Корпус чувашского языка

Сехрене хӑпартса кӑшкӑрнисене, хаяррӑн макӑрнисене, ятлаҫусемпе йӑлӑнусене хӑнӑхнӑ пуҫкасакансем, ытла та шӑплӑхран шикленсе каялла чакнӑ та алӑк умӗнче чарӑнса тӑнӑ.

Палачи, привыкшие к выкрикам ужаса, истерическим воплям, ругательствам и мольбам, отпрянув, застыли в дверях, испуганные насторожённой тишиной.

Салтак вилтӑпри // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 198–210 с.

Унӑн халиччен манпа служба ӗҫӗнче калаҫма хӑнӑхнӑ типӗ сассинче паян пӑлханса, тархасласа ыйтни сисӗнсе кайрӗ.

В сухом тоне его голоса, принятом им в служебных разговорах со мной, сегодня проскользнули тревожно-просительные интонации.

Улттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Вӑрҫӑра шӑпланулӑхран е хамӑрӑн батальона канма кӑларса пирӗн пурӑнса хӑнӑхнӑ, чавсаланнипе юлнӑ кашни путӑках аса кӗрсе юлнӑ траншейӑсене улӑштаракан полкӑн боецӗсем йышӑнса, хамӑр унтан тухса кайнӑ чухнехинчен япӑххи ҫук.

Хуже нет затишья, когда сменяют наш батальон и обжитые траншеи, где знакома тебе каждая вмятина от локтя, молчаливо и деловито занимают бойцы другого полка, а мы уходим на отдых.

Улттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Вӑл аллисене пӗҫӗсем тӑрӑх ярт тӑсса хурса рапортласшӑн пулчӗ — ҫавӑн пек ответлеме хӑнӑхнӑ Якуба.

Ему хотелось вытянуть руки по швам и отрапортовать — так Якуба привык отвечать.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Неушлӗ хӑнӑхнӑ ҫӗртен каймалла?

Неужели с насиженных мест сниматься?

Раштав каҫӗ // Георгий Ефимов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 156–171 с.

Сахал калаҫаканскер, ҫиелтен пӑхсан типӗрех пек, пехотӑри командӑсене пама хӑнӑхнӑ татса калаҫакан саслӑ Градов кӑмӑла каякан ҫын пек туйӑнмарӗ.

Малоразговорчивый, внешне суховатый, с ломким, отрывистым голосом, привыкшим к пехотным командам, Градов не вызывал к себе расположения.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Эпӗ хамӑн тусӑма — Дульник ҫине шанма хӑнӑхнӑ.

В житейских делах я привык доверяться моему приятелю — Дульнику.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Ултӑ ҫул командирта ӗнтӗ, сирӗн шухӑшӑрсене ӑшалла тата тулалла сывланӑ тӑрӑх сиссе илме хӑнӑхнӑ.

Шесть лет командирю, привык читать ваши мысли по вздоху и выдоху.

Улттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Эпир унта ак ҫакӑн пек пысӑк шывра ишме хӑнӑхнӑ, — эпӗ алӑсене анлӑн сарса кӑтартрӑм, — ак ҫакӑн тарӑнӑшӗнче ҫӳренӗ! —

Привык иметь дело вот с такой водой, — я широко развел руками, — вот с такой глубиной! —

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Молдаванин хӑйӗн хӑнӑхнӑ хура аллисемпе хӑмӑт чӳлӗкне салтрӗ те лашасене ҫӳҫе ҫатан патне ҫавӑтса кайрӗ.

Молдаванин черными сноровистыми руками отстегнул нагрудники от хомутов, повел лошадей к плетенке из краснотала.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

— Мӗншӗн манӑн ҫавӑн пек пиччесем, — Анюта пулӑҫӑсен поселокӗнче чухнех хӑйӗн пӗр хӗрачаран хӑнӑхнӑ йӑлипе тутисене чалӑштарса хучӗ, — пӗри — сысна пӗверӗ тесе йӗкӗлтет, тепри — каҫӑр сӑмса тет…

— Почему у меня такие братики, — Анюта скривила губы по своей привычке, позаимствованной у одной девчонки еще в рыбачьем поселке: — один дразнит — свиная печенка, второй — курносая?

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Ӑна-кӑна хӑнӑхнӑ ҫынсем, хӑйсен тимлӗхне ӳстерсе, пӗр шарламасӑр тӑраҫҫӗ.

Люди притихли в привычном молчаливом напряжении.

XXVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Унӑн куҫӗсем, хӗвеле хӑнӑхнӑ чухнехи пек, пӗр самант мӑчлатса илчӗҫ, унтан гвардеецсем ҫине пӑхрӗҫ те сасартӑк чаплӑ, ырӑ, ашшӗнни пек куҫҫульпе йӑлтӑртатма пуҫларӗҫ.

Глаза его в пучках золотых морщин какое-то мгновенье моргали, словно привыкая к солнцу, потом вдруг глянули на гвардейцев и заблестели славными, добрыми, отеческими слезами.

XXVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем ҫӗре алтса тунӑ окопсене, утӑм хыҫҫӑн утӑм малалла куҫса пырассине хӑнӑхнӑ, вӗсем пехотӑн ҫӗнтерӳллӗ атаки те ун пек пысӑк хӑвӑртлӑхпа куҫса пыма пултарайманнине пӗлеҫҫӗ.

Они привыкли к заземленным огневым рубежам, к продвижению вперед шаг за шагом, они знали, что даже победоносная пехотная атака не может перемещаться в пространстве с такой неимоверной быстротой.

XXVI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Воронцовӑн сӑн-пичӗ ҫуталчӗ, вӑл йӗнер ҫинче тӳрленсе ларчӗ те каллех, ӑна Хома полкра кулленех курма хӑнӑхнӑ пек, ҫирӗп, кӗрнеклӗ Воронцов пулса тӑчӗ.

Воронцов посветлел, выпрямился в седле и снова стал тем крепким, подтянутым Воронцовым, которого Хома привык ежедневно видеть в полку.

XXV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Тӑван ҫӗршывра, хӑватлӑ демонстрацисенче, халӑх уявӗсенче ялав айӗнче тӗл пулма хӑнӑхнӑ ҫынсене пурне те: ашшӗсемпе амӑшӗсене, йӑмӑкӗсене, пӗр класра вӗренекен хӗрачасене, пионерсемпе учительницӑсене курчӗ, вӗсем халӗ ялав йӑтнисем хыҫҫӑн чӑнахах пынӑн, Маковее пулӑшма васканӑн туйӑнать.

Увидел всех, кого привык встречать под знаменами на Родине, на бурных демонстрациях, на всенародных праздниках: отцы и матери, сестры и одноклассницы, пионеры и учительницы — все они будто в самом деле шли сейчас за знаменосцами, спешили на помощь Маковею.

XIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫав сасӑсем хушшинче Хоман хӑнӑхнӑ хӑлхи батальон миномечӗсем чахлаттарнине уйӑрса илет — унта та, кунта та, лере те…

В ней натренированное ухо Хомы различало чахканье батальонных минометов — там, и там, и там…

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫынсене тӑрӑхласа ят пама хӑнӑхнӑ Сагайда вӗсене «Кармазин чӗпписем» тесе чӗнме тытӑнчӗ.

Имея привычку давать людям прозвища, Сагайда окрестил их «кармазинниками».

V // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Амӑшӗ Юличка ҫине лӑпкӑн пӑхать, ҫакна вӑл хӑнӑхнӑ пулас.

Мать смотрит на Юличку спокойно, она, видимо, уже привыкла.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Денис хӑнӑхнӑ аллисемпе прицела майласа лартрӗ.

Денис привычно навел прицел.

XVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.