Поиск

Шырав ĕçĕ:

чул сăмах пирĕн базăра пур.

чул (тĕпĕ: чул) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Сасӑ штольнӑна кӗрекен шӑтӑка кӑшт хупласа тӑракан пысӑк чул патӗнче илтӗнет.
Оно слышалось со стороны большого камня, который наполовину прикрывал вход в штольню.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

— Ҫапла, — терӗ Володя, поселок хӗрринчи ҫуртӑн чул хӳми урлӑ каменоломня таврашне пӑхса, — ӑнланатӑн-и?
— Так, — сказал Володя, обозревавший местность возле каменоломен поверх каменной ограды у крайнего домика в поселке, — тебе ясно?

Ҫӗр айне анмалли шӑтӑксене, катакомбӑсене, подвалсемпе тӗпсакайӗсене те чул стенасемпе хупламалла тесе приказ кӑларнӑ.
Расклеены приказы, в которых всем велят заделать каменными стенами все подземные ходы, катакомбы, даже подвалы и погреба.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Хуйха-суйха пӗлмен ачасем пекех хӑтланаҫҫӗ; ҫаврашка чул муклашкисене урисемпе тапа-тапа, пӗр ҫӗртен тепӗр ҫӗре чупа-чупа пыраҫҫӗ.
Вид у них был беззаботный — они гоняли ногами круглые камешки, перебегали с места на место.

Чӑнкӑ чул ҫыранӑн никӗсӗнче лупашка пулнӑ.
Здесь в одной из глубоких выемок у основания отвесной каменной стены находилось углубление.

Таҫта аякра, ҫӳлти горизонтри хӗрринчи штольнӑра пулӗ, чул ишӗлнӗ сасӑ илтӗнчӗ.
Где-то далеко, должно быть в крайней штольне верхнего горизонта, заглушенно зарокотал обвал.

Нимӗҫсем ҫӳлтен чул муклашкисем ҫеҫ пӑрахаҫҫӗ.
Немцы сверху камешками лукаются.

Аяккинчи галерейӑран, сапаланса выртакан чул муклашкисем урлӑ ерипен каҫа-каҫа, Шустовпа Гриценко мучи килчӗҫ.
Из боковой галереи, осторожно шагая через разбросанные камни, вышли Шустов и дядя Гриценко.

Ҫӳлте газран хӳтӗлекен стена купалама пуҫларӗҫ; чул хушӑкӗсене, Манто каткара ҫӑрса панӑ цементпа шӑлаҫҫӗ, ҫупа йӗпетнӗ михӗсем чикеҫҫӗ.
Наверху уже возводили защитную стену, замазывали ее цементом, который быстро замешивал в кадке Манто, затыкали промасленными мешками все пазы.

Ҫӗр айӗнче ахаль те сывлама хӗн пулнӑ, халӗ, питӗ ҫыпҫӑнса тӑракан резинӑпа хупласан, ҫынсем сывлӑш ҫитменнипе вӑйран ӳке пуҫларӗҫ, Хӑшпӗрисем антӑхса кайнине противогазсене хывса пӑрахнӑ, чул урайне ӳпне выртса, куҫӗсене йӑвалама тытӑннӑ, кӑкри ҫинчи гимнастеркисене ҫурса тӑкнӑ.
Под землей и без того было душно, а теперь, когда лицо плотно облегала тугая резина, люди совсем обессилевали от нехватки воздуха, Некоторые в удушье срывали с себя противогазы, ничком падали на каменный пол, терли глаза, рвали на груди у себя гимнастерки.

Пӗрре вӑл тирта, юсанӑ пулемета сӑнанӑ чух, пӗр черетпех чул стена ҫине пульӑсемпе «Нина» тесе ҫырчӗ; ку пионерсене хавхалантарчӗ, Нина Ковалевӑна ҫав тери вӑтантарчӗ.
Он однажды в подземном тире, к восторгу пионеров и к великому смущению Нины Ковалевой, пробуя отремонтированный пулемет, одной очередью вывел на каменной стене пулями: «Нина»…

Вӗсем пӗрмай хӑйсене ҫӳле разведка яма ыйтнӑ, ишӗлнӗ шӑтӑксем патне пыра-пыра, чул хушӑкӗсем витӗр хураллакан гитлеровецсене пенӗ.
Они постоянно просились, чтобы их выпустили в разведку на поверхность, подползали к заваленным выходам и через щели между камнями стреляли в караульных гитлеровцев.

Анчах хӑйсен вӑйӗ ҫине ытлашши шанакан захватчиксене хӑратса тӑракан ҫӗр айӗнчи хӑюллӑ патриотсем чул хушшинчи пӑчӑлӑхра та ҫӳлте, хӑйсен килӗсенче пурӑннӑ чухнехи пек, ӑслӑ та илемлӗ пурнӑҫ законӗ тӑрӑх пурӑнаҫҫӗ.
Но горстка непреклонных патриотов, ушедших под землю и оттуда грозивших самонадеянным захватчикам, жила в черной духоте, стиснутой камнем, по всем законам той мудрой и светлой жизни, к которой они привыкли у себя дома, наверху.

Тӗтӗмпе чул тусанӗ ҫутта хупласа илчӗҫ.
Дым и ракушечная пыль закрыли свет.

Ун телейне шурф урайӗ те яка пулнӑ, чул муклашкисем пулман.
Пол в шурфе был, на счастье, гладким, без камней.

Анчах ҫавнашкал взрывсем партизансене пысӑк сиенех тӑвайман, тӗллӗн-тӗллӗн ҫеҫ чул ишӗлсе аннӑ.
Но от этих взрывов происходили лишь частичные обвалы, не причинявшие большого ущерба партизанам.

Отряд кӗрсе ларнӑ ҫӗр айӗнчи чул тӗреклӗхе мина та, бомба та сиен кӳме пултарайманнине пурте курчӗҫ.
Они видели, что мины и бомбы бессильны сделать что-нибудь с подземной каменной твердыней, в которой засел отряд.

Пур енчен те хупӑрласа тӑракан чул ҫынсене ирӗккӗн сывлама памасть пулсан та, йӗпе сывлӑш тарӑхтарса ҫитернӗ пулсан та, тӑвас ӗҫе тумалла пулнӑ.
Но, как бы ни теснил дыхание со всех сторон обступивший, тяжко нависавший над головами камень, как бы ни донимала промозглая сырость, надо было делать свое дело.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ҫамрӑк ленинецсен, революцин кӗҫӗн ывӑлӗсен таса тупине калакан ачасен сасси пуҫ тӗлӗнче усӑнса тӑракан йывӑр чул маччана ҫӳлелле ҫӗкленӗн туйӑнать.
Мальчишеские голоса, произносившие эту священную клятву юных ленинцев, младших сынов революции, казалось, приподымали нависший над головами тяжелый известняковый свод.

Лампа коверсем, картинӑсем, портретсем ҫакнӑ чул стенасене, Яша пиччен нӳрленесрен михӗпе чӗркенӗ мандолинине, шашкӑсене, саралса кайнӑ домино шӑммисене, патефонпа пластинкӑсем хумалли ешчӗкне ҫутатса ячӗ; ешчӗкӗ ҫӗр айӗнчи нӳр ҫапнипе хӑйпӑнса кайнӑ.
Лампочка, вспыхнув, осветила увешанные коврами и картинками каменные стены, мандолину дяди Яши, обернутую мешком для предохранения от сырости, шашки, груду пожелтевших косточек домино, патефон с картонной стойкой для пластинок, уже расклеившейся от подземной сырости.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика