Поиск

Шырав ĕçĕ:

тӑсӑлса (тĕпĕ: тӑсӑл) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тӗпчесе хӑтланасси пит нумая тӑсӑлса пынӑ, анчах ӗҫӗ сул патнех ҫитмен, — арестантсемпе вӗсене пӑхаканӗ лайӑх кӑмӑллӑ куккана ҫав историрен хӑтарса кӑларма пултарнӑ.
Долго тянулось следствие, однако до суда дело не дошло, — арестанты и надзиратели сумели выгородить доброго дядю из этой истории.

XX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Ак мӗнле тӑсӑлса кайнӑ эсӗ, — шӳт туса каларӗ вӑл, мана тӗртсе илсе, вара эпир ют ҫынсем пек, анчах тахҫанах пӗрне-пӗри паллакан ҫынсем пек, сӑмахлама пуҫларӑмӑр.
— Эк тебя вытянуло, — шутливо сказал он, толкнув меня, и мы стали разговаривать, как чужие, но давно знакомые люди.

— Вӑл чӑнахах та итем варрине тӑсӑлса выртнӑ та ывҫине пуҫӗ айне хунӑ.
— И он, правда, вытянулся среди тока и подложил ладонь под голову.

Балалайкӑллӑ Йӑкӑнат // Леонид Агаков. Троепольский, Г. Н. (1905-1995). Вунҫиччӗмӗш Прохор тата ыттисем: (агроном ҫырса пынисем). [Л. Я. Агаков куҫарнӑ]. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 132 с. — 84–108 с.

Мӑн ҫул тӑрӑх тырӑ пуҫтарса кӗртмелли машинӑсем валли горючи турттаракан темиҫе автомашина вӗҫтерсе иртсе кайрӗҫ, вӗсем хыҫҫӑн темӗн тӑршшӗ тусанлӑ хӳре тӑсӑлса юлчӗ.
По шляху проскочило несколько автомашин с горючим для уборки, за ними вытянулся огромный хвост пыли.

Королева Марго янахӗ таран одеялпа витӗнсе кровать ҫинче выртатчӗ, унпа юнашар, стена ҫумӗнче, пӗр кӗпе вӗҫҫӗн ҫеҫ, кӑкӑрӗ уҫса ярса скрипка калакан офицер ларатчӗ, — унӑн кӑкӑрӗ ҫинче те ҫӗвӗ пурччӗ, хӗрлӗ йӑрӑм пек, вӑл сылтӑм хулпуҫҫи патӗнчен аялалла тӑсӑлса выртатчӗ тата пит паллӑччӗ, тӗттӗмре те эпӗ ӑна пит лайӑх куртӑм.
Королева Марго лежала на постели, до подбородка закрывшись одеялом, а рядом с нею, у стены, сидел в одной рубахе, с раскрытой грудью, скрипач-офицер, — на груди у него тоже был шрам, он лежал красной полосою от правого плеча к соску и был так ярок, что даже в сумраке я отчетливо видел его.

X. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Вӑл пӗрлештерсе тытнӑ пӗчӗк ывӑҫ тупанӗсене питҫӑмарти айне хурса сарлака кровать ҫинче выртатчӗ, унӑн ӳчӗ спальняри мӗнпур япалапа пӗрешкел ылттӑн тӗслӗрех ҫитти айӗнче пытанса тӑратчӗ, ҫивӗтлесе янӑ хура ҫӳҫӗ тӗксӗм хулпуҫҫи урлӑ усӑнса, хӑйӗн умнелле тӑсӑлса выртатчӗ, хӑш чух кровать ҫинчен ҫӗрелле усӑнса тӑратчӗ.
Она лежала на широкой кровати, положив под щёку маленькие ладошки, сложенные вместе, тело её спрятано под покрывалом, таким же золотистым, как и всё в спальне, тёмные волосы, заплетённые в косу, перекинувшись через смуглое плечо, лежали впереди её, иногда свешиваясь с кровати на пол.

Каҫсенче, лашасене тасатсассӑн, вӗсем витесем патне пӗр ҫаврӑмӑн пуҫтарӑнса тӑратчӗҫ те, хӗрлӗ пуҫлӑ пӗчӗк казак тӑрткаланса тӑракан ҫӳҫне силлесе илсе ҫинҫе сасӑпа пӑхӑр труба пек юрлама тытӑнатчӗ; хӑйне-хӑй хытарса, тӑсӑлса тӑрса, хуллен лӑпкӑ Дон ҫинчен, кӑвак Дунай ҫинчен хурлӑхлӑ юрӑ пуҫласа яратчӗ.
Бывало, по вечерам, вычистив лошадей, они соберутся в кружок около конюшен, и маленький рыжий казак, встряхнув вихрами, высоким голосом запоёт, как медная труба; тихонько, напряжённо вытягиваясь, заведёт печальную песню про тихий Дон, синий Дунай.

VII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Эй, — мӗн ҫул ҫине тӑсӑлса выртнӑ!
— Эй, чего растянулись на дороге!

VI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫуркунне эпӗ ҫапах тухса тартӑм: ирпе чей ӗҫмешкӗн ҫӑкӑр илме лавкана карӑм, лавка хуҫи ман умра та арӑмӗпе вӑрҫма пӑрахмасӑр, ӑна ҫамкинчен кире пуканӗпе пачӗ, арӑмӗ урама чупса тухрӗ те унта тӑсӑлса ӳкрӗ, ҫавӑнтах ҫынсем пуҫтарӑнса тӑчӗҫ, хӗрарӑма пролетка ҫине лартрӗҫ, ӑна больницӑна турттарса карӗҫ, эпӗ извозчик хыҫҫӑн чупрӑм, унтан хам сисмесӗрех, алла ҫирӗм пуслӑх укҫа тытнипех Атӑл хӗррине пырса тухрӑм.
Весною я всё-таки убежал: пошёл утром в лавочку за хлебом к чаю, а лавочник, продолжая при мне ссору с женой, ударил её по лбу гирей; она выбежала на улицу и там упала; тотчас собрались люди, женщину посадили в пролётку, повезли её в больницу; я побежал за извозчиком, а потом, незаметно для себя, очутился на набережной Волги, с двугривенным в руке.

V. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫав чӳречесем мана тӗрлӗрен картина нумай кӑтартатчӗҫ: эпӗ ҫынсем мӗнле кӗлтунисене, чуптунисене, ҫапӑҫнисене, картла вылянисене, пӑшӑрханса шӑппӑн калаҫнисене кураттӑм, ман умра, виҫӗ пус парса пӑхмалли панорамӑри пекех, пулӑсенни пек чӗмсӗр пурӑнӑҫ тӑсӑлса пыратчӗ.
Много разных картин показали мне эти окна: видел я, как люди молятся, целуются, дерутся, играют в карты, озабоченно и беззвучно беседуют, — предо мною, точно в панораме за копейку, тянулась немая, рыбья жизнь.

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Лаша ҫине утланнӑ пекех ача ҫине утлансах ларнӑ, — тепри пулсан тахҫанах тухса таратчӗ ӗнтӗ, е ҫаван пек ӗҫлеттернипе вилсе тӑсӑлса выртатчӗ…
Ездите на мальчишке, как на мерине, — другой бы давно убежал али издох от такой работы…

Ҫырма хыҫӗнче кӑвак тӗслӗ кивӗ картасем тӑсӑлса каяҫҫӗ, вӗсем хушшинче инҫетре эпӗ хам хӗлле магазинта мальчик пулнӑ чухне пурӑннӑ хамӑр пӳрте куратӑп.
За оврагом тянутся серые, ветхие заборы, и далеко среди них я вижу бурый домишко, в котором жил зимою, будучи мальчиком в магазине.

Хӑрса кайнӑ йывӑҫсем тата ура айӗнче ҫӗрсе выртакансем питӗ нумай унта, вӑл вӑрман Ока шывӗн пӗр еннелле сарӑлса выртать, тепӗр еннелле Мускава каякан шоссе ҫулӗ тӑсӑлса выртать.
Обилен сухостоем и валежником, он размахнулся в одну сторону до Оки, в другую — шёл до шоссейной дороги на Москву, и дальше, за дорогу.

III. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Пӗчӗк Ястребац хыҫӗнчен хӗвел ерипен шуса тухать; уҫланкӑри йӑлтӑркка юр ҫинче ҫутӑ ҫул тӑсӑлса выртать, ун тӑрӑх сӑртсен тӗттӗм тӳпине хӗвел майӗпен хӑпарнӑ пек туйӑнать.
Солнце показалось из-за Малого Ястребца; на зернистом снегу поляны протянулась сверкающая полоска тропинки, как будто по ней поднялось солнце на темный гребень горы.

41 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Калӑрччӗ… — пӑшӑлтатрӗ вӑл авкалана-авкалана, унтан сасартӑк тӑсӑлса выртрӗ те шӑпланчӗ.
Скажите… — прошептал он, корчась, потом вдруг вытянулся и замолк.

32 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Тул ҫутӑлнӑ тӗле партизансем вӑрӑм ту юппипе Гледичӑн юрлӑ тӳпи патнелле тӑсӑлса каякан ҫамрӑк та ҫӑра юман вӑрманне кӗчӗҫ.
На рассвете они дошли до отлогих склонов Гледича, густо, до заснеженной вершины поросшего молодым дубняком.

Шуҫӑм килнӗ чухне партизансен вӑрӑм колонни саларан тухрӗ те Гледич сӑртӗнчи вӑрман таранах тӑсӑлса выртакан иҫӗм ҫырли сачӗсем витӗр кайрӗ.
Ранним утром длинная колонна партизан вышла из села, держа путь через виноградники, которые от крайних домов деревни тянулись вплоть до леса на Гледичской гряде.

Пур еннелле те тӳрӗ, сарлака урамсем тӑсӑлса иртеҫҫӗ, урамсем тӑрӑх, ярмӑрккӑри пек, халӑх утать; варрипе кӳмесем, омнибуссем, тулли урапасем пыраҫҫӗ.
Во все стороны тянулись улицы, прямые, широкие, а по ним валили толпы народа, как на ярмарке; посреди улиц ехали кареты, омнибусы, нагруженные телеги.

I // Л. Борисова. Сенкевич Генрик. Ҫӑкӑр шыраса: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 62 с.

Пӗри табак чӑмлать, тепри чӗлӗм туртать; тӗтӗм ункисем мачча патнелле мӑкӑрланса хӑпараҫҫӗ те, йӑрӑмӑн-йӑрӑмӑн тӑсӑлса, ҫутта хуплаҫҫӗ, анчах яланхи шав ӗнтӗ кунта та лӑпланчӗ: тӗтре пурне те пӑшӑрхантарать, чӗрене салхулӑх кӗртет, кулянтарать.
Одни жевали табак, другие курили трубки, клубы дыма длинными полосами тянулись под низким потолком, застилая свет; по углам плакали дети, но обычный здесь шум затих; туман всех встревожил, наполнив сердца унынием и страхом.

Вӑл тӗрлӗ тӗслӗн йӑлтӑртатса куҫа йӑмӑхтарать, инҫете-инҫете тӑсӑлса каять те унта пачах ҫухалать.
Она горела, ослепительно сверкала, переливаясь всевозможными красками, и терялась где-то вдалеке.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика