Поиск

Шырав ĕçĕ:

кӑмӑллӑ сăмах пирĕн базăра пур.

кӑмӑллӑ (тĕпĕ: кӑмӑллӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӗсем — тӗрлӗ кӑмӑллӑ ҫынсем.
Оба они парили каждый в своей сфере.

VII. Чӑнлӑхӑн икӗ енӗ // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Революци тӗпренех ҫӗнтерсен икӗ тӗрлӗ республика пулса тӑрасси палӑрнӑ; террор республики тата ырӑ кӑмӑллӑ республика.
В свете близкой уже победы обрисовывались две формы республики: республика террора и республика милосердия.

Хӗрарӑм асапланнине курнипе ырӑ кӑмӑллӑ старик хӑй те хӗрарӑмла шухӑшлама пуҫлать.
Перед лицом такого страдания душе старика открылась душа матери.

VI. Суран тӳрленнӗ, анчах чӗререн юн сӑрхӑнать // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Ача амӑшӗ ҫапла итлессе Тельмарш кӗтмен те: кун пек чӗнмесӗр ларни уншӑн кӑмӑллӑ та пулман.
Тельмарш уже не рад был, что велел ей молчать.

Ырӑ кӑмӑллӑ старик ун ҫине телейлӗ куҫӗсемпе хӑйӗн хӗрӗ ҫине пӑхнӑ пекех пӑхать.
Целитель — это почти отец, и Тельмарш с радостью глядел на свое детище.

Вӑл силлесе вӑратнӑ пекех, хӑйӗн шухӑшӗсене сирсе ячӗ те, чӗри усала сиснипе кӑмӑлсӑрланса, шӑппӑн мӑкӑртатса илчӗ: — Вӑл чӑнах та ҫемҫе кӑмӑллӑ иккен, — терӗ.
Он словно внезапно очнулся от сна и уныло пробормотал: — Стало быть, он и вправду милосерден.

V. Пӗр тумлам сивӗ шыв // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Ҫак сержант шӑпах леш, Содрей вӑрманӗнче тупнӑ виҫӗ тӑлӑх ачана батальон ячӗпе усрава илекен кӑнттамрах та ырӑ кӑмӑллӑ Радуб пулчӗ.
Сержант, выступивший вперед, был славный и храбрый вояка Радуб, тот самый Радуб, который от имени батальона усыновил троих ребятишек, найденных в Содрейском лесу.

III. Пӗчӗк ҫарсемпе пысӑк ҫапӑҫусем // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Кун пек вӑранни кӑмӑллӑ мар ӗнтӗ: ҫӑлтӑрсен ҫутипе ҫывӑрса каятӑн, картечь айӗнче вӑранатӑн.
Жестокая встряска: заснуть под звездами, а проснуться под картечью.

Вӑл чун-чӗререн парӑнма та, чи хаяр кӑмӑллӑ пулма та пултарнӑ.
Сердце его млело в собачьей преданности и пылало лютой яростью.

II. Доль // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Виконт — паттӑр та лайӑх кӑмӑллӑ ҫамрӑк ҫын, старик — ҫав тери хаяр…
Виконт — храбрый и прекрасный молодой человек, но старик — настоящий изверг.

I. Граждан вӑрҫипе ҫемье вӑрҫи // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Унӑн кӑмӑлне уйрӑммӑнах палӑрса тӑракан хӗрӳ кӑмӑллӑ, трагедиллӗ пурнӑҫлӑ ҫынсем кӑна ҫырлахтарнӑ.
Ему особенно нравились люди страстные, с трагической судьбой.

Проспер Мериме // Василий Алагер. Мериме Проспер. Таманго: [калав] — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1938. — 24 с. — 3–5 с.

Ҫак кун капитан Леду ҫав тери хаваслӑ, ҫӗкленчӗк кӑмӑллӑ пулнӑ.
В тот день капитан Леду был в прекрасном расположении духа.

Таманго // Василий Алагер. Мериме Проспер. Таманго: [калав] — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1938. — 24 с. — 6–24 с.

Халӗ вӑл ырӑ кӑмӑллӑ Микинӗн чӳречи хӑшне пӗлет ӗнтӗ.
Она уже знает, что это окно доброго Микиня.

Кӑсӑя чӗппи // Лина Агеносова. Ванаг, Юлий Петрович. Пӗчӗк Микинӗн пысӑк ӗҫӗсем: [калавсем] / Ю. П. Ванаг. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959. — 32 с. — 30–31 с.

Вӑл ҫав тери ӑшӑ кӑмӑллӑ, каҫарма та, хӗрхенме те юратать.
Он прощает, милует.

III. Чи вӑрттӑн шухӑшсем хускални // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

— Вӑл ытла та ырӑ кӑмӑллӑ, вӑл ҫапӑҫура ҫирӗп, ҫапӑҫу хыҫҫӑн ҫемҫелет.
— Он слишком мягок, он тверд в бою, но затем чересчур мягок.

Симурден тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫын пулнӑ, анчах ҫав тӳрӗ кӑмӑл аякра ларакан чул ту ҫинче, тӗпсӗр ҫырма тӗлӗнче вӗҫсе ҫӳренӗ пекех туйӑннӑ.
Симурдэн оказался героем, но героем одиноким, непонятым, затерявшимся среди общей посредственности; он являлся единственной возвышенной точкой среди безнадежной равнины.

II. Симурден // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

Вӗресе тӑракан ҫав тапхӑрта революци ӗҫне священник чи ырӑ кӑмӑлпа е чи усал шухӑшпа кӑна хутшӑнса хастарлӑ туса пыма пултарать; вӑл ҫын вара е чи ирсӗр, е ытла та тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫын пулмалла.
Священник мог пойти на такое дело лишь из-за самых высоких или из-за самых низких побуждений; он мог стать или героем, или подлецом.

Вӑл тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫын пулнӑ, хӑйне пӗр йӑнӑшсӑр тесе шутланӑ.
Это был человек безгрешный, которого другие считали непогрешимым.

Епископат членӗсенчен нумайӑшӗ, пуринчен ытла ӗҫ ҫине кирлӗ пек пӑхакан тӳрӗ кӑмӑллӑ чухӑнсем, Симурдена ӗненнӗ, ун хыҫҫӑн хаваслансах пынӑ.
В то же время большинство членов этого революционного клуба, состоявшего преимущественно из людей бедных, заблуждающихся, но добрых, верило в Симурдэна и следовало за ним.

Анчах тӳрӗ кӑмӑллӑ ӑссӑрсем ытларах пулнӑ.
Большая часть членов его были честные безумцы.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика