Поиск

Трубачев

Ваҫҫук Трубачёв Русаков патне каять.
Васек Трубачев шел к Русакову.

Ваҫҫук Трубачёв, пӗтӗм халӑх уявӗпе хавхаланнӑскер, пуринпе пӗрле юрласа пычӗ.
Васек Трубачев, воодушевленный всеобщим праздником, пел вместе со всеми.

Трубачёв ывӑнчӗ, унӑн пуҫне тем тӗрлӗ шухӑш пырса кӗрет, пӗрин пирки те шухӑшласа пӑхас килмест.
Трубачев устал, в голове было так много мыслей, что ни на одной не хотелось останавливаться.

— Трубачёв… — кӑшт кулса илчӗ Митя, — килелле чупать…
— Трубачев… — усмехнулся Митя, — домой бежит…

Мӗншӗн тесен Трубачёв ун пек пуласса кӗтмен, редколлегине килсен вара сасартӑк хӑй ҫинчен ҫырнине курнӑ, ку ӑна хытӑ кӳрентернӗ.
Потому что Трубачев не ожидал, а когда пришел на редколлегию, то сразу увидел, и это на него тоже подействовало.

Тепле пулсан та чи малтан тата пуринчен те ытларах Трубачёв хӑй айӑплӑ.
Прежде всего и больше всего, несмотря ни на что, сам Трубачев.

Трубачёв, отряд совечӗн председателӗ, ҫавӑн пек пысӑк йывӑрлӑха мӗнле кӗрсе ӳкни, ман шутпа, пуриншӗн те паллӑ пек туйӑнать.
Мне кажется, всем вам уже ясно, как произошло то, что Трубачев, председатель совета отряда, оказался в таком тяжелом положении.

— Русаков, эпир Трубачёв хуратнӑ пулӗ тесе шухӑшланӑ чухне эсӗ мӗншӗн каласа памарӑн? — тесе кӑшкӑрчӗ Одинцов, хумханнипе шуралса кайнӑскер.
— Русаков, почему ты молчал, когда мы на Трубачева думали? — крикнул бледный от волнения Одинцов.

Трубачёв ҫинчен статья та ҫырчӗҫ… —
И про Трубачева статью написали.

— Трубачёв, каласа пар!
— Трубачев, говори!

Ачасем эсир ҫакна ӑнлантӑр пулсан — каласа парӑр е ҫакна Трубачёв хӑй тӗпӗ-йӗрӗпех каласа патӑр!
Вот, ребята, если кто понял, — скажите, или пусть Трубачев сам все расскажет!

Ун ҫинчен Трубачёв пӗлнӗ-и е пӗлмен-и?
Знал или не знал об этом Трубачев?

Эпӗ ырӑ тӑвас терӗм, Трубачёв хуратнӑ тесе каласса аса та илмен.
Я хотел сделать лучше, я не думал, что скажут на Трубачева!..

— Трубачёв, айӑпна йышӑн!
— Трубачев, сознавайся!

Трубачёв пуҫне усрӗ.
Трубачев опустил голову.

— Трубачёв, кам хуратнине эсӗ пӗлетӗн-ҫке, — терӗ Митя, ҫине тӑрсах.
— Трубачев, ты знаешь, — тихо и настойчиво сказал Митя.

— Эпӗ пӗлместӗп, — терӗ Трубачёв, шӑлӗсене ҫыртса ҫирӗппӗн.
— Я не знаю, — твердо сказал Трубачев, сжимая зубы.

— Эпӗ сана, Трубачёв, хӑравҫӑ ача тесе шутламастӑп, анчах эпӗ хӑратӑп, эсӗ ку тӗлӗшпе те айӑплӑ пулма пултаратӑн.
— Я не думаю, Трубачев, что ты трус, но я боюсь, что ты и в этом виноват.