Поиск

Карасиков

— Эпӗ те чупса кайӑттӑм! — хурланчӑклӑн ҫухӑрчӗ кӳреннӗ Карасиков.
— Я бы тоже побежал! — уныло завопил оскорблённый Карасиков.

— Эпӗ те хӑпарӑттӑм, — терӗ Карасиков хурланса, вӑл хӑйне Владик шаклаттарас ҫуккине курсан, хӑюллӑрах пулса ҫывӑхарах сиксе ларчӗ.
— И я бы тоже залез, — обиженно вставил Карасиков, который после того, как увидел, что щелчка не будет, осмелел и подвинулся поближе.

Владик кунта Карасиков октябренока, вӑл, Владик, Баранкинӑн тӳшек ҫиттийӗ айне супӑнь хумалли шӑвӑҫ панкӑпа тумтир тасатмалли щёткӑна хуни ҫинчен каланӑшӑн тивертмелле пулнине аса илчӗ.
Здесь Владик вспомнил, что и октябрёнку Карасикову надо дать щелчка: Карасиков утром наябедничал, что Владик запихал Баранкину под простыню жестяную мыльницу и платяную щётку.

Уҫланкӑна ҫитсен, тарӑхса ывӑнса ҫитнӗ Владик кипариссем айӗнче Алькӑпа Карасиков октябренок ҫине пырса тӑрӑнать.
На поляне, под кипарисами, злой и усталый Владик наткнулся на Альку и октябрёнка Карасикова.

Паян пӗрмаях макӑракан Карасиков ӳлеме тытӑнчӗ: ууу! ууу! тет.
Сегодня плаксун Карасиков стал реветь: муу! муу!

Ҫак кӗтмен сӑмахсене илтсен, Карасиков октябренокӑн пит-куҫӗсем сасартӑк хурланчӑклӑ, салхуллӑ пулса тӑчӗҫ, вӑл аллисемпе сулкалама та пӑрахрӗ.
При этих неожиданных словах лицо у октябрёнка Карасикова сделалось вдруг печальным, растерянным, и он уже не махал рукой.

— Вӑл вӑрттӑн ҫулсемпе мар… ку Хӗрлӗ ҫар вӗҫтерсе килет, — терӗ чӑтайманнипе савӑнӑҫлӑн Карасиков октябренок.
— Это не по тайным… это Красная Армия скачет! — восторженно крикнул не вытерпевший октябрёнок Карасиков.

— Натка, мӗн те пулин интереслӗ япала ҫинчен каласа пар-ха, — терӗ темшӗн кӳреннӗ октябренок Карасиков.
— Расскажи, Натка, интересное, — попросил обиженно октябрёнок Карасиков.

Эминепе виҫӗ вырӑс хӗрачи тата октябренок Карасиков шакла выляса лараҫҫӗ, анчах Эмине, пит лайӑх выляканскер, вӗсене пӗрмаях лартать.
Эмине бойко обставляла в камешки трёх русских девочек и затесавшегося к ним октябрёнка Карасикова.

Ҫак никам кӗтмен сӑмахсене илтсен, Карасиков пит-куҫӗ сасартӑк хуйхӑ пуснӑ пек тӗксӗмленчӗ, вӑл текех аллипе те сулкалашмарӗ.
При этих неожиданных словах лицо у октябрёнка Карасикова сделалось вдруг печальным, растерянным, и он уже не махал рукою.

Хӗрлӗ Ҫар ҫапла килет! — чӑтса лараймасӑр хаваслӑн кӑшкӑрса ячӗ октябренок Карасиков.
Это Красная Армия скачет! — восторженно крикнул не вытерпевший октябрёнок Карасиков.