Поиск

Шырав ĕçĕ:

айӗнче (тĕпĕ: ай) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кӗтмел те ҫавнашкалах: юн пек хӗрлӗ ҫырла, ҫулҫисем унӑн тӗттӗм симӗс, тачка, юр айӗнче выртсан та саралмаҫҫӗ, ҫырлисем вара питех те нумай пулаҫҫӗ, вӑл вырӑн юнлӑ пекех туйӑнать.
Так же и брусника: кровяно-красная ягода, листики темно-зеленые, плотные, не желтеют даже под снегом, и так много бывает ягоды, что место, кажется, кровью полито.

IX // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Мӗтри ҫавсене пурне те илтнӗ, анчах пӗртте хӑраман; ура айӗнче ҫынсем тунӑ сукмак пулсан мӗн хӑрамалли пулнӑ-ха унӑн!
Митраша все это слышал, но ничуть не трусил, — что ему было трусить, если под его ногами была тропа человеческая.

VIII // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Сасартӑк пуҫ тӑрринче, пит ҫывӑхах калпак пуҫлӑ кайӑк курӑнать, вӑл хӑранипе хӑйӗн йӑвинчен ҫӗкленнӗ кӗпшӗл иккен, ҫаврака хура ҫунатлӑ тата ҫуначӗ айӗнче шурӑ тӗклӗскер, вӑл: — Чиви, чиви! — тесе кӑшкӑрать.
Вдруг над головой, совсем близко, показывается головка с хохолком, и встревоженный на гнезде чибис с круглыми черными крыльями и белыми подкрыльями резко кричит: — Чьи вы, чьи вы?

VIII // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Унтан ҫакӑн пек пулса пынӑ: пусатӑн та, санӑн уру айӗнче сасартӑк хырӑмри пек пӑкӑртатать, вара ҫав пӑкӑртату таҫта шурлӑх тӗпнех анса кайнӑ пек туйӑнать.
А потом и так пошло, что ступишь, а у тебя под ногой от этого вдруг, как в животе, заурчит и побежит куда-то под болотом.

VIII // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Ҫав пурлӑх шыв айӗнче пиншер ҫул упранса выртать, шурлӑх хӗвел пуянлӑхне упракан вырӑн пулса тӑрать, кайран ҫав хӗвел пуянлӑхӗ торф пулса, этем аллине куҫать.
Тысячи лет это добро под водой сохраняется, болото становится кладовой солнца, и потом вся эта кладовая солнца как торф достается человеку от солнца в наследство.

VIII // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Унӑн куҫӗсем айӗнче куҫлӑх евӗрлӗ хура йӗрсем пур.
У нее под глазами были черные полоски с загибом вроде очков.

V // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Ҫав пӗлтӗрхи симӗс курӑк хушшинче юр айӗнче ӳсекен ҫӗнӗ шурӑ чечексем тата пит аван шӑршӑ кӗрекен пӗчӗкҫӗ кӑвак чечексем, кашкӑр пушӑчӗ текенскерсем, курӑнкаланӑ.
Среди этой зелени прошлого года кое-где виднелись новые цветочки белого подснежника и лиловые, мелкие, и ароматные цветочки волчьего лыка.

III // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Анчах чи лайӑх шурҫырли, чи тутли — вӑл юр айӗнче хӗл каҫни иккен.
Но не все знают, что самая-самая хорошая клюква, сладкая, как у нас говорят, бывает, когда она перележит зиму под снегом.

II // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Эпӗ халӗ тӑракан йывӑҫ айӗнче пит пысӑк кӑткӑ йӑви пулнӑ — тен вӑл ку вӑрманта кӑткӑсен чи пысӑк государстви пулнӑ.
Под тем деревом, где я теперь стою, жил огромный муравейник, быть может самое большое муравьиное государство в этом лесу.

Пакша // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 126-129 с.

Анчах хӗрхентӗм эпӗ мулкача: сахал выртаҫҫӗ-и-ха тата ҫавнашкал айвансем ҫапа куписем айӗнче!..
Но мне стало жалко: мало ли их, глупых, лежит под кучами!..

Кӑвак ҫӑпата // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 122-125 с.

Ҫав купа айӗнче мулкач выртмалла ӗнтӗ, ҫавӑнпа та эпир пӑшалсене авӑрласа, пурте йӗри-тавра тӑтӑмӑр.
Под этой кучей должен был лежать заяц, и мы, приготовив ружья, стали все кругом.

Купасем айӗнче мулкачсем пурӑнаҫҫӗ текен хыпар часах пирӗн пӗтӗм хула тӑрӑх сарӑлчӗ, вара канмалли кун умӗнхи каҫ Родионӑч ертсе пыракан сунарҫӑсем ман патӑма пухӑнчӗҫ.
Слух о зайцах под кучами мгновенно обежал весь наш городок, и под выходной день охотники во главе с Родионычем стали стекаться ко мне.

Юр ҫусан, мулкачсен мӗнпур чеелӗхӗсене ура йӗрӗнчен пӗлме май пулса тӑрсан, йӗрлевҫӗ Родионӑч килчӗ те: — Кӑвак ҫӑпата ҫапӑ куписем айӗнче выртать, — терӗ.
Когда же налетела пороша и по следам можно было разглядеть все заячьи проделки, пришел следопыт Родионыч и сказал: — Синий лапоть весь лежит под кучами Грачевника.

Ҫав ҫухалнӑ пӗчӗкҫӗ кайӑк ҫинчен эпир нумайччен шухӑшласа тӑтӑмӑр; вӑл ҫӗр айӗнче, йывӑҫ тымарӗсем тата эпир пӗлмен тӗрлӗ япаласем хушшинче мӗнле пурӑнать-ши, терӗмӗр.
Долго этот исчезнувший крохотный зверёк не отпускал нашу мысль на свободу и всё её держал под землёй, где живут корни деревьев и между корнями всякие неведомые нам существа.

Арлан // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 104-105 с.

Тӳрех ӳкекен хӗвел ури арлана вӗлерет тенине илтнӗччӗ эпир — мӗншӗн тесен вӑл ҫӗр айӗнче пурӑнакан кайӑк.
Мы слышали, что прямой солнечный луч убивает землеройку — она ведь подземный житель.

Акӑ эпир санпа вӑрманта ҫӳретпӗр — терӗм эпӗ Зинӑна, — тен, эпир пусакан кашни утӑмра ҫӗр айӗнче пӗр е икӗ кайӑк пурӑнать.
Мы ходим с тобою в лесу, — сказал я Зиночке, — а может быть, под каждым шагом нашим в земле живёт один или два зверька.

Ҫумӑр та витмен, ҫутӑ та кӗмен ҫав чатӑр айӗнче вырнаҫнӑ…
И под этим непроницаемым для дождя и света шатром поселился…

Вӑрман чатӑрӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 97–98 с.

Хур хӑйӗн вӑрӑм мӑйне шыва чикет, сӑмсипе шыв ӑсса илет те, хӑй ҫине сапать, унтан тӗкӗ айӗнче темӗскер хыҫкаласа илет, ҫӑмӑллӑн пӑркаланакан хӳрине хускатса илет.
Гусь запускал свою длинную шею в заводь, доставал себе воду клювом, поплёскивал водой на себя, почёсывал что-то под каждым пером, шевелил подвижным, как на пружине, хвостом.

Хӑнасем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 84–85 с.

Унччен малтан темӗншӗн курӑнман Кострома хули хӑйӗн шурӑ ҫурчӗсемпе пит те лайӑх палӑра пуҫларӗ, вӑл ӗлӗк шыв айӗнче пулса, халӗ ҫеҫ ҫутта тухнӑ пек туйӑнать.
И отчего-то невидимый ранее город Кострома с белыми зданиями показался так отчётливо, будто раньше он был под водой и только теперь из-под неё вышел на свет.

Ҫӑлӑнӑҫ утравӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 77–81 с.

Шӑп ҫав чӑрӑш айӗнче, унӑн турачӗсемпе витӗнсе, мулкач ҫывӑрать.
А как раз под этой ёлкой, прикрытой её широкими ветками, спит заяц.

Хӗрӳ сехет // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 72–73 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика