Поиск

Шырав ĕçĕ:

унашкал сăмах пирĕн базăра пур.

унашкал (тĕпĕ: унашкал) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ Петр патша ҫинчен пӗлетӗп — унашкал япала унпала пулман!
Я знаю про царя Петра — этого с ним не было!

VI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ҫук, унашкал пулмастех!»
Нет, этому не бывать!»

36 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Павӑл ӑна кӑмӑлланӑ, анчах темшӗн вӑл кичемле ӑслӑ калаҫусене ҫеҫ юратнӑ пек туйӑннӑ ӑва, хӑй вӑл унашкал калаҫусенчен пӑрӑннӑ.
Павле уважал девушку, но ему почему-то казалось, что она любит скучные умные разговоры, а он избегал их.

31 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

— Унашкал телей ҫинчен юрӑра та юрлаҫҫӗ.
— Да про то самое, о каком в песнях поется.

11 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

— Юрать, кала мана, Гвозден: эпир унашкал политикӑна тытса пырас пулсан, пирӗн кӗрешӳпе тата социализмпа мӗн пулнӑ пулӗччӗ?
— Хорошо, Гвозден, но скажи, что было бы с нашей борьбой и социализмом, если бы мы стали вести политику, какую предлагаешь ты?

16 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Унашкал ҫынсене юратмасть вӑл.
Он не любил таких людей.

13 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Унашкал йӗрсем пурӗ ҫирӗм улттӑ.
Их было двадцать шесть.

6 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

— Мӗнле пырса кӗме пултарнӑ пуҫна унашкал шухӑш, — терӗ Зухин.
— Как же такая мысль могла прийти тебе, — сказал Зухин.

ХLIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗр-пӗрин умӗнче вӗсем хӑйсене сыхлануллӑ тата ҫепӗҫ тытаҫҫӗ, питӗ чухӑн та питӗ ҫамрӑк ҫынсем кӑна хӑйсене унашкал тытма пултараҫҫӗ.
В обращении между собой они были так осторожны и деликатны, как только бывают очень бедные и очень молодые люди.

ХLIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ман вырӑнта пулсан тепри ятлӑ ҫынсем хушшинче хӑйне тытма пултарнипе мухтанӗччӗ, анчах унашкал пултарулӑх Володьӑн пур, манӑн ҫук.
Мог бы я похвастаться в моем положении светскостью, но ее я не имел, как Володя.

Унӑн пичӗ — тарӑн шухӑша палӑртакан тӗлӗнмелле питсенчен пӗри, унашкал питсем хӑйсене пӗрремӗш хут курнӑ хыҫҫӑн темиҫе сехетрен сирӗн куҫӑр умӗнчех сасартӑк пач урӑхла пулса тӑраҫҫӗ.
У него было одно из тех выразительных лиц, которые несколько часов после того, как вы их увидите в первый раз, вдруг совершенно изменяются в ваших глазах.

— Пач урӑхла, — кӑшкӑрса ятӑм эпӗ, кресло ҫинчен сиксе тӑрса, теветкелле хӑюлӑхпа ӑна куҫӗнчен пӑхса, — вӑт эс капла калани чӑнах та аван мар; эсӗ мана пичче ҫинчен каламанччӗ-и вара, — эпӗ сана ун ҫинчен аса илтерместӗп, унашкал туни аван мар пулӗччӗ, — эсӗ мана каламанччӗ-и вара… сана халь эпӗ епле ӑнланма пуҫлани ҫинчен калам…
— Напротив, — вскричал я, вскакивая с кресел и с отчаянной храбростью глядя ему в глаза, — это нехорошо, что ты говоришь; разве ты мне не говорил про брата, — я тебе про это не поминаю, потому что это бы было нечестно, — разве ты мне не говорил… а я тебе скажу, как я тебя теперь понимаю.

ХLI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер эс унашкал пулсан, питӗ шел…
Очень жалко, коли ты такой…

— Эпӗ пӗртте ҫилленместӗп, — унашкал чухне ялан калакан сӑмахсемпе ответлерӗм эпӗ, — анчах эсӗ ман умра, Безобедов умӗнче тата хӑвӑн умӑнта ытлашширех курнӑҫланни тарӑхтарать.
— Я совсем не злюсь, — отвечал я, как всегда отвечают в подобных случаях, — а только мне досадно, что ты притворяешься и передо мной, и перед Безобедовым, и перед самим собой.

Эхер эпӗ Дмитрий тӗлӗшпе унашкал тумарӑм пулсан, ку вӑл мана чун-чӗререн мар, ытларах ӑс-тӑн хушнипе педантла тӑрӑшуллӑн кӑмӑлланинчен килчӗ, хама ҫакӑн пек кӑмӑллассинчен пӑрӑнма мана намӑс пулчӗ.
Ежели со мною не случилось того же в отношении Дмитрия, то я обязан только его упорной, педантической, более рассудочной, чем сердечной привязанности, которой бы мне слишком совестно было изменить.

Эхер пуҫа унашкал ӗмӗтсемпе шухӑшсем пырса кӗрес пулсан та, хам паянхи кунпа кӑмӑллӑ пулнине туйса, малашнехи тӗкӗнекен шухӑшсене ним уяса тӑмасӑрах хӑвала-хӑвала яратӑп.
Ежели же мне приходили такие мечты и мысли, то я, чувствуя себя довольным настоящим, бессознательно старался отгонять мысль о будущем.

ХL сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Часах унашкал шутлама та пӑраха пуҫларӑм.
Но и это смущение начинало проходить.

Анчах унашкал арҫынсем сахал пулас, мӗншӗн тесен эпӗ, вӗсем патне кашни каҫах тенӗ пек кайса ҫӳрекенскер, ку ҫуртра хӑнасене сайра хутра кӑна тӗл пултӑм.
Но, должно быть, таких мужчин было мало, потому что я, который ездил к ним почти каждый вечер, редко встречал у них гостей.

Мана ҫапла туйӑнчӗ; кашнине уйрӑммӑн илес-тӗк, мана савӑк пулман пекех, вӗсене те савӑк пулман; анчах хӑй кӑна унашкал туять тесе шутласа, пӗтӗмӗшле хаваслӑха пӑсма хӑймасӑр, юриех савӑк пек кӑтартассине кашнинех хӑйӗн тивӗҫӗ вырӑнне йышӑннӑ; кунсӑр пуҫне — калама та аван мар — чарана вуншар тенкӗ тӑракан виҫӗ бутылка шампански, тӑватшар тенкӗ тӑракан вунӑ бутылка ром яни, ҫапла вара пурӗ, апата шутламасӑр, — ҫитмӗл тенкӗ тӑкаклани хӑех мана юри тума хистенӗн туйӑнчӗ.
Мне казалось, что каждому отдельно было неприятно, как и мне, но, полагая, что такое неприятное чувство испытывал он один, каждый считал себя обязанным притворяться веселым, для того чтобы не расстроить общего веселья; притом же — странно сказать — я себя считал обязанным к притворству по одному тому, что в суповую чашу влито было три бутылки шампанского по десяти рублей и десять бутылок рому по четыре рубля, что всего составляло семьдесят рублей, кроме ужина.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Мӗн хыҫҫӑн мӗн пулса пынине астумастӑп, анчах ҫак каҫ хам Дерпт студентне тата Фроста ҫав тери хытӑ юратнине, вӗсене иккӗшне те пылак тутисенчен чуптунине, нимӗҫ юррине пӑхмасӑр калама вӗреннине астӑватӑп; ҫакӑнпа пӗрлех ҫак каҫ эпӗ Дерпт студентне курайми пулнине, ӑна пуканпа ҫапма шутланине, анчах ҫапмасӑр чӑтса ирттернине астӑватӑп; Яр патӗнче апатланнӑ чухнехи пекех ӳт-пӗвӗн пайӗсем хама итлеми пулнисӗр пуҫне, ҫак каҫ пуҫ хытӑ ыратнипе тата ҫаврӑннипе кӗҫ-вӗҫ вилсе каясран хӑранине астӑватӑп; эпир пурте темшӗн урайне ларнине, кӗсменсемпе ишнӗ пек туса алӑсене сулкаланине, «Вниз по матушке по Волге» юрра юрланине, ҫав вӑхӑтра хам кунашкал тума кирлӗ марри ҫинчен шухӑшланине те астӑватӑп; урайне выртса, ураран ура ҫаклатса, цыганла кӗрешнине, такамӑн мӑйне мӑкӑлтанине, эпӗ «вӑл хӑй ӳсӗр мар-тӑк, унашкал пулмастчӗ», тесе шухӑшланине астӑватӑп; каҫхи апат ҫинине, вара тем ӗҫнине, эпӗ тула уҫӑлма тухнине, унта ман пуҫ шӑннине, киле таврӑннӑ чух сӗм тӗттӗм каҫ тӑнине, ҫӑмӑл тӑрантас пускӑчӗ вашмӑк та шуҫтаракан пулса кайнине, Кузьма халсӑрланнӑран тата лӑстӑк татӑкла сулкаланнӑран унран тытса пыма май ҫуккине астӑватӑп; нимрен те ытларах асӑма ҫакӑ юлчӗ: юриех хамшӑн савӑк пулнӑ пек, питӗ нумай ӗҫме юратнӑ пек, ӳсӗрлесси пирки шутламан та пек кӑтартса, хам айванла тунине эпӗ ҫак вечер вӑхӑтӗнче пӗрмаях туйрӑм; ытти ҫынсем ман евӗрлӗ хӑтланса, айванла тунине те пӗрмаях тӗшмӗртрӗм.
Не помню, как и что следовало одно за другим, но помню, что в этот вечер я ужасно любил дерптского студента и Фроста, учил наизусть немецкую песню и обоих их целовал в сладкие губы; помню тоже, что в этот вечер я ненавидел дерптского студента и хотел пустить в него стулом, но удержался; помню, что, кроме того чувства неповиновения всех членов, которое я испытал и в день обеда у Яра, у меня в этот вечер так болела и кружилась голова, что я ужасно боялся умереть сию же минуту; помню тоже, что мы зачем-то все сели на пол, махали руками, подражая движению веслами, пели «Вниз по матушке по Волге» и что я в это время думал о том, что этого вовсе не нужно было делать; помню еще, что я, лежа на полу, цепляясь нога за ногу, боролся по-цыгански, кому-то свихнул шею и подумал, что этого не случилось бы, ежели бы он не был пьян; помню еще, что ужинали и пили что-то другое, что я выходил на двор освежиться, и моей голове было холодно, и что, уезжая, я заметил, что было ужасно темно, что подножка пролетки сделалась покатая и скользкая и за Кузьму нельзя было держаться, потому что он сделался слаб и качался, как тряпка; но помню главное: что в продолжение всего этого вечера я беспрестанно чувствовал, что я очень глупо делаю, притворяясь, будто бы мне очень весело, будто бы я люблю очень много пить и будто бы я и не думал быть пьяным, и беспрестанно чувствовал, что и другие очень глупо делают, притворяясь в том же.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика