Поиск

Шырав ĕçĕ:

тенӗ (тĕпĕ: те) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Ун пек калаҫу пулман пирӗн, — терӗ Сергей, хӑй питӗ чеен: «Ҫук, Стефан Петрович, ун ҫинчен эпир калаҫнӑ, эпӗ пӗтӗмпех пӗлетӗп, анчах санӑн чунна хускатасшӑн мар», — тенӗ пек йӑл кулчӗ.
— Такого разговору у нас не было, сказал Сергей, сам же хитро улыбнулся, как бы говоря: «Нет, Стефан Петрович, мы об этом говорили, я все знаю, но не хочу затрагивать твою душу».

XXIX сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Артамашов пӗтӗм пӳ-сийӗпе чӗтренсе илчӗ, паллакан лашасем ҫине, Андриан кучер ҫине чӳречерен пӑхрӗ те вара: «Ну, пулас пекки пултӑр, каятӑп…» — тенӗ пек, ун тутисем чалӑшрӗҫ.
Артамашов посмотрел в окно на знакомых ему лошадей, на кучера Андрона, потом взглянул на Сергея, точно говоря: «Ну, будь что будет, поеду…» — губы его скривились.

XXVIII сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Мана, тен, кахал, ултавҫӑ тесе шутлакан та пулнӑ-тӑр, ак эпӗ пысӑк заданипе кайрӑм та хама кӑтартрӑм, мана йывӑр та пулнӑ пулӗ, анчах эпӗ парӑнмарӑм, ӗҫне турӑм, оборудовани илтӗм те вырӑна ҫитертӗм, халь акӑ хама хам мухтатӑп!» — тенӗ пек туйӑннӑ.
Может, и были такие, кто считал меня бездельником и плутом, а я поехал по важному заданию и показал себя, и хотя трудно мне было, а я не сдался и дело сделал, оборудование получил и отгрузил, и теперь горжусь сам собою!»

Анчах ыран ҫуркунне ҫӳллӗ вырӑнсене йӑлтах шупкарах симӗс тӗспе витсе тухрӗ, ҫеҫенхир ирпе сасартӑк мӑкӑрланма пуҫларӗ, васансем, ҫырмасем тӑрӑх ҫурхи шывсем кӗрлесе анчӗҫ, пӗр каҫ хушшинчех Кубань пӑрне ҫӗмӗрсе тухрӗ те: «У-у-ух! Епле юрататӑп эпӗ ҫуркуннене!» — тенӗ пек шиклӗн кӗрлесе кайрӗ.
Но назавтра весна положила по всем пригоркам бледноватую зелень, а степь вдруг с утра закурилась, по ярам, по ложбинам загремели вешние воды, в одну ночь вскрылась ото льда Кубань, тревожно загремела, точно выговаривая: «У-у-ух! Ка-а-к же я люблю весну!»

Лена электриксен курсӗнче вӗреннине пӗлнӗ вӑл, Усть-Невинскине пырсан темиҫе хут та вӑл Ленӑна кайса курас тенӗ, анчах хӑҫан пырсан та пӗр минут та пушӑ пулман.
Он знал, что Лена учится на курсах электриков; сколько раз, бывая в Усть-Невинской, Ванюша хотел навестить Лену, но случалось всегда как-то так, что не оказывалось даже минуты свободной.

— Хӑвӑн тӑван станицуна эсӗ суйлав ыран тенӗ чух пыратӑн, — терӗ Кондратьев.
— К своим землякам ты приедешь в самый канун выборов, — сказал Кондратьев.

XXVI сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Унӑн кӳрши Виктор ҫине пӑхкаласа илет те питӗ тӑрӑшса тем ҫырать, вал хутран-ситрен тарланӑ ҫамкине тутӑрпа шӑлса илет: «Эх, мур илесшӗ, йывӑр-ҫке!» — тенӗ пекех туйӑнать Пӗр ҫамрӑк каччӑ, ҫӑварне кӑшт уҫса, Виктор каланине кулӑшла юмах итленӗ пек итлесе ларать.
Его сосед посматривает на Виктора и что-то записывает с таким усилием, что ему время от времени приходится быстрым движением вытирать взмокший лоб, и этот жест как бы говорит: «Эх ты, черт побери, как трудно!» Молоденький паренек слушает Виктора с чуть приоткрытым ртом и с такими светящимися глазами, точно ему рассказывают занятную сказку.

XXV сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Тӗрлӗ машинӑсемпе ҫав вӑя ӑҫта ярас тенӗ, ҫавӑнта яма пулать — лампочкӑна та, мотора та, сало шӑриклеме плитана та, чейнике те, хӗрарӑмсене ҫӑмӑлтарах пултӑр тесе, утюга та кӗртме пулать…
С помощью таких разных приспособлений эту громадную силу можно направить куда хошь — и в лампочку, и в мотор, и в плитку, чтобы на ней сало жарить, и в чайник, и дажеть в утюг, чтобы было бабам облегчение…

— Прохор мӑйӑхне якатрӗ те, каласа пама ҫӑмӑлах мар иккенне кӑтартас тенӗ пек, шухӑша кайса ларчӗ.
— Прохор погладил усы и долго молчал, как бы давая этим понять, что пояснить не так-то легко.

«Пирӗн ачасем хӑйсем хушшинче кирек те мӗн хӑтланччӑр, ашшӗ-амӑш кӑмӑлне хисеплемеҫҫӗ пулсан, — тенӗ шухӑша кайса Тимофей Ильич, чӑх ферминчен тавӑрӑннӑ чух.
«Дети наши пускай себе там что хотят, то промеж себя и делают, бо родительской воли теперь над ними нету, — рассудительно говорил Тимофей Ильич, покидая птичник.

XXIV сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

(Вӑл хунӗне казак йӑлипе «атте» тенӗ, Тимофей Ильича ҫак питӗ кӑмӑла кайнӑ.)
— (Он называл тестя «батей» по казачьему обычаю, и это нравилось Тимофею Ильичу.)

«Мӗнле халӑх вӗсем, — тенӗ вӑл, — нимӗнле механизацие те пӗлесшӗн мар…
«И что за народ,— говорил он,— никакой механизации и знать не хотят.

XXIII сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Ефим йӑпӑрт Сергей ҫине пӑхса илчӗ: «Каласа ӑнлантар ӗнтӗ ҫавна», — тенӗ пекех пулчӗ.
сказал Ефим с досадой и посмотрел на Сергея, как бы говоря: «Вот и расскажи ему»…—

«Нимӗн те шухӑшласа кӑлараймарӑмӑр-ха эпир: эсӗ пире килӗшетӗн те, килӗшместӗн те», — тенӗ пек пулчӗ вӗсем пӑхкалани.
«Мы еще ничего не решили: нравишься ты нам или не нравишься», — как бы говорил их взгляд.

XXII сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Кунта ҫамрӑк каччӑсем те, пурӑнса курнӑ вӑтам ҫынсем те, сухаллӑ ватӑсем те, карчӑксем те, чечек пек илемлӗ хӗрсем те пулнӑ, вӗсем пурте Сергей ҫине тинкерсе пӑхнӑ, ку ҫын чунӗ таса-ши, ҫаврӑнмӗ-ши вӑл урӑх енне, куҫӗсене антармӗ-ши, тенӗ пек пӑхнӑ…
Тут были и молодые парни, и пожилые, степенные мужчины, и бородачи, и старушки, и цветущие, красивые девушки, все они пристально смотрели на Сергея, смотрели, чиста ли душа этого человека, не повернется ли он в другую сторону, не опустит ли глаз…

Кладовоя кайма тӑрсан, Тимофей Ильич, сӑмах май тенӗ пек: — Никита, пуху эрнекун пулать-и? — тесе ыйтрӗ.
Собравшись пойти в кладовую, Тимофей Ильич, как бы между прочим, спросил: — Никита, а собрание в пятницу?

XX сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

Вӑл ырханланса кайрӗ, ҫырӑ куҫӗсем сивӗрех пӑхма пуҫларӗҫ, анчах хӑй ӗлӗкхи пекех савӑнӑҫлӑ та маттур, ӗлӗкхи пекех кӗл тӗслӗ мӑйӑхӗ айӗнче ача кулли пек кӑмӑллӑ кулӑ пытанса тӑрать: «Акӑ вӑл, Никита Мальцев! Мӗнле вӑл! Ку пуҫламӑшӗ кӑна-ха, малалла мӗн пулӗ, — ҫуркунне эпир буденновецсемпе тупӑшӑпӑр ак» — тенӗ пек туйӑннӑ ҫав кулӑ.
Никита похудел, взгляд его серых глаз сделался строже, но был он по-прежнему таким же молодцевато-веселым и по-прежнему под пепельно-серыми усами таилась ребяческая улыбка, которая точно говорила: «Вот каков есть Никита Мальцев! Но вы погодите: это же еще только начало, — а вот весной мы поспорим с буденновцами».

Эпир пурте Стефан Петрович Рагулин пек ӗҫленӗ пулсан, пирӗн колхозсем пурте Буденный ячӗпе тӑракан колхоз пек пулнӑ пулсан, тырпул тухӑҫлӑхӗ пурин те Рагулинӑнни пек пулнӑ пулсан, килте те, уйра та ӗҫ йӗрки буденновцӑсен пек пулнӑ пулсан, вара, ман шухӑшпа, Сталин юлташ, пирӗн ӗҫри ҫитӗнӳсене курса: «Маттур Кубань таврашӗнчи ҫӗр ӗҫлекенсем! Аван ӗҫлерӗҫ. Кӑҫал суйлавра эпӗ тури Кубань таврашнелле кӑятӑп» — тенӗ пулӗччӗ.
Если бы мы все работали как Стефан Петрович Рагулин, если бы все наши колхозы были как колхоз имени Буденного, если бы урожай был как у Рагулина, если бы и дома, и в поле рабочий распорядок был бы как у буденновцев, то, по-моему, товарищ Сталин, видя наши успехи в работе, сказал бы: «Молодцы Кубанские земледельцы! Хорошо поработали. На нынешних выборах я пойду к верховьям Кубани».

XIX сыпӑк // Мария Ухсай. Бабаевский, Семен Петрович. Ылтӑн ҫӑлтӑр кавалерӗ: икӗ кӗнекеллӗ роман; вырӑсларан Мария Ухсай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 568 с.

— Эсӗ парти членӗ, — тенӗ вӑл.
«Ты член партии, — говорил он.

Никита йӑл кулса пӗр самант Варя ҫине пӑхса илчӗ: «Ну, Варя, ку илемлӗ хӗрпе ташлама каймӑттӑм та, анчах ҫамрӑксене хам пултарулӑха кӑтартас пулать», — тенӗ унӑн куҫӗсем.
Никита быстро посмотрел на Варю, как бы говоря: «Ну что ж, Варюша, я бы и не пошел танцевать с этой красивой девушкой, но надо же показать парубкам, как я умею танцевать».

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика