Корпус чувашского языка

Халӗ, тухса кайма тата кӗрешме пӗтӗмпех хатӗрскер, Шамполион хӗрсе ҫитнӗ вӑйӑҫӑн сив чир чухнехилле ӗшенӗвне туять; тахҫан хӑйсен ҫивӗчлӗхӗпе кӗске пулнӑ каҫсем уншӑн ҫулсем иртнӗҫемӗн вӑрӑмраххӑн, ставкӑна кӗтни — тертлӗреххӗн, выляса яни вӗчӗрхенчӗкреххӗн туйӑнаҫҫӗ, ывӑну юратупа палӑрӑнать.

Теперь, вполне готовый к отъезду и борьбе, он почувствовал лихорадочную усталость азартного игрока, которому с уходом годов длиннее кажутся когда-то короткие в своей остроте ночи, тягостнее — ожидания ставок и раздражительнее — проигрыш, усталость подчеркивалась любовью.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 23–48 с.

Ашшӗпе унӑн хӑнисем тӗрме пурнӑҫӗ, суд, тарни тата явап тыттарни пирки тӑтӑшах калаҫнӑ май, унӑн чарӑнми, виҫесӗр ӗмӗтленӗвне пула, пурнӑҫ уншӑн — пӗтӗмӗшле — тискер тыткӑн евӗр туйӑнать, ӑна паттӑрсем кӑна хӑҫан та пулин аркатаяҫҫӗ-тӗр.

Постоянные разговоры отца и его гостей о жизни тюрьмы, суде, бегствах и наказаниях, в связи с упорной мечтательностью, приучили ее представлять жизнь общим жестоким пленом, разрушить который дано только героям.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 23–48 с.

Вӑл ҫывӑраймасть, кулянса шухӑшлать, шухӑшлать: ҫӗнӗ тӗнче уншӑн суккӑр хальлӗнех, хӑвӑл шывӗ пекех хуп-хуран та савӑнӑҫсӑр юлать эппин…

Ей не спалось, и она грустно думала, что новый мир останется для нее, слепой, таким же темным и безотрадным, как воды пещер.

Йӑр-йӑр // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 10–14 с.

Паллах, вӑл халӗ аванах ӑнкарать: «Шӑнкӑр-шӑнкӑрта» пурӑнакан пулӑсен уншӑн ют, паллӑ мар пултарулӑх-ӑсталӑх пур; ку питӗ лайӑх-тӑр.

Она ведь не могла все-таки не понять, что рыбы, живущие в «Буль-буль», обладают неизвестным для нее чудесным даром, от которого хорошо.

Йӑр-йӑр // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 10–14 с.

Уншӑн пурнӑҫ — хӑрушӑ тӗлӗк пек.

Жизнь казалась ей ужасным сном.

Йӑр-йӑр // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 10–14 с.

Вӑл хумсен хушшинче шлюпкӑпа темиҫе кун силленсе ҫӳренине пӗлсен Марта шутсӑр хытӑ тӗлӗнчӗ, — уншӑн ку ҫӗнӗлӗх пулчӗ; Смит мӗн калани кӑмӑлне кайрӗ, анчах вӑл хӑй пӗлнине кӑтартмарӗ.

Выслушав, как он несколько дней носился в шлюпке среди волн, Марта, которая до сих пор еще ничего не знала об этом, очень удивилась; ей стало приятно это, но она не выдала себя и сказала:

Тӑватӑ гинея // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 392–397 с.

Сухарипе шыв халӗ уншӑн — пӗртен пӗр апат, вӑл пилӗк каҫ ҫывӑраймасть — тепӗр чухне ҫеҫ сак ҫинче ларса тӗлӗркелет, шутсӑр хытӑ ӗшеннӗрен шанӑҫӗ пӗтсех ҫитрӗ.

Сухари и вода были ему единственной пищей; пять ночей он не спал — иногда только дремал, сидя на скамейке, и так измучился, что впал в отчаяние.

Тӑватӑ гинея // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 392–397 с.

Кансӗрлемерӗм паллах, мӗншӗн тесен ку ӗҫ пӗтӗм пурнӑҫ валли, тата… эпӗ, тӗрӗсне калас тӑк — уншӑн ватӑччӗ.

Я, конечно, мешать не стал, так как это дело на всю жизнь, ну и… я, правду говоря, для нее стар.

Гленац няньки // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 387–391 с.

Уншӑн Филиппа Ральф иккӗшӗ те пӗрешкелех ҫывӑх тейӗн.

Как будто и Филипп, и Ральф равно были близки ей.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 371–376 с.

Анчах халӗ, вӑл «Фелицата» ҫине пӑхнӑ вӑхӑтра, ҫак сӑлтав уншӑн хӑйӗншӗн те уҫӑмлах мар-ха, ун пирки вӑл хӑйӗн тӗлӗнмелле инстинкчӗ кӑтартса пынипе каларӗ.

Это обстоятельство, однако, теперь, пока он смотрел на «Фелицату», было еще слишком темно ему самому, и, упомянув о нем, руководствовался он только удивительным инстинктом своим.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Ҫакнашкал ҫын лашана мар — вакуна, ҫуртана мар — электричество грушине, хӗрӗн кӑпӑш-ҫемҫе ҫивӗтне мар — ҫунӑкпа мускус шӑршиллӗ капӑр ҫӳҫне, кӗл чечеке мар — хризантемӑна кӑмӑллӑрах парать; тачка янах шӑммиллӗ, кӑвак куҫсен ҫийӗнчи уҫӑ ҫамкаллӑ сӑн-пит майлӑрах, шурӑ парӑссен ҫӗкленчӗк купиллӗ кӑнттам карап уншӑн — ӗнерхи вӑхӑт, вӑл пукане пек хитре пӑрахута суйласа илет.

Такой человек предпочтет лошадей вагону; свечу — электрической груше; пушистую косу девушки — ее же хитрой прическе, пахнущей горелым и мускусным; розу — хризантеме; неуклюжий парусник с возвышенной громадой белых парусов, напоминающий лицо с тяжелой челюстью и ясным лбом над синими глазами, предпочтет он игрушечно-красивому пароходу.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Вӑл — хӑй пӗр ӑру, эпир уншӑн — ют.

Она — целое поколение, и мы ей чужие.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Вӑл лӑпланчӗ, пӗрремӗш карт хӑрушӑрах, анчах таҫта шалта ҫакӑ уншӑн япӑх вӗҫленессе туять.

— Он успокоился, первая карта была страшнее, но чувствовал где-то внутри, что кончится это для него плохо.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Ҫынсен хушшинче пурӑнас тӑк — кунсем-ҫӗрсем уншӑн йӑлӑхтармӑш тата тӳсмелле мар кичем туйӑнӗччӗҫ.

Дни его среди людей были бы банальны и нестерпимо скучны.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Хӗрарӑм пӗрремӗш хут чуп тунӑ ҫын тепӗр кунне алли-урине ӑҫта чикмеллине пӗлмест; чӗрисӗр пуҫне уншӑн пӗтӗм ӳт-пӗвӗ — тӳсме ҫук чӑрмав.

Человек, получивший первый поцелуй женщины, не знает на другой день, куда девать руки и ноги; все тело, кроме сердца, кажется ему несносной обузой.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Вӑрттӑн ҫепӗҫ аса илӳсем уншӑн, ытти кирек мӗнле юмарт чуншӑнни пекех, общество математикин ыйтӑвӗсенчен витӗмлӗрех.

Интимные воспоминания для него, как и для всякой простой души, были убедительнее выкладок общественной математики.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Ҫул ҫитменни — ҫак ыйту уншӑн ытла та ҫивӗч.

Вопрос о совершеннолетии стоял для него ребром.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Эпир уншӑн тӑтӑшах хӗрелетпӗр; калӑпӑр, курӑнусемпе, кулленхи пурнӑҫ саккунӗсемпе нимӗнпе те ҫыхӑнманскерсемпе, хӗрсе каятпӑр та — вӑл, иккӗмӗш «эпӗ», пире вӑрттӑн-хӗрттӗн илӗртме, ватӑ, ырӑ материалистсен ушкӑнӗнче мӗн те пулин уҫҫӑнах революцилле япала пӗлтерме, тӗслӗхрен, чун вилӗмсӗрлӗхне ӗненнине евитлеме хистет.

Мы часто краснеем за него, когда распаленный видениями, имеющими мало общего с законами будней, он тихо соблазняет нас высказать в кругу старых, добрых материалистов что-либо явно революционное, например, веру в то, что душа бессмертна.

Пьерпа Суринэ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 276–284 с.

Ҫав иккӗмӗш «эпӗ», — уншӑн Шехерезада юмахӗсемпе Ютӑн вӑрттӑн опычӗсем те, ҫынна тӳмисене вӗҫертмесӗрех ҫаппа-ҫарамас хывӑнтаракан ҫиҫӗмпе «чӑна тухнӑ» тӗлӗк те пӗрешкелех хаклӑ, — ҫав иккӗмӗш «эпӗ» пирӗншӗн айккинче пек, сумлӑ, анчах ниме тӑман пулӑм евӗр туйӑнать.

Тот второй «я», которому равно дороги сказки Шехеразады и таинственные опыты Юма, работа молнии, раздевающей человека догола, не расстегнув пуговиц, и сон «в руку», — этот второй «я» нам кажется посторонним, милым, но недалеким субъектом.

Пьерпа Суринэ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 276–284 с.

«Анчах эпӗ уншӑн нимӗн те тӑваймастӑп-ҫке, — пӑшӑрханчӗ Гелли.

«Однако я ведь ничего не могу для него сделать, — огорченно думала Гелли.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 229–275 с.