Корпус чувашского языка

Ҫав минут хыҫӗнчен мӗн пулса иртнине пӗлнӗ вӑл, питӗ лайӑх пӗлнӗ, анчах ӑна халӗ те, темиҫе ҫул иртнӗ хыҫҫӑн та, питӗ намӑс пулчӗ.

Он знал, он слишком хорошо знал, что последовало за той минутой, но стыд душил его — даже и теперь, столько лет спустя.

XLIII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Вӑл бархат подрясникпе ҫӳретчӗ, оделаван сапатчӗ, халӑх хушшинчен тӗтӗркӗҫпе иртнӗ чухне хӗрарӑмсене французла «Каҫарӑр, экскюзе» тетчӗ, нихҫан та пӑхмастчӗ, куҫ хӑрпӑкӗсем вара ун акӑ еплеччӗ! —

Он носил бархатный подрясник, душился оделаваном, пробираясь в толпе с кадилом, говорил дамам по-французски: «пардон, экскюзе» — и никогда не поднимал глаз, а ресницы у него были вот какие! —

XXXIX // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ун хыҫӗнчен хаваслӑн кулни янӑраса кайрӗ; Санин, ҫак самантра тӗкӗр умӗнчен иртнӗ чух, тӗкӗр ҫинче ҫакӑн пек сцена курчӗ: Марья Николаевна упӑшкин фескине ун куҫӗсем ҫине пусса антарнӑ, лешӗ вара аллисемпе вӑйсӑррӑн хӑлаҫланать.

Веселый смех раздался вслед за ним — и в зеркале, мимо которого он проходил в это мгновенье, отразилась следующая сцена: Марья Николаевна надвинула своему супругу его феску на глаза, а он бессильно барахтался обеими руками.

XXXVII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Хӑй ҫинчен, хӑйӗн иртнӗ пурнӑҫӗ ҫинчен, хӑйӗн планӗсем ҫинчен Санин каласа кӑтартмарӗ; вӑл тӳрех чи кирлинчен тытӑнчӗ, тепӗр майлӑ каласан, хӑй именине сутма шутлани ҫинчен калаҫма пуҫларӗ.

С своей стороны, Санин также мало распространялся о своей прошедшей жизни, о своих планах; он прямо приступил к главному — то есть заговорил о своем намерении продать имение .

XXXI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Халӗ ӗнтӗ вӑл нимӗн те шухӑшламарӗ, ун пуҫӗ те ӗҫлемерӗ, малашне мӗн пулассине пӗлмерӗ, пӗтӗм иртнӗ пурнӑҫӗнчен уйрӑлчӗ те малалла сикрӗ: хӑйӗн пӗччен те арсӑр-арӑмсӑр пурнӑҫӗн кичем ҫыранӗнчен хаваслӑ, вӗресе тӑракан, хӑватлӑ юхӑма сикрӗ — хуйхи те сахал ун, юхӑм хӑйне ӑҫта илсе тухассине те пӗлмест вӑл, чул ту ҫине ҫапӑнтарса ватса пӑрахмӗ-ши тесе те шутламасть!

Теперь уже он ни о чем не рассуждал, ничего не соображал, не рассчитывал и не предвидел; он отделился от всего прошлого, он прыгнул вперед: с унылого берега своей одинокой, холостой жизни бухнулся он в тот веселый, кипучий, могучий поток — и горя ему мало, и знать он не хочет, куда он его вынесет, и не разобьет ли он его о скалу !

XXV // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Пуҫӗ Санинӑн чӑнахах та ҫаврӑнчӗ — тата ӑна ҫав тӗрлӗ-тӗрлӗ туйӑмсем ҫавраҫил пек ҫаврӑнни витӗр, курни-илтни, каласа пӗтермен шухӑшсем витӗр Джемма сӑнарӗ, — леш ҫавраҫил кашласа иртнӗ ӑшӑ каҫхине тӗттӗм чӳречерен курӑнакан, выляса тӑракан ҫӑлтӑрсен ҫутти айӗнче асне ӗмӗр манмалла мар кӗрсе юлнӑ сӑнар пӗрмаях курӑнса тӑчӗ!

Голова действительно кружилась, у Санина — и над всем этим вихрем разнообразных ощущений, впечатлений, недосказанных мыслей постоянно носился образ Джеммы, тот образ, который так неизгладимо врезался в его память в ту теплую, электрически-потрясенную ночь, в том темном окне, под лучами роившихся звезд!

XXIII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Санин, ыйӑх килет тесе, хӑй юлташӗсенчен ҫеҫ хӑпасшӑн пулнӑ, анчах пӗччен юлсан, вӑл чӑнах та пӗтӗм ӳт-пӗвӗ чылаях ывӑнса ҫитнине туйса илчӗ; иртнӗ каҫа вӑл куҫ хупмасӑр тенӗ пекех ирттернӗ-ҫке.

Сказавши, что он хочет спать, Санин желал только отделаться от своих товарищей; но, оставшись один, он взаправду почувствовал значительную усталость во всех членах: всю предшествовавшую ночь он почти не смыкал глаз.

XXII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Халӗ тин ҫеҫ пулса иртнӗ дуэль ӑна пустуй, малтанах килӗшсе тӑнӑ япала пек, офицерсемпе студентсем яланах тӑвакан япала пек туйӑнса кайрӗ.

Фальшью, заранее условленной казенщиной, обыкновенной офицерской, студенческой штукой показался ему поединок, в котором он только что разыграл свою роль.

XXII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ун пуҫӗ ыратни иртнӗ, анчах вӑл салхуллӑ курӑнать.

У ней мигрень прошла, но она находилась в настроении меланхолическом.

XIX // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Иртнӗ кунсем те, пулас кунсем те пӗтсе ларчӗҫ, такампа темшӗн Франкфуртра ҫапӑҫмалли ҫеҫ юлчӗ манӑн», тесе шухӑша кайрӗ.

Все прошедшее, все будущее вдруг стушевалось, пропало — и осталось только то, что я во Франкфурте с кем-то за что-то дерусь».

XVII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Фон Рихтер г-н ура ҫине тӑчӗ, пуҫне тайса, сывпуллашма пуҫларӗ… анчах алӑк патне ҫитсен, хӑй пӗтӗмпех каласа паманнине туйса илчӗ те чарӑнчӗ; Санин еннелле ҫаврӑнса: ман юлташ фон Дöнгоф барон ӗнер пулса иртнӗ ӗҫшӗн пӑртакҫӑ… хӑй те… айӑплӑ пулнине пытармасть, ҫавӑнпа вӑл кӑшт каҫару ыйтнипе те килӗшме хатӗр — «des exghizes lecheres» тесе хучӗ.

Г-н фон Рихтер встал и начал раскланиваться… но на пороге двери остановился, как бы почувствовав угрызение совести, — и, повернувшись к Санину, промолвил, что его приятель, барон фон Донгоф, не скрывает от самого себя… некоторой степени… собственной вины во вчерашнем происшествии — и потому удовлетворился бы легкими извинениями — «des exghizes lecheres».

XVII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ҫакна пула вара, вӑхӑт иртнӗ май, ҫынсем кӑмӑлсӑрланаҫҫӗ, ун пек чухне революци те инҫех мар, ун пеккин инкеклӗ тӗслӗхӗ акӑ (кунта вӑл хӗрхеннӗ пек, ассӑн сывласа илчӗ) — инкеклӗ тӗслӗхӗ акӑ Франци пулса тӑрать!

И как от этого со временем возрождаются неудовольствия, от которых уже недалеко до революции, чему печальным примером (тут он вздохнул сочувственно, но строго) — печальным примером служит Франция!

XVI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ӑна нумай каласа кӑтартма тиврӗ: Россия ҫинчен, вырӑс ҫанталӑкӗ, вырӑс обществи, вырӑс хресченӗ, уйрӑмах — вырӑс казакӗ ҫинчен; вуниккӗмӗш ҫулхи вӑрҫӑ, Петр Великий, Кремль, вырӑс юррисемпе чансем ҫинчен; икӗ хӗрарӑмӗ те пирӗн аякри тата тӗлӗнмелле ҫӗршыв ҫинчен питӗ сахал пӗлнӗ; Розелли госпожа, е, ӑна час-часах чӗннӗ пек, Леноре фрау, пӗр ыйту парса, Санина шалт тӗлӗнтерсе пӑрахрӗ: Петербургра иртнӗ ӗмӗрте пӑртан тунӑ чаплӑ ҫурт халӗ те ларать-и-ха? — тесе ыйтрӗ вӑл.

Ему пришлось много рассказывать — о России вообще, о русском климате, о русском обществе, о русском мужике и особенно о казаках; о войне двенадцатого года, о Петре Великом, о Кремле, и о русских песнях, и о колоколах; обе дамы имели весьма слабое понятие о нашей пространной и отдаленной родине; г-жа Розелли, или, как ее чаще звали, фрау Леноре, даже повергла Санина в изумление вопросом: существует ли еще знаменитый, построенный в прошлом столетии, ледяной дом в Петербурге.

V // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ку вӑл — ачалӑх иртнӗ вӑхӑт.

Это — время, когда проходит детство.

Р. И. Фраерман // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с. — 124–127 с.

Кӑҫал Таня пурнӑҫӗнче темӗн те пулса иртнӗ пирки, тусне вӑл час-часах манса кайрӗ, тахҫан хӑй ӑна никампа та улӑштармастӑп тесе сӑмах панӑччӗ те ҫав.

Как часто за этот год, столь богатый для Тани событиями, забывала она о друге, которого обещала когда-то ни на кого не менять!

XXII // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.

Таня та юханшыв ҫинче пулса иртнӗ леш хӑрушӑ кунранпа ӑна пӗртте пӑрахмасть.

И Таня с того страшного дня на реке не покидала его.

XX // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.

Хутран-ситрен ҫеҫ, турат ҫинчен ҫӗре ӳкекен юлашки ҫумӑр тумламӗсем евӗр, коридорӑн чи вӗҫӗнчех пӗр-пӗр ача сасси илтӗнсе каять е, чул тӑррисенчен ҫил вӗрсе иртнӗ пек, такам ури цемент пусмана шаклаттарса иртет.

Иногда лишь, как последняя капля, упавшая с ветки на корень, прозвенит детский голос в самом конце коридора или, как ветер по камням, промчатся по цементным плиткам чьи-то быстрые ноги.

XVIII // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.

Вӑрман ҫийӗн сасартӑк ҫуса иртнӗ ҫумӑр пек шӑв-шав тамалать.

Шум утихает, как дождь, пролившийся внезапно над лесом.

XVIII // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.

Унӑн лакпа сӑрланӑ хура пӗчӗк сӗтелӗ ҫывӑхран шкул ачисем чупса иртнӗ чух яланах чӗтресе юлать.

Его черная лакированная подставка всегда вздрагивала от шагов пробегавших мимо школьников.

XIII // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.

Халӗ ак, ҫирӗм ҫул иртнӗ хыҫҫӑн, учительница шиклӗн ҫаврӑнса пӑхрӗ: ҫав карчӑк ҫук-и кунта!

И теперь, через двадцать лет, учительница оглянулась: нет ли и тут этой страшной снежной бабы?

XII // Асклида Соколова. Фраерман Р.И. Динго йытӑ е пӗрремӗш юрату ҫинчен. Повесть. Чӑвашла Соколова А. А куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1983. — 128 с.