Корпус чувашского языка

Ӑна вӗҫне ҫитиех тӗрӗслесе пӑхас тесе, хӗрсе кайнӑ Багиров хӑйӗн лашине ҫав ҫул ҫинелле хӑваларӗ.

В азарте он погнал коня на дорожку, чтоб разведать ее до конца.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ура кӗлинчен пуҫласа пӳрне вӗҫне ҫитиех шанчӑклӑн пусса пынӑ йӗрсем.

Уверенно вдавленные от каблука до носка.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шура ӑна пӗтӗмпех, вӗҫне ҫитиех каласа парӗ!

И она расскажет все, все до конца!

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хуторта пурӑнакан венгерсен фермисем, тӳремлӗхре унта-кунта горизонта ҫитиех сапаланса ларса тухнӑскерсем, авалхи карапсем пек сулкаланса тӑраҫҫӗ.

Словно древние корабли, покачивались на равнине, до самого горизонта, фермы хуторян-венгерцев.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Уҫӑмлӑн курӑнакан тусем, йӑм-хӗрлӗ сӑн ҫапнӑскерсем, инҫетри кӑвак тӗслӗ тап-таса горизонт патне ҫитиех тӑсӑлаҫҫӗ.

Ясные, охваченные багрянцем горы стояли до самого горизонта, далекого, синего, чистого.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Трансильванири кӗркунне горизонт патне ҫитиех ылтӑн тӗслӗ пушарсемпе ялкӑшса ҫунать.

Трансильванская осень до самого горизонта пылает светлыми пожарами.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Серёжа ҫип ҫӑмхине илет те ӑна ҫӑмхалас тесе малтан вӗҫне ҫитиех салатать, анчах каялла ҫӑмхалама лекмест.

Сережа берет клубок шерсти и разматывает его до самого конца — для того, чтобы потом смотать снова (что ему не удается).

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Чее Ваҫка Женькӑна станцие ҫитиех ӑсатса ярасси ҫинчен никама та шарламарӗ вӗт!

Хитрюга Васька, никого не предупредил, не намекнул даже, что поедет провожать Женьку на станцию.

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Ҫиле май шоссе хӗрринчи тӗксӗм курӑксемпе тӗссӗрленсе кайнӑ утмӑлтурат ҫеҫкисем ҫӗр ҫумне ҫитиех чӗтресе тайӑлаҫҫӗ.

Под ветром серая трава и выцветшие васильки у края шоссе, дрожа, припадали к земле.

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Вӑл Серёжӑна хирӗҫ тӑруках чӗнмерӗ, ҫырӑвне вӗҫне ҫитиех вуласа тухрӗ, вара тин: — Эпӗ пӗлетӗп, ывӑлӑм, — терӗ.

Она ответила Сереже не сразу, а когда дочитала до самого конца: — Я знаю, сынок.

Килти улшӑнусем // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Каҫхине, задание кайнӑ чух, ҫакна вӑл нумай хутчен асӑрханӑ: сӳрӗклӗхпе ывӑнни ҫавӑнтах ҫухалать те, вӗҫне ҫитиех карӑннӑ нервӑсем кӗлеткене ҫирӗп вӑй-хӑват кӳреҫҫӗ.

Это он испытывал много раз, выходя ночью на задание, — тогда исчезают сразу вялость и томление, и напряженные до предела нервы наполняют тело тугой силой.

XXVI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем пурте вӗҫне ҫитиех пӗрле пуласшӑн, Сагайда ҫумне тӗршӗнеҫҫӗ.

Они хотели быть все вместе до конца и теснились к Сагайде, сбившись вокруг него в один окровавленный кулак.

XXV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ку пачах урӑх ҫӗршыв пулнӑн туйӑнать; ку вӑл ирхине боецсен куҫӗ умне тухса тӑнӑ симӗс те сарлака тӳремсӑртлӑх пулнине ӗненес те килмест, вӑл кӑвак тусем патне ҫитиех хӗвел пайӑркисемпе ҫиҫсе тӑратчӗ.

Казалось, это была другая земля, не то зеленое широкое плато, какое утром предстало перед глазами бойцов, залитое солнцем до самых далеких синих гор.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Уҫӑмлӑ та тӗпне ҫитиех витӗр курӑнакан пурнӑҫ.

Жизнь была ясна и прозрачна до дна.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Темиҫе гектар йышӑнса тӑракан лаптӑк ҫинчи витӗр курӑнакан иҫӗм ҫырли хӑйӗн йывӑҫ ҫупкӑмӗсемпе ҫӗре ҫитиех усӑнса ларать.

На площади в несколько гектаров белый прозрачный виноград свисает тяжелыми гроздьями до самой земли.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫак чӗрӗ лента чикӗ патне, унтан тӑван ҫӗрӗн ҫулӗсемпе амӑшӗн пӳлӗмӗ патне ҫитиех тӑсӑлнӑн туйӑнать Черныша.

Чернышу казалось, что эта живая лента тянется до самой границы и дальше, дорогами родной земли, к дому его матери.

XIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫак куҫса пыракан сӑрӑ пӑнчӑсене, ҫав ӳпре-шӑнасене, пурте — артиллерист-боецран пуҫласа генерала ҫитиех — куҫ илмесӗр сӑнаҫҫӗ.

За этими движущимися серыми крапинками, за этой мошкарой следили, не сводя глаз, все — от бойца-артиллериста до генерала.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсен ҫунакан куҫӗсем тӑшманӑн чӗмсӗр сӑрчӗ ҫине тирӗнеҫҫӗ, унтан малалла, сулахаялла куҫаҫҫӗ: унта тимӗрпе тата бетонпа пӑвса хунӑ ют ҫӗршывӑн анлӑшӗ, хӗвелпе ҫап-ҫутӑ ҫуталнӑскер, тинӗс патне ҫитиех тӑсӑлать.

И горящие взгляды останавливаются на вражеской молчаливой высоте, переносятся дальше влево, где до самого моря расстилаются залитые солнцем просторы чужой страны, закованной в железобетон.

VII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Ҫав дотсем Карпатран пуҫласа Хура тинӗс патне ҫитиех тӑсӑлаҫҫӗ, теҫҫӗ.

— Говорят, что эти доты тянутся от самых Карпат аж до Черного моря.

VI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӗчӗк, вӑйлӑ, тӗлӗнмелле чӗрӗ таджик, вӑл Черныша пуҫ тӳпинчен пуҫласа ури тупанне ҫитиех тимлӗн пӑхса ҫаврӑнчӗ.

Маленький, энергичный, удивительно подвижный таджик, он пристально оглядел Черныша с головы до ног.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.