Поиск

Шырав ĕçĕ:

Урамра (тĕпĕ: урам) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ манти ҫӗлеме ҫӗвӗҫе парасшӑн пултӑм, анчах ҫӗвӗҫсем вӗсем чӑн-чӑн ашаксем, хӑйсен ӗҫӗсене тӑвас вырӑнне нумай чухне урамра чул сараҫҫӗ.
Я хотел было заказать портному, но это совершенные ослы, притом же они совсем небрегут своею работою, ударились в аферу и большею частию мостят камни на улице.

Ухмаха ернӗ ҫын ҫырса пынисем // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 75–95 с.

Эпӗ ӑна хирӗҫле урамра куртӑм, курсассӑнах хам ӑшӑмра: «Ҫук, тӑванӑм, эсӗ департамента каймастӑн, эсӗ ҫав малта пыракан хӗрарӑм хыҫҫӑн чупатӑн, унӑн урисем ҫине пӑхатӑн», терӗм.
Я увидел его на перекрестке, как увидел его, тотчас сказал себе: «Эге! нет, голубчик, ты не в департамент идешь, ты спешишь вон за тою, что бежит впереди, и глядишь на ее ножки».

Инкеке, урамра вӑл пӗр лавҫа та тӗл пулмарӗ, ҫавӑнпа та ӑна плащӗпе пӗркенсе, сӑмса пулнӑ вырӑна юн кайнӑ чухнехи пек тутӑрпа хупласа ҫуранах утма тиврӗ.
Как на беду, ни один извозчик не показывался на улице, и он должен был итти пешком, закутавшись в свой плащ и закрывши платком лицо, показывая вид, как будто у него шла кровь.

II // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

Урамра, манишкӑсем сутакан хӗрарӑма хирӗҫ пулсан: «йӑмӑкӑм, итле-ха, эсӗ ман патӑма киле пыр: манӑн хваттер Садовой урамра; Ковалев майор кунта пурӑнать-и тесе кӑна ыйт — сана пурте кӑтартма пултараҫҫӗ», тенӗ вӑл.
«Послушай, голубушка», — говорил он обыкновенно, встретивши на улице бабу, продававшую манишки: — «ты приходи ко мне на дом; квартира моя в Садовой; спроси только: здесь ли живет маиор Ковалев — тебе всякой покажет».

Магазинсемпе лавккасем уҫма вӑхӑт ҫитсен, иртсе ҫӳрекенсем урамра татах та йышлӑланчӗҫ, Иван Яковлевич вара сехӗрленсе ҫитрӗ.
Отчаяние овладело им, тем более что народ беспрестанно умножался на улице, по мере того как начали отпираться магазины и лавочки.

I // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

Урамра пӗр чӗрчуна та хирӗҫ пулаймастӑн, хушӑран анчах пӗр шит хулӑнӑш тусанпа витӗннӗ ҫемҫе ҫул урлӑ автан каҫса каять; ҫав тусан вара пӑртак ҫумӑр ҫусанах пылчӑкланса ларать те Б. хулан урамӗсем мӑнтӑр сыснасемпе тулаҫҫӗ, вӗсене унти городничий французсем тет.
На улицах ни души не встретишь, разве только петух перейдет чрез мостовую, мягкую, как подушка, от лежащей на четверть пыли, которая при малейшем дожде превращается в грязь, и тогда улицы городка Б. наполняются теми дородными животными, которых тамошний городничий называет французами.

Кӳме // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Шиллер ҫумӗнче Гофман тӑрать, писатель Гофман мар, Шиллерӑн ҫывӑх тусӗ, Офицерски урамра пурӑнакан атӑ ҫӗлекен ӑстаҫӑ.
Возле Шиллера стоял Гофман — не писатель Гофман, но довольно хороший сапожник с Офицерской улицы, большой приятель Шиллера.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Ун умӗнче Шиллер ларать, «Вильгельм Тель» тата «Вӑтӑр ҫула пынӑ вӑрҫӑ историйӗ» кӗнекесене ҫыракан Шиллер мар, Мещански урамра пурӑнакан тимӗр ӑстаҫи, паллӑ Шиллер.
Перед ним сидел Шиллер — не тот Шиллер, который написал «Вильгельма Телля» и «Историю Тридцатилетней войны», но известный Шиллер, жестяных дел мастер в Мещанской улице.

Пӗррехинче урамра хӑйне килӗшмен пек туйӑнакан пӗр писарь хирӗҫ пулсан, ҫавӑнтах ӑна чарса ун умӗнче мӗнле те пулин офицер мар, поручик тӑни ҫинчен кӗскен те ҫивӗччӗн каласа асӑрхаттарнӑ.
И один раз, когда попался ему на улице какой-то писарь, показавшийся ему невежливым, он немедленно остановил его и в немногих, но резких словах дал заметить ему, что перед ним стоял поручик, а не другой какой офицер.

Пуян катафалкӑпа бархат ҫапнӑ тупӑка курсан, эпӗ яланах кӳренетӗп; анчах та лавҫӑ нимпе те витмен хӗрлӗ тупӑка тиесе кайнине тата пӗр ыйткалакан хӗрарӑм ҫеҫ хӗреслӗ урамра тӗл пулса ӗҫ ҫукран лав хыҫҫӑн утнине курсан, кӳреннисӗр пуҫне хуйхӑратӑп та.
Я всегда чувствую на душе досаду при виде богатого катафалка и бархатного гроба; но досада моя смешивается с грустью, когда я вижу, как ломовой извозчик тащит красный, ничем не покрытый гроб бедняка и только одна какая-нибудь нищая, встретившись на перекрестке, плетется за ним, не имея другого дела.

Килте те, шкулта та, урамра юлташӗсемпе хутшӑннӑ чухне те чӑвашла калаҫасси йӑлана кӗмен.
Ни дома, ни в школе, ни на улице при общении с друзьями чувашский язык не используется.

Чӑвашла вӗренни // Ара Мишши. Ара Мишши. Пиллӗкмӗш чӗрӗк: калавсем/ Ара Мишши. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2018. — 64 с. — 9,11 с.

Чӳречерен урамра коляскӑпа уҫӑлса ҫӳрекен кӳршӗсене курсан Аня амӑшӗ патне чупса пычӗ те: — Анне, хирӗҫ хваттерте арҫын ача ҫуралнӑ! — тесе пӗлтерчӗ.
Увидев из окна прогуливающихся с коляской соседей, Аня спросила у матери: — Мама, в квартире напротив родился мальчик!

Улттӑмӗш вӑрттӑнлӑх // Ольга Фёдорова. Ордем, Г. Аньӑн вунӑ вӑрттӑнлӑхӗ: калавсем: [кӗҫен ҫулхи шкул ачисем валли] / Ордем Гали; [О. Л. Федорова куҫарнӑ]. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательств, 2006. - 48 с. : ил.

Пушӑ хирте юнашар урамра пӑшал пени кӗрлесе кайрӗ.
Близко, на соседней с пустырем улице загремели выстрелы.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Урамра никам та курӑнмасть, анчах аллине ҫавӑнтах хӗскӗчӗпе хӗстернӗ пек ҫирӗппӗн ярса тытнине туйса илчӗ вӑл.
На улице никого не увидел, но почувствовал, как кисть его руки сжали, словно тисками.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Урамра иртсе ҫӳрекенсем иртнӗ каҫсенче те нумаях пулман, анчах хапхасене, ҫенӗк алӑкӗсене, чӳрече хупписене хупнӑ пӳртсенче пурнӑҫ пурри палӑрса тӑнӑ.
И в прежние ночи немного бывало на улице жизни, но она таилась тогда в домах за закрытыми ставнями, за накрепко запертыми воротами и сенными дверями.

Урамра ӳсӗр ҫын сасси, гитара калани илтӗнет.
На улицу вырывался визгливый пьяный хохот и бренчание гитары.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Чайкӑна! — кӑшкӑрчӗҫ урамра.
Чайку! — неслось по улице.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Урамра ял ҫыннисенчен пӗри те юлмарӗ, анчах нимӗҫсем пеме чарӑнмаҫҫӗ-ха.
На улице не осталось ни одного хуторянина, а стрельба не прекращалась.

Анчах урамра сасартӑк шавла пуҫларӗҫ, салтаксем чупни курӑнса кайрӗ: кӳршӗри гарнизонран килнисем пулас.
Но улица вдруг наполнилась глухим шумом: по ней, окутанные белыми вихрями, бежали солдаты, наверное из соседнего гарнизона.

Урамра ашшӗ курӑнмасть, тӑкӑрлӑка кӗрсе кайнӑ пулас.
Отца не было: вероятно, скрылся за углом переулка.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика