Поиск

Шырав ĕçĕ:

туйӑнать (тĕпĕ: туйӑн) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Вӑл унашкал мар пек туйӑнать…
— Это будто бы не так…

XVII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Тем апла мар пек туйӑнать…
— Что-то не так будто бы…

Унтан яланах ҫу, пулӑ шӑршийӗ кӗрет; анчах унӑн хӑйӗн шӑрши, таса та лайӑх шӑрши пур, вӑл тин ҫеҫ каснӑ йывӑҫ шӑрши евӗрлӗ туйӑнать.
От него всегда пахнет маслом, ворванью; но у него есть свой запах, здоровый и приятный, он напоминает запах свежесрубленного дерева.

Ефимушкӑна вӑл ҫемҫереххӗн, кӑмӑллӑраххӑн пӑхнӑ пек туйӑнать.
На Ефимушку он смотрит как будто мягче, добрее.

Хӑш чухне уншӑн пурпӗрех пек, вӑл пур ҫынпа та, вӗсен мӗнпур шухӑшӗсемпе те килӗшнӗ пек туйӑнать; анчах ӑна пурте йӑлӑхтарса ҫитернине, ҫынсене вӑл ҫурухмахсем вырӑнне шутланине ытларах куратӑн.
Иногда кажется, что он равнодушно согласен со всеми людьми, со всеми их мыслями; но чаще видишь, что все надоели ему, он смотрит на людей как на малоумных.

— Пит те ӑслӑ, анчах ытлашшисем нумайтарах пек туйӑнать!
— Премудро, а быдто лишнего многонько!..

Эпир санпа иксӗмӗр вӗсенчен сахалрах ӗҫлетпӗр, ҫавӑнпа та вӗсене васкатма именмелле пек туйӑнать…
А мы с тобой мене их трудимся, ну — неловко будто подгонять-то их…

Ама ҫури нихӑҫан та манпа анне ҫинчен калаҫмастчӗ, ун ятне те нихӑҫан та асӑнман пек туйӑнать; ҫавӑ пит те ман кӑмӑла каятчӗ, аҫа ҫурине хисеплеттермелле пекех туса хуратчӗ.
Вотчим никогда не говорил со мною о матери, даже, кажется, имени ее не произнес никогда; это очень нравилось мне, возбуждая чувство, близкое уважению к нему.

XVI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Пит шел, сирӗн вӗренме май ҫук, эсир пултарас пек туйӑнать…
— Очень жаль, что вы не можете учиться, у вас, кажется, есть способности…

Ҫул ҫинче эпӗ Кремль тӑвӗ ҫинчен Атӑл ҫинелле пӑхатӑп, — инҫетрен, ту ҫинчен, ҫӗр тем пысӑкӑш пек туйӑнать, хама мӗн кирлӗ, ҫавна пурне те мана пама пултарать пек туйӑнать.
По дороге я смотрю с горы кремля на Волгу, — издали, с горы, земля кажется огромной и обещает дать всё, чего захочешь.

Ҫакӑнта, чӗрӗ шыв ҫинче, эпӗ пурне те пӗлсе тӑнӑ пек, маншӑн пурте ҫывӑх пек тата пурне те эпӗ ӑнланса илме пултарас пек туйӑнать мана.
Мне кажется, что здесь, на живой реке, я всё знаю, мне всё близко и всё я могу понять.

Шыв ҫийӗпе мункунти ҫӑра чан сасси ярӑнса килет, хула кӗрлени илтӗнет, кунта вара манӑҫа тухнӑ ҫӑва ҫинчи пекех туйӑнать.
Над водою стелется густо пасхальный звон, слышно, как гудит город, а здесь — точно на забытом кладбище.

Йӗри-тавра шӑпах, пушӑ хирти пек тата тӗлӗкри пек темле ӗненмелле маррӑн туйӑнать.
Вокруг тихо, пустынно и невероятно,

Шывӗ те тӗксӗм кӑвак тата сивӗ, вӑл юхни палӑрмасть; вӑл хытса кайнӑ пек, пушӑ ҫуртсемпе пӗрле, лапра-сарӑ тӗслӗн сӑрланӑ лавкасен речӗсемпе пӗрле ҫывӑрса каннӑ пек туйӑнать.
Вода тоже сера и холодна; течение ее незаметно; кажется, что она застыла, уснула вместе с пустыми домами, рядами лавок, окрашенных в грязно-желтый цвет.

— Хулине пӗтӗмпе шыв илсе лартнӑ, вӑл пирӗн кимӗ аяккипе ишсе иртсе пынӑ пек туйӑнать.
— Город, сплошь залитый водою и точно плывущий мимо нашей лодки.

Ҫурхи шав ҫинче, татти-сыпписӗр иртен пуҫласа каҫчен тенӗ пекех, ӑшчике лӑн-лӑн тутарса илемлӗ чан сасси янтӑраса тӑрать, старик халлапӗсенчи пек, ҫав чан сассинче темскер кӳренни пытанса тӑрать, чансем пурин ҫинчен те: — Пулнӑ-ӑ, пулнӑ вӑл, пулнӑ-ӑ… — тесе сиввӗн те хурлӑхлӑн каланӑ пек туйӑнать.
Над весенним шумом, почти непрерывно с утра до вечера, течет великопостный звон, покачивая сердце мягкими толчками, — в этом звоне, как в речах старика, скрыто нечто обиженное, кажется, что колокола обо всем говорят с холодным унынием: «Было-о, было это, было-о…»

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫав ҫынсем пурте мантан сахалтарах курнине, пӗлнине эпӗ часах ӑнланса илтӗм; вӗсенчен кашнине тенӗ пек ачаранпах мастерствон тӑвӑр карти ӑшне кӗртсе лартнӑ та, ҫавӑнтанпа вӗсем унтах ларнӑ пек туйӑнать.
Я скоро понял, что все эти люди видели и знают меньше меня; почти каждый из них с детства был посажен в тесную клетку мастерства и с той поры сидит в ней.

XIV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вӑл халех макӑрса ярассӑн туйӑнать.
Кажется, что он сейчас заплачет.

XIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ун пек марринчен шикленмеллех туйӑнать.
Жутко не похоже.

Жихарев хӑй сӑнне-питне апла та капла улӑштарса, ҫав чултан тунӑ пек туйӑнакан хӗрарӑм тавра ҫавӑрӑнса ҫӳрет, — пӗр ҫын мар, вунӑ ҫын, пурте ӑраснаскерсем, ташланӑ пек туйӑнать: пӗри — йӑваш, парӑнаканскер; тепри — ҫиленчӗк, хӑратаканскер; виҫҫӗмӗшӗ — хӑй темскертен хӑрать те хуллен кӑна ахлатса, кӑмӑла кайман пысӑк хӗрарӑмран ҫын сисмелле мар тарасшӑн пек туйӑнать.
А Жихарев ходит вокруг этой каменной бабы, противоречиво изменяя лицо, — кажется, что пляшет не один, а десять человек, все разные: один тихий, покорный; другой — сердитый, пугающий; третий — сам чего-то боится и, тихонько охая, хочет незаметно уйти от большой неприятной женщины.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика