Поиск

Шырав ĕçĕ:

хӑйсен (тĕпĕ: хӑйсем) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— «Халӗ пулсан, кана придворнӑй бал теме пулатчӗ, хӗрарӑмсем вара ытла та чаплӑ тумланнӑ, ҫапла, вӑхӑчӗ урӑх ҫав, платьесене урӑхла ҫӗленинченех паллӑ. Пирӗнни пек платьесем тӑхӑннӑ хӗрарӑмсем те курӑнкалаҫҫӗ, анчах вӗсем ҫапла ахаль ҫеҫ, шӳтшӗн кӑна тумланнӑ; ҫапла, вӗсем ахаль ҫеҫ иртӗхеҫҫӗ, хӑйсен тумӗсенчен шӳтлесе кулаҫҫӗ; ыттисем ҫинче урӑхла костюмсем, темли те пур: хӗвелтухӑҫ енче тӑхӑнаканни те, кӑнтӑр енче тӑхӑнаканни те, анчах пурте вӗсем пирӗннинчен чипертерех, ҫыпӑҫуллӑрах; анчах чи паллӑ вӑхӑтри Афинӑра пурӑннӑ гречанкӑсем тӑхӑнса ҫӳренӗ тум евӗрлӗ питӗ ҫӑмӑл та ирӗк костюмсем ытларах; арҫынсем те пилӗк тӗлӗнче тытса тӑман, манти е иманти евӗрлӗ шалпар кӗпесем тӑхӑннӑ; ҫакӑ вӗсен ахаль чухне, килте тӑхӑнса ҫӳремелли тумӗ иккенӗ пӑхсах курӑнать, анчах мӗнле кӑмӑллӑ та илемлӗ вӑл тум!
— «А по-нынешнему, это был бы придворный бал, так роскошна одежда женщин; да, другие времена, это видно и по покрою платьев. Есть несколько дам и в нашем платье, но видно, что они оделись так для разнообразия, для шутки; да, они дурачатся, шутят над своим костюмом; на других другие, самые разнообразные костюмы, разных восточных и южных покроев, все они грациознее нашего; но преобладает костюм, похожий на тот, какой носили гречанки в изящнейшее время Афин, — очень легкий и свободный, и на мужчинах тоже широкое, длинное платье без талии, что-то вроде мантий и матиев, видно, что это обыкновенный домашний костюм их, как это платье скромно и прекрасно!

10 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— «Сан ҫӗвӗҫӳсем ыттисенчен вунӑ хут канлӗрех пурӑнаҫҫӗ вӗт, вӗсем хӑйсен пурнӑҫӗнче, ыттисемпе танлаштарсан, ҫирӗм хут ытларах савӑнаҫҫӗ, сирӗнни чухлех средствӑллӑ ҫынсемпе танлаштарсан, инкек-синкексене ҫӗр хут сахалтарах тӳссе ирттереҫҫӗ.
— «А ведь твои швеи имеют в десять раз больше удобств, в двадцать раз больше радостей жизни, во сто раз меньше испытывают неприятного, чем другие, с такими же средствами, какие были у вас.

9 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хӑйсене хӑйсем: ирӗкре пурӑнатпӑр, тесе йӑпатакан хӗрарӑмсем пулнӑ вӗсем, анчах вӗсем хӑйсен чиперлӗхне сутса пурӑннӑ, вӗсем хӑйсен ирӗклӗхне сутнӑ.
Были у них другие женщины, которые называли себя свободными, но они продавали наслаждение своею красотою, они продавали свою свободу.

2 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ку хӗрарӑм-патша ҫумӗнче нимле эреш те ҫук — вӑл ҫав тери чипер пулнӑран ӑна пуҫ тайса пурӑнакансем, унӑн тӗлӗнмелле кӗлеткине хӑйсен каҫса кайсах пӑхакан куҫӗсенчен пытарас мар тесе, тумтирпе ҫӳретесшӗн пулман ӑна.
На этой царице нет никаких украшений, — она так прекрасна, что ее поклонники не хотели, чтоб она имела одежду, ее дивные формы не должны быть скрыты от их восхищенных глаз.

Халӗ акӑ суд умне пурте питӗ пысӑк айӑп тунӑ тесе шутлакан хӗрарӑм тӑмалла: унӑн, Афинӑна пӗтерекенӗн, вилмеллех, судьясенчен ӗнтӗ кашниех хӑйсен ӑшӗнче ҫапла шутласа хунӑ; ак вӗсен умне хайхи айӑплӑ хӗрарӑм, Аспазия тухса тӑрать, судьясем вара пурте ун умне ҫӗре ӳкеҫҫӗ те: «Сана суд тума май ҫук, эсӗ ытла та чипер!» теҫҫӗ.
И вот должна явиться перед ним женщина, которую все считают виновной в страшных преступлениях: она должна умереть, губительница Афин, каждый из судей уже решил это в душе; является перед ними Аспазия, эта обвиненная, и они все падают перед нею на землю и говорят: «Ты не можешь быть судима, ты слишком прекрасна!»

Ареопаг хӑйӗн хӗрхенӳсӗрлӗхне пула чапа тухнӑ, вӑл айӑпланакан кам пулнине пӑхса тӑмасть, никама та хӗрхенмест: унта турӑсемпе хӗрарӑм турӑсем те хӑйсен ӗҫӗсене пӑхса тухма параҫҫӗ.
Ареопаг славится беспощадною строгостью, неумолимым нелицеприятием: боги и богини приходили отдавать свои дела на его решение.

Кунта ӑшӑ пӗтӗм кӑкӑра кӗрсе тулать: ку вара фантази хускатса янӑ чӗре таппи кӑна мар, ҫук, вӑл вӑхӑтра пӗтӗм кӑкӑра уҫӑ, ҫӑмӑл пек туйӑнать; ку вӑл этем сывласа пурӑнакан атмосфера улшӑннӑ чухнехи пек, сывлӑш чылай таса пек, унта кислород питӗ нумайланса кайнӑ пек туйӑнать; ку вӑл хӗвеллӗ ӑшӑ кунта пулакан туйӑм евӗрлӗ, ку вӑл хӗвел питӗнче хӗртӗннӗ чухнехи туйӑм пек; анчах пысӑк уйрӑмлӑх пур, вӑл — сулхӑнпа ӑшӑ нервсенче хӑйсенче аталанни, нервсем хӑйсен пулӑшакан элеменчӗсемпе вӗсен ачашлакан вӑйӗсене пӗр салатмасӑр йышӑнни».
Тут теплота проникает всю грудь: это уж не одно биение сердца, которое возбуждается фантазиею, нет, вся грудь чувствует чрезвычайную свежесть и легкость; это похоже на то, как будто изменяется атмосфера, которою дышит человек, будто воздух стал гораздо чище и богаче кислородом, это ощущение вроде того, какое доставляется теплым солнечным днем, это похоже на то, что чувствуешь, греясь на солнце, но разница огромная в том, что свежесть и теплота развиваются в самых нервах, прямо воспринимаются ими, без всякого ослабления своей ласкающей силы посредствующими элементами».

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Хальхи ҫынсем ҫакӑн пек чунлӑ мар ҫынсене хӑйсен пӗлӗшӗсен йышне илменнине, вӗсемсӗрех пӗлӗшсем сахал пулнипе аптраманнине тата хӑйсен пӗлӗшӗсене вӗсем нимпе те уйрӑлса тӑман ҫынсем, ахаль ҫынсемех тесе шутланине вара кӗнекене ҫыраканни малтанах курса тӑма пултарайман, вулакансем камсем пулассине те чухлайман.
Не предвидели, кто писал книгу, не понимают, кто читает ее, что нынешние люди не принимают в число своих знакомых никого, не имеющего такой души, и не имеют недостатка в знакомых и не считают своих знакомых ничем больше, как просто-напросто нынешними людьми, хорошими, но очень обыкновенными людьми.

XIV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Юрату пӗрлештерсе тӑна чух вӗсем мӗн чухлӗ ытларах пурӑнаҫҫӗ, ун илемӗпе нумайрах та нумайрах ҫуталаҫҫӗ, ӑшӑнаҫҫӗ; вӑл сӗм ҫӗрлечченех, хӑйсен ӳссе пыракан ачисемшӗн тӑрӑшасси пирки ытларах шухӑшламалла пуличченех ҫапла пулать.
Они, когда соединяет их любовь, чем дольше живут вместе, тем больше и больше озаряются и согреваются ее поэзиею, до той самой поры, позднего вечера, когда заботы о вырастающих детях будут уже слишком сильно поглощать их мысли.

Манӑн тата ҫакна калас пулать: Васильевскинчи пекех, Вера Павловна кашни кунах: ирлӗ-каҫлӗ чей ӗҫет, кӑнтӑрла апат ҫиет; ҫапла, поэтсем хӑйсен сӑввисенче нихҫан та мухтаса юрламан ҫак уйрӑмлӑха — кашни кунах апатланассине те икӗ хутчен чей ӗҫессине — вӑл пӑрахмарӗ, тата ӑна вӑл кӑмӑллӑ япала вырӑнне хучӗ, тепӗр тесен, вӑл чечен мар, хитре мар, начар пек туйӑнакан енӗсене пурне те сыхласа хӑварчӗ.
И я должен сказать, что и теперь в Сергиевской, как прежде на Васильевском, три грани дня Веры Павловны составляют: чай утром, обед и вечерний чай; да, она сохранила непоэтическое свойство каждый день обедать и два раза пить чай и находить это приятным, и вообще она сохранила все свои непоэтические, и неизящные, и нехорошего тона свойства.

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Рахметовсем пӗтӗмпех ӗҫе хутшӑнса каяҫҫӗ те, вӑл вара вӗсемшӗн пурнӑҫа тултарса тӑракан чи кирлӗ япала пулса тӑрать; вӗсемшӗн вӑл хӑйсен пурнӑҫӗ вырӑнне юлать.
Рахметовы — это другая порода; они сливаются с общим делом так, что оно для них необходимость, наполняющая их жизнь; для них оно даже заменяет личную жизнь.

VII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӗчӗк поэмӑна вӗсем икӗ хутчен вуласа тухрӗҫ; вӗсен аллине вӑл авторӑн тата хӑйсен пӗлӗшӗ урлӑ пичетленсе тухиччен виҫӗ ҫул малтан лекрӗ.
Они прочли два раза маленькую поэму, которая благодаря их знакомству с одним из знакомых автора попала им в руки года за три раньше, чем была напечатана.

Анчах иккӗмӗш апат вара йӗркеллех пулчӗ; вӗсем хӑйсен историйӗсене йӗркеллӗн кала-кала кӑтартрӗҫ, ӗнер мӗн каланине вара пӗр турӑ кӑна пӗлет; вӗсем кулчӗҫ те, шухӑша та кайса ларчӗҫ, пӗрне-пӗри шеллерӗҫ; вӗсене кашнинех пӗринчен тепри нумайрах асапланнӑ пек туйӑнчӗ.
Но этот второй обед идет уже как следует; они теперь уже с толком рассказывают друг другу свои истории, а вчера бог знает что говорили: они и смеются, и задумываются, и жалеют друг друга; каждому из них кажется, что другой страдал еще больше…

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Студентсем ӑна ҫакӑн хыҫҫӑн тин асӑрхаса илеҫҫӗ, пуҫ таяҫҫӗ, ҫав вӑхӑтра хӑйсен профессорне илсе те каяҫҫӗ; вӑл вӑрах пуҫтарӑнмарӗ, ҫар ҫыннисем тӑхӑнакан сюртукне хывманччӗ те, тата ӑна Вера Павловна та хӑваларӗ.
Только тут студенты замечают ее, и раскланиваются, и в тот же миг уводят с собою своего профессора; его сборы были слишком недолги, он все еще оставался в своем военном сюртуке, и она гонит его.

Ирхине, каярах юлса вӑрансан вара, ӗлӗкхи сӑмахсем вырӑнне икӗ сӑмах ҫеҫ пӗр сӑмахпа кӗрешеҫҫӗ: «курнӑҫаймӑп» — «курнӑҫӑп-ха», — ирӗпех ҫапла пырать; ҫак кӗрешӳре пурте, пурте манӑҫа тухаҫҫӗ, «курнӑҫаймӑп» текен пӗчӗк сӑмаха хӑйӗнчен ярасшӑн мар хӑтланакан, ӑна ярса тытакан, тытса тӑракан пысӑкрах сӑмах та манӑҫа тухать; пӗчӗк сӑмахӗ вара тарса каять те ҫухалать, тарса каять те ҫухалать: «курнӑҫӑп-ха»; пысӑкрах сӑмах пӗчӗк сӑмаха хӑйӗнчен ярасшӑн мар пулса вӑй хунӑ чух пурте, пурте манӑҫа тухать, анчах вӑл хӑйӗнчен чӑнах та ямасть иккен, тытса тӑрать, ӗлӗкхи пӗчӗк сӑмаха ниҫта та тартас мар тесе, хӑйне пулӑшма тепӗр пӗчӗк сӑмаха чӗнет: «ҫук, курнӑҫаймӑп…» «ҫук, курнӑҫаймӑп», — ҫапла, халӗ ӗнтӗ икӗ сӑмах улшӑнчӑк кӑмӑллӑ пӗчӗк сӑмаха хӑйсен хушшинче ҫирӗп тытса тӑраҫҫӗ, вӗсенчен вӑл ниҫта та тараймӗ, вӗсем ӑна хӑйсен хушшине хӗстерсе хунӑ: «ҫук, курнӑҫаймӑп» — «ҫук, курнӑҫаймап…»
И когда она просыпается поздно поутру, уж вместо всех прежних слов всё только борются два слова с одним словом: «не увижусь» — «увижусь», и так идет все утро; забыто все, забыто все в этой борьбе, и то слово, которое побольше, все хочет удержать при себе маленькое слово, так и хватается за него, так и держит его: «не увижусь»; а маленькое слово все отбегает и пропадает, все отбегает и пропадает: «увижусь»; забыто все, забыто все в усилиях большего слова удержать при себе маленькое, да, и оно удерживает его, и зовет на помощь себе другое маленькое слово, чтобы некуда было отбежать этому, прежнему маленькому слову: «нет, не увижусь»… «нет, не увижусь», — да, теперь два слова крепко держат между собою изменчивое самое маленькое слово, некуда уйти ему от них, сжали они его между собою: «нет, не увижусь» — «нет, не увижусь»…

Кунта ӗҫ сирӗн вӑрттӑнлӑхӑрсем уҫӑлнинче мар: вӑрттӑнлӑхсем, мӗнле пулсан та, хаклӑ япаласем, вӗсене пытарма, упраса тӑма манса каймастӑн; ҫитменнине тата вӗсем кашнийӗннех ҫук, нумайӑшӗсен хӑйсен ҫывӑх ҫыннисенчен ним пытармалли те пулмасть.
Дело не в том, что этим нарушаются наши тайны: тайны — более или менее крупные драгоценности, их не забываешь прятать, стеречь; да и не у всякого есть они, многим и ровно нечего прятать от близких.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ма тесен, хӑйсен позицийӗсене майӗпен ҫухатакан акӑлчанпа вырӑс чӗлхисен пуласлӑхӗ те пысӑк ыйтуллӑ тесе каларӑм ӗнтӗ.
Потому что, я об этом уже говорил, что будущее русского и английского языка, постепенно теряющих свои позиции, стоит под большим вопросом.

Малашлӑха пӑхса... // Аркадий Русаков. https://chuvash.org/content/4947-%D0%9C% ... B0....html

Мӗншӗн тесен, кунта куҫса килнӗ мӑсӑльман-арапсем хӑйсен чӗлхисемпе ҫеҫ усӑ кураҫҫӗ, акӑлчан, француз е нимӗҫ чӗлхисене пӗлмеҫҫӗ.
Потому что переехавшие сюда мусульмане-арабы разговаривают только на своем языке и не владеют английским, французским или немецким языками.

Малашлӑха пӑхса... // Аркадий Русаков. https://chuvash.org/content/4947-%D0%9C% ... B0....html

Авалхи шумер, латин, грек, рим чӗлхисем нумай халӑхсене ҫыхӑнтаракан, вӗсен чӗлхисене хӑйсен чӗлхисенчи сӑмахсене кӗртсе аталантаракан чӗлхесем пулни ҫинчен те кашниех вуланӑ пуль.
Наверное, каждый читал, что древнееврейский, латинский, греческий, римский языки являлись языками межнационального общения и языками донорами для развития других языков.

Малашлӑха пӑхса... // Аркадий Русаков. https://chuvash.org/content/4947-%D0%9C% ... B0....html

Философсем: «Пурте юхать, пурте улшӑнать», — тенӗ пекех, ӗлӗкхи «тӗнче чӗлхисем» пӗрин хыҫҫӑн тепри улшӑнса пынӑ, хӑйсен позицийӗпе статусне ҫухатнӑ.
Как говорили философы «все течет, все меняется», так и прежние «языки мира» обновлялись, теряли свои позиции и статус.

Малашлӑха пӑхса... // Аркадий Русаков. https://chuvash.org/content/4947-%D0%9C% ... B0....html

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика