Корпус чувашского языка

Унта вӑл татах кӑшт соус хушрӗ, сыпса тӗрӗслерӗ, пускӑча чышрӗ те мачча тӑррине вӗҫсе хӑпарчӗ, унта илтмелли чӳрече витӗр пӑрӑх ҫумне ҫыпҫӑнчӗ.

Там он прибавил еще соусу, прихлебнул и, нажав кнопку, взвился к чердаку, где сквозь слуховое окно проник к трубе.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 15–21 с.

Ферфас чӳречинчен икӗ пуля вӗҫсе кӗчӗ; пӗри унӑн аллинчи соус савӑтне лексе ӳкерчӗ, тепри хырӑмӗнчен пӑраласа тухрӗ те — Ферфас хыҫӗнче ҫакӑнса тӑракан грек генералӗн портретне куҫсӑрлатрӗ.

Две пули влетели к нему в окно; одна выбила соусник из его руки, другая просверлила живот и обезглазила портрет греческого генерала, висевший сзади Ферфаса.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 15–21 с.

— Хӑваласа яр! — вӗҫсе килчӗ ҫирӗп хурав.

— Гони в шею! — прилетел твердый ответ.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 405–414 с.

Тата вӑл шутсӑр шавлӑн сывлать — урамри мӗн пур кӑвакарчӑн вӗҫсе ҫухалчӗ.

И он дышал так громко, что с улицы улетели все голуби.

Уы-Фью-Эой ҫул ҫӳревҫӗ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 377–380 с.

Ку Ножанра вӗҫсе иртрӗ.

Это пролетело в Ножане.

Уы-Фью-Эой ҫул ҫӳревҫӗ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 377–380 с.

Нимӗн те тӗшмӗртмен-сисмен баклан ҫак хушӑра карапсен хушшипе темиҫе хутчен саккӑрла вӗҫсе ҫаврӑнчӗ те — «Президентпа» «Марианна» хушшине анса ларчӗ; шӑп та лӑп варринче пекех — Битт-Бой та, ыттисем те кулса ячӗҫ.

Меж тем неосведомленный о том баклан, выписав в проходах между судами несколько тяжелых восьмерок, сел как раз меж «Президентом» и «Марианной», так близко на середину этого расстояния, что Битт-Бой и все усмехнулись.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Ҫак сӑмах шӑпах Гнор кӗтнӗ пек — намӑссӑр сасӑпа вӗҫсе килчӗ.

Слово это было произнесено именно тем тоном, которого ждал Гнор, — циническим.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Курӑк хушшинче хӑмӑр, йӗпкӗн хӗрлӗ тата кӑвак чечексем чӳхенеҫҫӗ; мӑклӑ тунасенчен чӑлханнӑ тӗкӗл тура тунсӑхлӑн, пӗр кӗвӗллӗн сӗрлет; инҫетри ҫутӑ пайӑркисен авӑрӗнчен вӗҫсе каҫнӑ кайӑк ушкӑнӗ негрсен оркестрне евӗрлесе кӑшкӑрашать.

Лиловые, пурпурные и голубые цветы качались в траве; слышалось меланхолическое гудение шмеля, запутавшегося в мшистых стеблях; птицы, перелетая глубину далеких просветов, разражались криками, напоминающими негритянский оркестр.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Яхта кӳлепи ҫине ӑнтӑлуллӑ сӗртӗнӳсем сапакан шыв юххин шавӗ; ҫӳлте урасем тӗпӗртетни; урӑх тӗнчерен вӗҫсе килнӗн туйӑнакан уҫӑмсӑр кӑшкӑру; алӑк хӑлӑпӗн чӗтревӗ; мачтӑсен юлхав чӗриклетӗвӗ; ҫил улавӗ; парӑс вӗлкӗшӗвӗ; стенаран ҫакнӑ календарь ташши — карап ҫинчи кунӑн пӗтӗм кӗвви-ҫемми; хаяр тимлӗхпе тулнӑ шӑплӑх саманчӗсем, тинӗс ҫул ҫыравӗсен фантазие, паттӑр ӗҫсемпе хӑрушлӑхсене, савӑнӑҫпа катастрофӑсене чӗртсе тӑратакан океанӑн тӗрӗс мар хӑтлӑхӗ — кӑмӑла хускатакан ҫак япаласен капламӗ Гнора чаплӑ лару-тӑрура пӗр пилӗк минут пек тытрӗ; вӑл ури ҫине тӑрасшӑнччӗ, палуба ҫине тухасшӑнччӗ, анчах, иллюминатор ҫинче пӑтранчӑк шӗвеке куҫса юхакан шыв сирпӗнчӗкӗсен вӑййине сӑнанӑ май, малтанхи пирки тӳрех манса кайрӗ.

Ропот водяных струй, обливающих корпус яхты стремительными прикосновениями; топот ног вверху; заглушенный возглас, долетающий как бы из другого мира; дребезжание дверной ручки; ленивый скрип мачт, гул ветра, плеск паруса; танец висячего календаря на стене — весь ритм корабельного дня, мгновения тишины, полной сурового напряжения, неверный уют океана, воскрешающий фантазии, подвиги и ужасы, радости и катастрофы морских летописей, — наплыв впечатлений этих держал Гнора минут пять в состоянии торжественного оцепенения; он хотел встать, выйти на палубу, но тотчас забыл об этом, следя игру брызг, стекавших по иллюминатору мутной жижей.

II // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Тутине вӑраххӑн вылятса Гнор ӗнерхи сӑмахсене сасӑпа тепӗр хут каларӗ; шуҫӑмпа шуйхатнӑ хыҫҫӑн ӗнтрӗк халхавӗнче ҫухалнӑ кайӑксем евӗр — ҫӑвартан ҫӑвара вӗҫсе куҫнӑ сӑмахсене.

Медленно шевеля губами, Гнор повторил вслух некоторые слова, сказанные вчера вечером; слова, перелетевшие из уст в уста, подобно птицам, спугнутым на заре и пропавшим в тревоге сумерек.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

— Ҫапла, пасьянс тухрӗ, — хушса хучӗ капитан, — эсир кӑвакарнӑ физиономийӗрсемпе вӗҫсе кӗмен тӗк — тепӗр пасьянс килетчӗ.

— Да, пасьянс вышел, — вставил капитан, — и вышел бы еще раз, как взлетели вы с посиневшими физиономиями.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 293–299 с.

Ӑна хӑйӗн кашни сывлавӗ халь-халь, кӗҫ-вӗҫ чи юлашки пулса тӑрассӑн, кӑкӑрне сывлайми туса тӗк пек хӑпассӑн, вӗҫсе ҫухалассӑн туйӑнать; вӑл выртнӑ ҫӗрте шӑпах ҫак самантра тӑпра чӗтренсе хускалчӗ — Суринэ чӗрине темӗн пырса перӗнчӗ, ҫакӑ унӑн вилес умӗнхи тертленӗвне сапаласа ячӗ…

И вот когда показалось ей, что каждый ее вздох мгновенно может оказаться последним, — сорваться и улететь, как пух, оставив грудь бездыханной, — судорожный толчок земли вверх, короткий, но подступивший к сердцу, рассеял ее предсмертное томление…

Пьерпа Суринэ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 276–284 с.

Халӗ чи ӗненменнисем те иккӗленмеҫҫӗ: эпир курмастпӑр пулин те — утрав таврашӗнче тинӗс ҫапӑҫӑвӗсем пыраҫҫӗ, утрав ҫийӗн вӗҫсе разведчиксем тавралӑха сӑнаҫҫӗ-тӗпчеҫҫӗ.

Ни у кого, самого недоверчивого, не оставалось сомнения, что вокруг острова, пока невидимые нами, происходят морские сражения и разведчики осматривают окрестности, летая над островом.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 211–227 с.

Ҫӳлте йывӑҫсене лекмесӗр куҫа-куҫа, ӗлкине улӑштара-улӑштара пысӑк хура япала чарланран та хӑвӑртрах вӗҫсе иртрӗ; вӑрман вӗҫӗнче ҫаврӑнчӗ те аялалла чӑмса ҫухалчӗ.

Вверху, огибая дерево, летел с быстротой чайки огромный темный предмет, меняющий очертания; сделав поворот у леса, он нырнул вниз и скрылся.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 211–227 с.

Гаванӗн каҫхи кӗрлеве кунта хӑлха сисӗни-сисӗнми янӑранӑ пекрех вӑйсӑр ахрӑмпа илтӗнет; хутран-ситрен ҫӳревҫӗсене тапранакан пӑрахут сирени хӑлхана ҫурасла ҫухӑрни хуса ҫиткелет е ӑнсӑртран килсе ҫакланнӑ мартын вилӗсен хуҫӑлнӑ мачтисем ҫийӗн йӗрсе те ахӑлтатса вӗҫсе ҫӳрет, унтан ӗмӗрхи ҫӑткӑнлӑхӗ тата пулӑ ҫиес каскӑнлӑхӗ ӑна каллех хумсен вичкӗн пичӗ ҫине йыхӑрса антараҫҫӗ.

Вечерний гром гавани едва доносился сюда слабым, напоминающим звон в ушах, бессильным эхом; изредка лишь пронзительный вопль сирены отходящего парохода нагонял пешеходов или случайно налетевший мартын плакал и хохотал над сломанными мачтами мертвецов, пока вечная прожорливость и аппетит к рыбе не тянули его обратно в живую поверхность волн.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 187–210 с.

Ирпе — Турӑ музыкилле, ӑссӑрла савӑнӑҫла, — тинӗсрен пӑрахут сасси вӗҫсе килчӗ — кӑштах ҫеҫ илтӗнекен, вӑйсӑр кӑшкӑру.

К утру божественной музыкой и безумной радостью прилетел с моря гудок парохода, слабый, еле слышный гудок.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 177–180 с.

Вӗлле хурчӗсем ӗҫеҫҫӗ те ҫиеҫҫӗ, унтан вара савӑнса килне вӗҫсе каяҫҫӗ.

Наелись, напились пчелки и полетели домой веселешеньки.

Вӗлле хурчӗсем пыл шырама тухни // Василий Хударсем. Ушинский К. Д. Тӑватӑ ӗмӗт: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 28 с. — 16–18 с.

Вӗлле хурчӗсем вара тюльпан патне вӗҫсе пычӗҫ: тюльпанӑн ула тӑррине пӑхрӗҫ, анчах унӑн тутлӑ шӑрши те, пылӗ те ҫук иккен.

Полетели пчелки к тюльпану; заглянули в его пеструю головку; но не было в ней ни запаху, ни меду.

Вӗлле хурчӗсем пыл шырама тухни // Василий Хударсем. Ушинский К. Д. Тӑватӑ ӗмӗт: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 28 с. — 16–18 с.

Вӗлле хурчӗсем чие йывӑҫҫи патне вӗҫсе каяҫҫӗ.

Полетели пчелки к вишне:

Вӗлле хурчӗсем пыл шырама тухни // Василий Хударсем. Ушинский К. Д. Тӑватӑ ӗмӗт: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 28 с. — 16–18 с.

— Ҫук, — тет вӗсене улмуҫҫи, — эсир ытла ир вӗҫсе килтӗр; манӑн чечекӗмсем папкасенче пытанса лараҫҫӗ-ха.

— Нет, — говорит им яблонька: — Вы прилетели слишком рано: мои цветы еще спрятаны в почках.

Вӗлле хурчӗсем пыл шырама тухни // Василий Хударсем. Ушинский К. Д. Тӑватӑ ӗмӗт: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 28 с. — 16–18 с.