Поиск

Шырав ĕçĕ:

Амӑшне (тĕпĕ: амӑш) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Этем хӑйӗн амӑшне чунӗ тӗлӗшпе те тӑван теме пултарать пулсан — ку вӑл сайра килекен телей!
— Когда человек может назвать мать свою и по духу родной — это редкое счастье!

XXII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ Павел епле хӑвӑрт ҫаврӑнса тӑнине курчӗ, ҫавӑнтах вӑл унӑн сӑн-пичӗ амӑшне пит те пысӑк савӑнӑҫ кӳмелли туйӑмпа хыпса илнине те асӑрхарӗ.
Мать видела, как быстро обернулся Павел, и видела, что его лицо вспыхнуло чувством, обещавшим что-то большое для нее.

Акӑ, мӗншӗн вӗсем, ҫав лайӑх ҫынсем, хӑйсем сухаллӑ пулин те, тепӗр чух сӑнӗ ӗшенчӗклӗ пулин те, Павел амӑшне ачасем пек курӑнчӗҫ.
Вот почему все они, эти хорошие люди, несмотря на их бороды и, порою, усталые лица, казались ей детьми.

XXI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Пӗрисем — тӑрӑхласа калаҫаканскерсем, кулманскерсем пулчӗҫ, теприсем — хаваслӑ, ҫамрӑклӑх вӑйӗпе ҫиҫсе тӑраканскерсем, виҫҫӗмӗшсем — ялан шухӑша кайнӑ пек лӑпкӑскерсем, — амӑшне вӗсем пурте ӗҫре ҫине тӑракан, ӗҫе ӗненекен пӗрешкел ҫынсем пек курӑнчӗҫ; кашнин хӑйӗн сӑнӗ пулсан та — уншӑн пурте пӗрешкелтерех сӑн-питлӗ пек туйӑнчӗ: пурин те ырхан, лӑпкӑ та ӗҫе пикенсе тума хатӗр уҫӑ сӑн, хура куҫӗсем Эммауса каякан Христос куҫӗсем пек тарӑннӑн, ӑшшӑн та ҫирӗппӗн пӑхаҫҫӗ.
Одни насмешливые и серьезные, другие веселые, сверкающие силой юности, третьи задумчиво тихие — все они имели в глазах матери что-то одинаково настойчивое, уверенное, и хотя у каждого было свое лицо — для нее все лица сливались в одно: худое, спокойно решительное, ясное лицо с глубоким взглядом темных глаз, ласковым и строгим, точно взгляд Христа на пути в Эммаус.

Кашни кун мӗнле те пулин ҫӗнӗ япала кӳчӗ, анчах вӑл халӗ амӑшне пӑшӑрхантармарӗ.
Каждый приносил с собой что-нибудь новое, и оно уже не тревожило мать.

Вӑл амӑшне питӗнчен пӑхрӗ те вӑраххӑн, шӑл витӗр каларӗ:
Он поднял глаза в лицо матери и медленно, сквозь зубы, проговорил:

XX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшне вӑл халичченех килӗшместчӗ, унӑн тӑваткалрах пуҫӗнче, пӗчӗк куҫӗнче яланах ӑна хӑратакан япала пурччӗ, анчах халӗ вӑл хӗпӗртесе кайрӗ, ачашшӑн кула-кула хаваслӑн калаҫрӗ унпа:
Он не нравился матери, в его угловатой стриженой голове, в маленьких глазах было что-то всегда пугавшее ее, но теперь она обрадовалась и, ласковая, улыбаясь, оживленно говорила:

— Кам мӗн шырать вӗт, амӑшне вара яланах ачашлани кирлӗ…
— Кто чего ищет, а мать — всегда ласки…

XIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Уйрӑлӑр! — терӗ надзиратель, унтан, амӑшне ӑсатса, мӑкӑртатса илчӗ:
— Расходитесь! — сказал надзиратель и, провожая мать, забормотал:

Вӑл амӑшне хыттӑн ыталаса илчӗ, чуптурӗ, ҫакӑн пирки пӑшӑрханса кайса, хӑйне телейлӗ туйнипе амӑшӗ макӑрса ячӗ.
Он крепко обнял ее, поцеловал, и, растроганная этим, счастливая, она заплакала.

Юлашкинчен амӑшне ывӑлӗпе курнӑҫма ирӗк пачӗҫ те, вырсарникун вӑл тӗрме канцеляринче шӑппӑн кӑна ларчӗ.
Наконец ей дали свидание, и в воскресенье она скромно сидела в углу тюремной канцелярии.

Вӑл чӑмӑр ӳт-тирлӗ самӑр ҫын та, Павел амӑшне пиҫсе ҫитнӗ те ытларах выртса пӑнтӑхпа витӗннӗ слива пек туйӑнчӗ.
Он был круглый, сытенький и напоминал ей спелую сливу, немного залежавшуюся и уже покрытую пушистой плесенью.

Хӑш-чухне Андрей амӑшне, куҫӗпе кула-кула: — Вулар-и, ненько, э? — терӗ.
Иногда Андрей предлагал матери с улыбкой в глазах: — Почитаем, ненько, а?

XVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Находкӑна каллех фабрикӑна йышӑннӑ, хӑй ӗҫлесе илнӗ укҫине вӑл пӗтӗмпех амӑшне парса пычӗ, амӑшӗ вара ҫав укҫана Павелран илнӗ пекех лӑпкӑн йышӑнчӗ.
Находку снова приняли на фабрику, он отдавал ей весь свой заработок, и она брала эти деньги так же спокойно, как принимала их из рук Павла.

Ак ку вара амӑшне яланах унта хӑйӗн чӗрин пӗр пайӗ пулнӑ пек туять, унӑн калаҫӑвӗнче ҫӗр ҫинче ӳлӗмрен пурин валли те пулмалли уяв ҫинчен калакан юмах янрать.
А этот, казалось ей, всегда был там частью своего сердца, в его речах звучала сказка о будущем празднике для всех на земле.

Вӑл тем вӑрттӑн япала пӗлнӗ пек пӑхса илчӗ, ҫавӑнпа та амӑшне иккӗлентерчӗ, пӑшӑрхантарчӗ.
Он смотрел значительно, таинственно, внушая матери смутное беспокойство.

Унтан ларчӗ те амӑшне: — Атя-ха, калаҫар… — терӗ.
Сел и сказал матери: — Давай-ка поговорим…

Амӑшне аван мар пулчӗ, вӑл кӳренчӗ.
Ей было неловко и обидно.

XVII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Ҫакӑ каччӑ, слободкӑри чи чарусӑр ҫын, унпа вӑрттӑн калаҫнӑ чух ӑна «эсир» тесе чӗнни, фабрикӑра пурте пӑлхануллӑ пулни амӑшне килӗшрӗ, ҫав вӑхӑтрах вӑл хӑй ӑссӗн: «Анчах та — эпӗ пулман пулсан…» — тесе шухӑшларӗ.
Ей нравилось, что этот парень, первый озорник в слободке, говоря с нею секретно, обращался на вы, нравилось общее возбуждение на фабрике, и она думала про себя: «А ведь — кабы не я…»

Тепри амӑшне хулпуҫҫинчен хуллен ҫеҫ тӗртсе илсе: — Калатӑп вӗт — хӳме урлӑ пӑрахаҫҫӗ! — терӗ хӑйне хӑй ӗненсех.
Другой, легонько толкнув ее в плечо, уверенно сказал: — Я говорю — через забор бросают!

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика