Поиск

Шырав ĕçĕ:

тенӗ (тĕпĕ: те) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Художник, — тенӗ атте ним ӑнкарса илеймесӗр, малалла мӗн пулассине кӗтсе.
«Художник», сказал отец в недоуменьи, ожидая, что будет далее.

Иккӗмӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

«Мӗн вӗсем ҫине пӑхса тӑмалла», тенӗ вӑл яланах: «Эпӗ вӗсем валли ӗҫлеместӗп вӗт.
«Что на них глядеть», обыкновенно говорил он: «ведь я не для них работаю.

Ҫынсем пурте тенӗ пекех ӑна итлесшӗн пулчӗҫ, аукционист та ҫӑварне карчӗ те мӑлатукне ҫӗклесе итлеме хатӗрленсе тӑчӗ.
Весьма естественное любопытство загорелось почти на лицах всех, и самый аукционист, разинув рот, остановился с поднятым в руке молотком, приготовляясь слушать.

Халӗ, мастерскоя тултарса тӑракан эреш портретсемпе картинӑсене илсе тухнӑ хыҫҫӑн, вӑл унӑн ҫамрӑк чухне тунӑ картинисемпе пӗрле юри тенӗ пекех ҫиеле тухрӗ.
Теперь же как нарочно, когда были вынесены все модные портреты и картины, наполнявшие мастерскую, он выглянул наверх вместе с прежними произведениями его молодости.

Пӗрремӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Вӑл халь портретсене ӳкерес мар тенӗ ҫӗртен кӑна ӳкерчӗ, сӑн-пичӗсене ҫеҫ хӑй тукаларӗ, кӗлеткисене тума хӑйӗн ученикӗсене пачӗ.
Уже без большой охоты он писал их, стараясь набросать только кое-как одну голову, а остальное давал доканчивать ученикам.

Вӑл ҫавӑн пек хут листисене пур ҫӗре те илсе ҫӳрерӗ, вара ӑнсӑртран тенӗ пек вӗсене паллаканӗсемпе юлташӗсене кӑтартрӗ.
Он разносил такой печатный лист везде и будто бы ненарочно показывал его знакомым и приятелям.

Е ӳкерес тенӗ япалана кӑмӑлсӑррӑн, пӗр туйӑмсӑр ӳкерме тытӑнатӑн пулсан, вӑл чӑн енӗпе, ҫын лайӑххине пӗлесшӗн пулса анатоми ҫӗҫҫипе унӑн ӑш-чиккине касса кӑларсан вӑл ирсӗр, йӗрӗнтерекен ҫын иккенне пӗлсе илнӗ евӗр, тухса тӑрать-ши?
Или, если возьмешь предмет безучастно, бесчувственно, не сочувствуя с ним, он непременно предстанет только в одной ужасной своей действительности, неозаренный светом какой-то непостижимой, скрытой во всем мысли, предстанет в той действительности, какая открывается тогда, когда, желая постигнуть прекрасного человека, вооружаешься анатомическим ножем, рассекаешь его внутренность и видишь отвратительного человека.

Тутисем «ан чӗннӗ пул» тенӗ пек туйӑнаҫҫӗ.
На устах написано было грозное повеленье молчать.

«Итле, шӑллӑм! — тенӗ ӑна хӑйӗн профессорӗ час-часах, — санӑн талант пур; ӑна ҫухатсан, сана ҫылӑх пулать.
«Смотри, брат», говорил ему не раз его профессор: «у тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь.

Художник хушӑран темле таса, иккӗлентерекен тӗспе витӗннӗ тӳпене пӑхкаласа илчӗ, кашни пӑхмассерен унӑн ҫӑварӗнчен: «мӗнле таса тӗс!» е «тарӑхтарать, мур илесшӗ!» тенӗ сӑмахсем туха-туха кайрӗҫ.
Уже художник начинал мало-по-малу заглядываться на небо, озаренное каким-то прозрачным, тонким, сомнительным светом, и почти в одно время излетали из уст его слова: «какой легкой тон!» и слова: «досадно, чорт побери!»

Ҫак сӑмахсем хыҫҫӑн вал: «Мӗн тӑвас тетӗн ӗнтӗ, пӗтрӗ картина» — тенӗ пек аллине сулса илчӗ.
За сим он сделал жест рукой, как будто бы говоривший: «так уж и быть, пропадай картина!»

Журналистсем ҫинчен те вырнаҫуллӑ куплет пур: вӗсем пурне те вӑрҫаҫҫӗ, автор куракансенчен хӑйне хӳтӗлеме ыйтать, тенӗ.
Про журналистов тоже очень забавный куплет: что они любят всё бранить и что автор просит от публики защиты.

Ухмаха ернӗ ҫын ҫырса пынисем // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 75–95 с.

Пӗр господин тарӑхса: пирӗн ӗмӗрте ҫавӑн пек суя хыпарсем мӗнле сарӑлма пултараҫҫӗ тата ку ӗҫ ҫине правительство мӗншӗн ҫаврӑнса пӑхмасть? тенӗ.
Один господин говорил с негодованием, что он не понимает, как в нынешний просвещенный век могут распространяться нелепые выдумки, и что он удивляется, как не обратит на это внимание правительство.

II // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

Кайран Ковалев сӑмси Невски проспектра мар, тахҫантанпах, Хозрев-Мирза пурӑннӑ вӑхӑтранпах, Таврически садра уҫӑлса ҫӳрет тенӗ сӑмах сарӑлчӗ.
— Потом пронесся слух, что не на Невском проспекте, а в Таврическом саду прогуливается нос маиора Ковалева, что будто бы он давно уже там; что когда еще проживал там Хосрев-Мирза, то очень удивлялся этой странной игре природы.

«Мӗнле вара ҫак тӗрӗс мар тата ухмахла сӑмахсемпе халӑха пӑлхатмалла», тенӗ полковник, унтан пӑрӑнса.
Отошед, он сказал с досадою: «как можно этакими глупыми и неправдоподобными слухами смущать народ?»

Такам вара сӑмса Юнкер магазинӗнче тенӗ пулнӑ, ҫакна илтсенех унта питӗ нумай ҫын пуҫтарӑннӑ та пӗрне-пӗри хӗстерме пуҫланӑ, ҫавӑнпа та халӑха йӗркене кӗртме полицин те хутшӑнмалла пулнӑ.
Сказал кто-то, что нос будто бы находился в магазине Юнкера: и возле Юнкера такая сделалась толпа и давка, что должна была даже полиция вступиться.

Конюшеннӑй урамри ташлакан тенкелсем ҫинчен пыракан сӑмахсем те манӑҫа юлманччӗ-ха, ҫавӑнпа та часах Ковалев коллежски асессорӑн сӑмси шӑпах 3 сехетре Невски проспектра уҫӑлса ҫӳрет тенӗ сӑмах сарӑлнинчен тӗлӗнмелли те ҫук.
Притом история о танцующих стульях в Конюшенной улице была еще свежа, и потому нечего удивляться, что скоро начали говорить, будто нос коллежского асессора Ковалева ровно в 3 часа прогуливается по Невскому проспекту.

Вӑл хӑйӗн урисем утнине туймасӑр тенӗ пек киле ҫитрӗ.
Он приехал домой, едва слыша под собою ноги.

«Ку чӑн-чӑн япала, ку япаларан ырри ним те ҫук; ҫиме ыйтмасть, нумай вырӑн йышӑнмасть, яланах кӗсьене вырнаҫма пултарать, ӳксен те ҫӗмӗрӗлмест», тенӗ вӑл яланах.
«Это вещь», обыкновенно говорил он: «уж нет ничего лучше этой вещи: есть не просит, места займет немного, в кармане всегда поместится, уронишь — не расшибется».

Ун пек инкеке лекнӗ ҫыннӑн пуринчен малтан Благочини Управине ҫитсе евитлемелле; полици ку управӑна тӳрех пӑхӑнса тӑмасть ӗнтӗ, анчах та вӑл ыттисенчен часрах распоряжени пама пултарать; сӑмса ӗҫлекен вырӑнти начальствӑран хӑй хутне кӗме ыйтни вырӑнсӑр пулнӑ пулӗччӗ, мӗншӗн тесен калаҫнӑ тӑрӑх та сӑмсан тӳрӗлӗхӗ ҫукки палӑрчӗ; вӑл унччен эпӗ сана нихҫан та курман, пӗлместӗп тенӗ пекех, халь те суйма пултарӗ.
В его положении следовало ему прежде всего отнестись в Управу благочиния, не потому что оно имело прямое отношение к полиции, но потому, что ее распоряжения могли быть гораздо быстрее, чем в других местах; искать же удовлетворения по начальству того места, при котором нос объявил себя служащим, было бы безрассудно, потому что из собственных ответов носа уже можно было видеть, что для этого человека ничего не было священного, и он мог так же солгать и в этом случае, как солгал, уверяя, что он никогда не видался с ним.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика