Поиск

Шырав ĕçĕ:

ак сăмах пирĕн базăра пур.

ак (тĕпĕ: ак) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мӑн асламӑшӗ, хӑратнӑ евӗр: — Тӑхтӑр-ха ак, вӑл сире кӑтартӗ, — тесе хучӗ.
Прабабушка пригрозила: — Погодите, он вам себя покажет!

Коростелевпа ирттернӗ пӗрремӗш ир. — Хӑнара // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

— Ак сана малтанах паратӑп, — терӗ Коростелев.
— Вот тебе в порядке аванса, — сказал Коростелев.

— Пӑх-ха, ак санӑн рогатку та кунтах.
— Смотри-ка, а вот рогатка твоя.

Килти улшӑнусем // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

— Илӗн-ха ак, ниҫта та тармӗ кӗреҫӳ.
— И возьмешь, никуда не денется лопата.

Коростелев тенкел ҫине ларчӗ, шухӑша путнӑ пек пулчӗ: — Ак ҫапла ӗнтӗ, Сергей тусӑм. Эпӗ сан патна пурӑнма килтӗм. Хирӗҫлеместӗн-и? — терӗ.
Коростелев сел на стул и сказал задумчиво: — Вот так, брат Сергей. Я, значит, к тебе переехал, не возражаешь?

— Ак манӑн атте пулать, вӑл ним мар пухса тултарӗ, — каласа хучӗ Серёжа.
— А вот у меня будет папа, он наберет, — сказал Сережа.

Ак ҫакӑн ҫӳллӗш, пӗлӗтрен те ҫӳллӗрех!
Выше неба!

Ак, сӑмахран, Тимохин вӗсене машинӑпа ярӑнтарнӑ чухне пурте ҫӳле лараҫҫӗ, Шурик вара яланах кабинӑна ларать; ҫавӑншӑн унран пурте тӗмсӗлеҫҫӗ, анчах шавламаҫҫӗ, мӗншӗн тесен Тимохин — Шурикӑн ашшӗ.
Вот когда Тимохин их катает на грузовике, то все садятся наверху, а Шурик всегда садится в кабину, и все ему завидуют, но не спорят, потому что Тимохин — Шурикин папа.

Вӑл халь ак амӑшӗн чӗркуҫҫийӗсем хушшине хӗсӗннӗ те ӑна куҫран ыйтуллӑн пӑхать.
Он стоял между мамиными коленями и вопросительно смотрел ей в лицо.

Ак тискер вӗҫен кайӑк чарӑнать те пӑталлӑ урипе ҫӗре чавма пуҫлать.
Вот зверь остановился и мозолистой ногой разгребает землю.

Ун пурнӑҫӗнчи йывӑрлӑхсем // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Ак указка…
Вот указка…

XXX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Кур ак…
А то глянь…

XXII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Инҫетре, колонна пуҫӗнче, лавсем шӑлтӑртатма пуҫларӗҫ, кӗмсӗртетни ӳснӗҫемӗн ӳссе, ҫывхарнӑҫемӗн ҫывхарса пырать; ак ӗнтӗ Брянский, Сагайда, Черныш умӗнче те кустӑрмасем кӗрлеме тытӑнчӗҫ те, вӗсен лашисем юртма тытӑнчӗҫ.
Далеко в голове колонны затарахтели подводы, грохотанье все приближалось, и вот уже перед Брянским, Сагайдой и Чернышом заговорили колеса, и кони под ними сами перешли на рысь.

XIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Ак сана! — терӗ лӑпкӑн Блаженко, ҫакна тахҫанах кӗтнӗ пек, вара пилотка илме аллине кӗсьине чиксе ячӗ.
— Вот тебе, пожалуйста, — спокойно сказал Блаженно, словно ждал этого, и стал доставать из кармана пилотку.

Эпир ак ҫав усал-тӗселе ҫӗр ҫинче ӗрчетекенсене те йӑлтах кӑкласа тӑкӑпӑр!
А мы выкорчуем и тех, кто разводит на земле эту погань!

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Часах ак, часах аслати кӗрлеме пуҫлӗ те, ҫак ют тӳпере пӗр кӗтесрен тепӗр кӗтесе ҫити ҫиҫӗм пыра-пыра ҫапӗ, — тет Брянский огневой позици тӑрӑх уткаласа тата аллинчи листовкипе сулкаласа.
— Скоро, скоро загремит гром и ударят молнии от края до края на этом чужом небе, — говорит Брянский, прохаживаясь по огневой и размахивая листовкой.

VII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӑл ак — тӳлек ҫӗр пӳртре выртать, кунта нимӗнле вӑрҫӑ та ҫук, — алӑк янаххи ҫинче уйӑх ҫути, часовой ури сассисем тата ҫамрӑк телефонист вӑхӑтран вӑхӑта хӑй хатӗрри ҫинчен пӗлтерекен темӗнле тӗлӗнмелле «Шурӑмпуҫ» кӑна пур.
А он лежит в спокойной землянке, и никакой войны нет, есть лунный свет на пороге, гулкие шаги часового и какая-то странная «Заря», которой молодой телефонист время от времени свидетельствует свою готовность.

IV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пичӗ вӗри те ҫамрӑк юнпа ҫунса тӑнине туять Черныш; тен, хӑй те вӑл, шинельпе витсе хунӑскер, часах ак лав ҫинче ҫавӑн пек выртӗ, каруцӑн йывӑҫ кустӑрми чул ҫине пырса тӑрӑнмассеренех ыратнипе, авкалана-авкалана илӗ.
Чувствовал, что лицо его пышет молодой горячей кровью, и представлял почти с завистью, как он сам лежит на возу, накрытый шинелью, корчась от боли каждый раз, когда деревянное колесо каруцы наскакивает на камень.

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Эпӗ ак… хырӑмпа шуса килнӗ, — пӑшӑлтатнӑ пек каларӗ сержант чӗререн тухакан сасӑпа, вара Черныш хӑй вӗриленнишӗн сасартӑках ӳкӗнсе илчӗ.
— А я… на животе полз, — сказал сержант почти топотом и с такой сердечностью, что Черныш вдруг пожалел о своей горячности.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем каллех ак чӑпар юпа лартрӗҫ, постӑн йӑрӑмлӑ-йӑрӑмлӑ будкине туса хатӗрлерӗҫ.
Они снова поставили пестрый столб и строили полосатую будку поста.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика