Поиск

Шырав ĕçĕ:

аннене (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Аннене пӑхакан та кирлӗ.
Помоги переводом

7 // Хветӗр Агивер. Агивер Ф.Г. Сар ачапа сарӑ хӗр: Повесть. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1980. — 256 с.

Ҫавӑ вӑл ӳт-пӳрен килекен кӑмӑл-шухӑш марччӗ, — эпӗ сывӑ та йӗрӗнекенскерччӗ, анчах хӑшпӗр чухне шутсӑрах никама йӑваш та ӑслӑскер ыталаса илсе килетчӗ, хам ӑш варкани ҫинчен, аннене каланӑ пек, ним пытармасӑр, вӗҫӗмсӗр нумай каласа парас килетчӗ.
Это не было желанием физическим, — я был здоров и брезглив, но порою до бешенства хотелось обнять кого-то ласкового, умного и откровенно, бесконечно долго говорить, как матери, о тревогах души.

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Эпир асаннене те, аннене те колхоз машини ҫине лартса хулана пасара ӑсатрӑмӑр, хамӑр вара, Петрухӑпа иксӗмӗр, тӗтӗм кӑларатпӑр… — тесе пӗлтерчӗ Евсеич.
— А мы, — сообщает Евсеич, — бабку и мамку проводили в город на базар на колхозной машине, а сами, значит, с Петрухой дым коромыслом разводим…

Гришка Хват // Леонид Агаков. Троепольский, Г. Н. (1905-1995). Вунҫиччӗмӗш Прохор тата ыттисем: (агроном ҫырса пынисем). [Л. Я. Агаков куҫарнӑ]. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 132 с. — 18–40 с.

Турӑ пурне те усай тума пуйтарать — вӑй аннене те кӑтартма пуйтарать…
Бог всем может сдеа́ть по́хо — он даже маму может наказать…

X. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Асту ӗнтӗ, арӑма е аннене лӑпӑртатса ан пар — шавлама тытӑнӗҫ!
— Смотри же, не проболтайся жене али матери — шум будет!

IX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Хӑшпӗр чух хуса ман аннене аса илетчӗ:
Иногда он вспоминал мою мать:

IV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Авӑ унта, чиркӳ патӗнче, ман аннене пытарнӑ…
Вон там, около Церкви, похоронена мать…

II. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Тӑван аннене те ӗненместӗп.
Не верю даже моей старухе, которая меня родила.

25 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Ҫавнашкал каланисене илтнӗрен, Епифановсем пирӗн тӑшмансем пулни, вӗсем аттене ҫеҫ мар, хӑйсем аллине лекес-тӗк, унӑн ывӑлне те чиксе е пӑвса вӗлерме хатӗрри, вӗсем пач улӑштармалла мар пӗлтерӗшпе хура юнлӑ ҫынсем иккенни пирки манра ача чухне ҫирӗп те уҫӑмлӑ ӑнлану ҫуралнӑччӗ, анне вилнӗ ҫулхине Авдотья Васильевна Епифанова, la belle Flamande, чирлӗ аннене пӑхнине курсан, вӑл хура юнлисен ҫемйинчи ҫын пулнине эпӗ йывӑрпа ӗнентӗм, ҫапах ку ҫемье пирки чи япӑх шутлама пӑрахмарӑм.
По этим данным я в детстве составил себе такое твердое и ясное понятие о том, что Епифановы наши враги, которые готовы зарезать или задушить не только папа, но и сына его, ежели бы он им попался, и что они в буквальном смысле черные люди, что, увидев в год кончины матушки Авдотью Васильевну Епифанову, la belle Flamande, ухаживающей за матушкой, я с трудом мог поверить тому, что она была из семейства черных людей, и все-таки удержал об этом семействе самое низкое понятие.

ХХХIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тепӗр чухне, хӑна пӳлӗмне пӗччен тӑрса юлсан, Любочка пӗр-пӗр авалхи кӗвве калас-тӑк, ирӗксӗрех кӗнекене хуратӑп та балконӑн уҫса хунӑ алӑкӗнчен ҫӳлӗ хурӑнсен усӑнса тӑракан кӑтра турачӗсем ҫине пӑхатӑп, ку туратсене каҫхи мӗлке хупласа илет ӗнтӗ, таса тӳпенелле тинкеретӗп, ун ҫине сӑнаса пӑхатӑп-пӑхатӑп та, сасартӑк тусанлӑ сарӑрах пӑнчӑ курӑннӑ пек, унтан каллех ҫухалнӑ пек пулса каять; вара залри музыкӑпа, хапха чӗриклетнине, хӗрарӑмсен сассисене тата ялта кӗтӳ антарнине итленӗ май, эпӗ сасартӑк Наталья Савишнӑна, аннене, Карл Иваныча аса илетӗп те, ман пӗр минута ӑш вӑркаса каять.
Иногда, оставшись один в гостиной, когда Любочка играет какую-нибудь старинную музыку, я невольно оставляю книгу, и, вглядываясь в растворенную дверь балкона в кудрявые висячие ветви высоких берез, на которых уже заходит вечерняя тень, и в чистое небо, на котором, как смотришь пристально, вдруг показывается как будто пыльное желтоватое пятнышко и снова исчезает; и, вслушиваясь в звуки музыки из залы, скрипа ворот, бабьих голосов и возвращающегося стада на деревне, я вдруг живо вспоминаю и Наталью Савишну, и maman, и Карла Иваныча, и мне на минуту становится грустно.

XXXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Чӑн ӗнтӗ, пирӗн килте Бетховенӑн «Sonate Pathétique» тата Cis-moll текен сонатисем те пурччӗ, вӗсене, мӗскӗнсене, хӗрачасем ҫав тери пӑсса калатчӗҫ; аннене асра тытса, Любочка ҫав сонатӑсене тата хӑйне Мускаври учителӗ вӗрентнӗ ытти лайӑх япаласене калатчӗ, анчах лайӑххисемпе пӗрлех ҫав учитель хӑй ҫырнӑ ним латтисӗр маршсемпе ҫавраҫилсем пурччӗ, Любочка вӗсене те калатчӗ.
Правда, у нас были и несчастные, навеки изуродованные барышнями «Sonate Pathétique» и Cis-moll-ная сонаты Бетховена, которые, в воспоминание maman, играла Любочка, и еще другие хорошие вещи, которые ей задал ее московский учитель, но были и сочинения этого учителя, нелепейшие марши и галопы, которые тоже играла Любочка.

XXX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тӗслӗхрен, Любочка кашни кунах ҫывӑрма каяс умӗн атте ҫине хӗрес хывни, аннене асӑнса кӗлтума кайсан Любочкӑпа Катенька чассовнире йӗни, фортепьяно каланӑ чух Катенька ассӑн сывлани тата куҫне ҫавӑра-ҫавӑра пӑрахни — ҫаксем пурте мана юри хӑтланнӑ пек туйӑнатчӗҫ, вара эпӗ хамран хам ҫапла ыйтаттӑм: ҫитӗннӗ ҫынсем пекех ҫавнашкал юри тума хӑҫан вӗренсе ҫитнӗ-ха вӗсем тата апла хӑтланма вӗсене намӑс та мар-ши?
Например, то, что Любочка каждый день на ночь крестила папа, то, что она и Катенька плакали в часовне, когда ездили служить панихиду по матушке, то, что Катенька вздыхала и закатывала глаза, играя на фортепьянах, — все это мне казалось чрезвычайным притворством, и я спрашивал себя: когда они выучились так притворяться, как большие, и как это им не совестно?

XXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ хамӑн аннене тӑхӑр ҫул курман, те чӗрӗ вӑл, те шӑммисем нӳрӗ ҫӗр айӗнче выртаҫҫӗ ӗнтӗ — нимӗн те пӗлместӗп.
«Я девять лет не видал своей маменьки и не знал, жива ли она, или кости ее лежат уже в сырой земле.

X сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кулянса ларакан кукамай ҫине пӑхсан, вӑл хӑй хуйхине юриех ӳстерсе кӑтартать текен шухӑш никам пуҫне те пырса кӗрес ҫук, унӑн хуйхи ҫав тери пысӑк тата ҫын чунне пырса тивет; анчах темшӗн-ҫке эпӗ Наталья Савишнӑна ытларах кӑмӑллатӑп тата ҫак уҫӑ кӑмӑллӑ Натальйӑсӑр пуҫне аннене чунтан-вартан тата таса юратупа урӑх никам та юратманнине халичченех ҫирӗп ӗненсе тӑратӑп.
В голову никому не могло прийти, глядя на печаль бабушки, чтобы она преувеличивала ее, и выражения этой печали были сильны и трогательны; но не знаю почему, я больше сочувствовал Наталье Савишне и до сих пор убежден, что никто так искренно и чисто не любил и не сожалел о maman, как это простодушное и любящее созданье.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Шухӑшӗпе вӑл аннене курасшӑн пулнине ӑнлантӑм та чарӑнса тӑтӑм.
Я понял, что она воображала видеть maman, и остановился.

Анчах пире часах уйӑрчӗҫ: аннене пытарсан виҫӗ кунтӑн эпир пӗтӗм килйышпа Мускава кайрӑмӑр та, Наталья Савишнӑпа текех нихҫан та курнӑҫаймарӑм.
Но скоро нас разлучили: через три дня после похорон мы всем домом приехали в Москву, и мне суждено было никогда больше не видать ее.

Ӗнер вӑл аттене анне вилни уншӑн чӑтса ирттерме ҫук пысӑк инкек пулни ҫинчен, ӑна нимӗнсӗр тӑратса хӑварни, ҫав пирӗшти (ҫапла калатчӗ вӑл аннене) вилес умӗн ӑна манманни, унӑн тата Катьӑн малашнехи пурнӑҫне тулӑх тума кӑмӑлӗ пуррине палӑртни ҫинчен каласа панӑччӗ.
Накануне она говорила отцу, что смерть maman для нее такой ужасный удар, которого она никак не надеется перенести, что она лишила ее всего, что этот ангел (так она называла maman) перед самою смертью не забыл ее и изъявил желание обеспечить навсегда будущность ее и Катеньки.

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кӗҫех ӗнтӗ хӑйсем манран кӗтнӗ ӳкерчӗк вырӑнне пурин умӗнче те эпӗ аннене нихҫан та юратман тата часах ӑна маннӑ пек кӑтартакан ниҫта юрӑхсӑр сӑвва тата «аннемӗр вырӑнне хурса» сӑмахсене вулӗҫ.
Вместо ожидаемого рисунка при всех прочтут мои никуда не годные стихи и слова: как родную мать, которые ясно докажут, что я никогда не любил и забыл ее.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗчӗк чӗлхем юратнӑ анне хыҫҫӑн кӗлӗсене малтанхи хут пакӑлтатса пынӑ чух аннене юратнипе турра юратни темле тӗлӗнмелле майпа пӗр туйӑма пӗрлешетчӗҫ.
Повторяя молитвы, которые в первый раз лепетали детские уста мои за любимой матерью, любовь к ней и любовь к богу как-то странно сливались в одно чувство.

XV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫакӑн хыҫҫӑн вара ҫӳле хӑпараттӑм, мамӑк пустарса ҫӗлетнӗ халатпа турӑшсем умне тӑраттӑм та: «Ҫӑлсам, турӑҫӑм, аттепе аннене», — теттӗм.
После этого, как, бывало, придешь на верх и станешь перед иконами, в своем ваточном халатце, говоря: «Спаси, господи, папеньку и маменьку».

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика