Поиск

Шырав ĕçĕ:

халь сăмах пирĕн базăра пур.

халь (тĕпĕ: халь) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Заполярьерен килтӗм те, ак халь… питӗ кирлӗччӗ.
— Я приехал из Заполярья и вот… очень нужно.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах халь акӑ шухӑшӑма ҫирӗп тытрӑм — мӗнех вара, вӑл астӑваймасть пулсан та хӑй патне кӗртмесӗр тӑрас ҫук!
Но теперь я решился — что же, он не откажется принять меня, даже если не помнит!

Юратьчӗ-ши унпа халь телефонпа калаҫма?
Удобно ли звонить ему?

Халь ӗнтӗ сана парне тӑвас килет вӗсене.
Но теперь мне хочется подарить их тебе.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хӑйӗн пӗтӗм пурнӑҫне ҫав халь пӑрахса каякан ҫуртра ирттернӗ пулин те, япалисем нумай марччӗ унӑн.
У нее было мало вещей, хотя она уезжала из дому, в котором провела почти всю свою жизнь.

Чӗринче пӑшӑрханатчӗ пулин те хӑйне вӑл лӑпкӑн тытма тӑрӑшать, унпа халь пӗр сӑмах та хушмалла маррине сисетӗп-ха эпӗ.
Но это было спокойствие потрясенного человека, и я чувствовал, что сейчас не нужно говорить ни о чем.

Эпӗ халь ӗлӗкхи пекех айван мар.
Я теперь уже не такая дура.

Чӳречесем халь хӑвӑртрах тӗттӗмлене пуҫларӗҫ, хӗрлӗ ялтӑркка ҫутӑ Оружейнӑй урама тухакан чи хӗрринчи пӳртӗн аяккинчи чӳречисем ҫинче кӑна ялкӑшса тӑрать; эп вӗреннӗ чух ҫав ҫуртра Мускав совечӗн художественнӑй подотделӗ ӗҫлетчӗ.
Теперь окна стали быстро темнеть, и красноватый отсвет держался только в двух крайних окнах крайнего дома, выходящего на Оружейный; в этом доме, когда я учился, был художественный подотдел Московского Совета.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Халь вӑл манран инҫе те марччӗ, пуҫне сӗнксе утать те мана курмасть.
Теперь она была совсем близко, но она шла опустив голову и не видела меня.

Иван Павлыч, мана халь пӗр шухӑш килсе кӗчӗ.
Иван Павлыч, дело в том, что мне пришла в голову одна мысль.

— Иван Павлыч, — терӗм эп ӳпкелешсе, — халь акӑ сире каллех паллайми пултӑм ӗнтӗ, чӑнах.
— Иван Павлыч, — сказал я с упрёком, — вот я вас опять не узнаю, честное слово!

Анчах эп халӗ ун ҫинчен чарӑнса тӑрас ҫук, хӑрушӑ шухӑш вӑл, халь ун ҫинчен чарӑнса тӑманни те лайӑх-ха.
Но сейчас я не мог останавливаться на ней, потому что она была страшная и лучше было сейчас об этом не думать.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Халь вӑл Николай Антонычпа йӗрӗннӗ пек калаҫать, вырӑнсӑр та калаҫать, Николай Антоныч ӑна салху та ӗшеннӗн ответлет.
Он говорит с ним пренебрежительно, почти нагло, и Николай Антоныч отвечает морщась, устало.

— Пӗррехинче эпӗ хамӑн тахҫанхи тусӑма курсаттӑм, вӑл халь Римра торгпредствӑра ӗҫлет, — терӗ вӑл.
— Я встретил однажды старого приятеля, который в настоящее время служит в нашем торгпредстве в Риме, — сказал он.

— Нумай та пулмасть-ха, ачаччӗ, акӑ халь кур-ха, поляр летчикӗ.
— Давно ли, кажется, был мальчик, а вот, поди же, полярный лётчик.

Мӗнле ӗмӗт пуррине ҫеҫ ниҫтан туйса илеймерӗм-ха, мӗншӗн тесен Николай Антонычпа Ромашка хушшинче пӗр кӑмӑллӑх ҫинче ӗлӗк мӗнле пулса иртнипе ҫеҫ тишкерме пултаратӑп-ха эпӗ, халь ҫав пӗр кӑмӑллӑх мӗнле иккенне питӗ начар пӗлетӗп.
Я только не мог догадаться, что это была за цель, потому что мне приходилось судить по старым отношениям между Николаем Антонычем и Ромашкой, а новые я знал очень плохо.

Халь ӑна эпӗ пӗлместӗм-ха.
Теперь я не знал его.

Кайран вара темле хутсем илсе кайнӑ та ҫухалнӑ, старик халь астуса та илеймест ҫавӑнта мӗнле хутсем пулнине.
В конце концов он пропал, взяв какие-то бумаги, и старик даже не мог в точности припомнить, что это были за бумаги.

Унтан революци пуҫланнӑ, вара иккӗмӗш хваттерӗнче те пӗр пӳлӗм кӑна юлнӑ, ҫав пӳлӗмре пурӑнать те вӑл халь.
Потом началась революция, и от второй квартиры, поменьше, осталась одна комната, в которой ему теперь приходится жить.

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ку пӳлӗмре пурте авалхиччӗ — кивӗ пукансен урисене ҫыха-ҫыха пӗтернӗччӗ, апатланмалли сӗтел ҫине чавсалантӑм, хӗрринчи хӑми хальтен халь ҫӗмӗрӗлсе анма пӑхатчӗ те, чавсама хӑвӑртрах туртса илтӗм.
В этой комнате всё было старое — стулья с перевязанными ножками, обеденный стол, на который я поставил локоть и сейчас же снял, потому что крайняя доска только и мечтала обвалиться.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика