Поиск

Одинцова

— Эсир мана тӗлӗнтеретӗр, господа, — терӗ Одинцова: — анчах эпир калаҫӑпӑр-ха сирӗнпе.
— Вы меня удивляете, господа, — промолвила Одинцова, — но мы еще с вами потолкуем.

Одинцова Аркадий енне ҫавӑрӑнчӗ.
Одинцова обратилась к Аркадию:

Одинцова Базаровпа калаҫма тытӑнчӗ.
Одинцова обратилась к Базарову.

— Кӑна пӗтӗмпех ху татрӑн-и? — ыйтрӗ Одинцова.
— Это ты все сама нарвала? — спросила Одинцова.

— Акӑ сире манӑн Катя та, — терӗ Одинцова, пуҫне сӗлтсе ун ҫине кӑтартса.
— Вот вам и моя Катя, — проговорила Одинцова, указав на нее движением головы.

Одинцова ҫак пӗчӗк калаҫӑва уйрӑммӑнах татса, ӑна пӑхмасӑр калама вӗреннӗ пек, каларӗ; унтан вӑл Аркадипе калаҫма пуҫларӗ.
Одинцова произнесла весь этот маленький спич с особенною отчетливостью, словно она наизусть его выучила; потом она обратилась к Аркадию.

Одинцова хӑйне шӑлнӗпе калаҫнӑ чухнехи пек тытрӗ: вӑл унӑн ырӑ кӑмӑлӗпе ҫамрӑклӑхӗн уҫӑ чунне анчах хакланӑ пек курӑнчӗ.
Одинцова продолжала обращаться с ним как с младшим братом: казалось, она ценила в нем доброту и простодушие молодости — и только.

Одинцова сӑмаха музыка патне илсе пычӗ, анчах Базаров искусствӑна йышӑнманнине асӑрхасан, Аркадий халӑх мелодийӗсен пахалӑхӗ ҫинчен калаҫма тытӑнчӗ пулин те, хуллен ботаника ҫинченех калаҫа пуҫларӗ.
Одинцова навела речь на музыку, но, заметив, что Базаров не признает искусства, потихоньку возвратилась к ботанике, хотя Аркадий и пустился было толковать о значении народных мелодий.

Калаҫуран Одинцова пӗччен пурӑннӑ вӑхӑта ахалех ҫухатманни курӑннӑ: вӑл темиҫе лайӑх кӗнеке вуласа тухнӑ, вырӑс чӗлхипе тӗрӗс калаҫать.
Оказалось, что Одинцова не теряла времени в уединении: она прочла несколько хороших книг и выражалась правильным русским языком.

Одинцова кресло хыҫӗ ҫине таянса ларнӑ та, аллине алӑ ҫине хурса, Базаров калаҫнине итленӗ…
Одинцова сидела, прислонясь к спинке кресел, и, положив руку на руку, слушала Базарова.

Анна Сергеевна Одинцова Николай Сергеевич Локтевран, паллӑ та хитре, картла выляма юратакан аферистран ҫуралнӑ.
Анна Сергеевна Одинцова родилась от Сергея Николаевича Локтева, известного красавца, афериста и игрока.

Одинцова ҫутӑ куҫӗсене илмесӗр ун ҫине пӑхса тӑчӗ.
А Одинцова не спускала с него своих ясных глаз.

Ҫав хушӑра вӑл Одинцова ӗнерхи пекех пӑлханманнине, Базаров именнине вӑрттӑн тӗлӗнсе сӑнарӗ.
И с тайным удивлением заметил, что он как будто сконфузился, между тем как Одинцова оставалась совершенно спокойною, по-вчерашнему.

Часах чаплах мар ирхи платье тӑхӑннӑ Одинцова хӑй те тухрӗ.
Скоро появилась сама Одинцова в простом утреннем платье.

— Курӑпӑр, ку хӗрарӑм сӗтпе тӑранса ӳсекенсен хӑш разрядне кӗнине — терӗ тепӗр кунне Базаров Аркадие, Одинцова чарӑнса тӑнӑ гостиница картлашки тӑрӑх улӑхнӑ чухне.
— Посмотрим, к какому разряду млекопитающих принадлежит сия особа, — говорил на следующий день Аркадию Базаров, поднимаясь вместе с ним по лестнице гостиницы, в которой остановилась Одинцова.

Одинцова питӗ шеп, тавлашмалли те ҫук, анчах вӑл хӑйне ҫав тери сиввӗн те хыттӑн тытать…
Одинцова очень мила — бесспорно, но она так холодно и строго себя держит, что…

— Меrsi, — терӗ Одинцова ура ҫине тӑрса.
— Merci, — промолвила Одинцова, вставая.