӑхӑт иртсен.
— Это твоя жена тебя во Франкфурт за покупками посылала? — спросил Санин спустя немного времени.

Санин кӳренчӗ.
Санин обиделся.