Поиск

Шырав ĕçĕ:

тӳрӗ сăмах пирĕн базăра пур.

тӳрӗ (тĕпĕ: тӳрӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Воропаев ҫак вӑрҫа вӑрҫса пӗтернӗ чиновнике чӗлхепе усӑ курма пӗлменнишӗн кӑна, вырӑс калаҫӑвӗшӗн питӗ характерлӑ тата унӑн илемлӗхне кӳрекен ҫӑра, сулмаклӑ, тӗрлӗ тӗслӗн явӑнакан фразӑсене хисеплеменнишӗн кӑна ҫав тери курайми пулса ҫитрӗ; вӑл тен, хӑйӗн пултарулӑхне кура, тӳрӗ те пулӗ, анчах пӗтӗм хӑйӗн кӑмӑлӗпе совет ҫынни мар.
Воропаев уже за одно это неумение пользоваться языком, за пренебрежение к густым, размашистым, разнообразно вьющимся фразам, которые так характерны для русской речи и составляют ее главную прелесть, бешено ненавидел этого отвоевавшегося чиновника, всем своим обликом не советского, хотя, быть может, и честного в меру своих возможностей.

Иккӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Вӑл кунти ҫӗршыва аван пӗлсе тӑнипе пире чи тӳрӗ ҫулпа, илсе кайма сӑмах пачӗ.
Он превосходно знал эту местность и обещал избрать кратчайший путь.

XI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Пирӗн хуҫа, хӑйӗн исландецсен айӑпсӑр тӳрӗ кӑмӑлӗпе, пичченӗн чеелӗхне сисмесӗрех юлчӗ пек туйӑнчӗ тесе шухӑшлатӑп эпӗ.
Я склонен думать, что наш хозяин в невинности своей исландской души не понял тонких хитростей моего дядюшки.

X сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Чи лайӑх чӗресем, тӳрӗ ӑс ҫыннисем пыраҫҫӗ, пур йышши усала хирӗҫ тӑраҫҫӗ, суяна ҫирӗп урисемпе таптаҫҫӗ.
Идут лучшие сердца, честного ума люди, наступают неуклонно на все злое, идут, топчут ложь крепкими ногами.

XXVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Пӗчӗк, типшӗм, тӳрӗ старик темле куҫа курӑнман алӑ тытса тӑракан патака аса илтерет.
Маленький, сухой, прямой, он имел что-то общее с палкой, которую держит невидимая рука.

XXVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Тӳрӗ ҫынсене пырса тивменни нимӗн те ҫук.
Нет ничего, что не касалось бы честных людей.

Эпӗ хама: эсир чӑнах та судьясем, никама пӑхӑнман тӳрӗ ҫынсем, тесе шухӑшлаттартӑм ӗнтӗ:
Я уже заставил себя подумать, что вы действительно судьи, люди независимые, честные…

Анчах та вӑл, тӳрӗ те ҫӳллӗскер, ҫирӗп тӑрса, аллине вӗсем патнелле тӑсса, уҫӑ сасӑпа янӑравлӑн каларӗ:
А он, прямой, высокий, стоя твердо и крепко, протягивал к ним руку и негромко, четко говорил:

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Халӗ ӗнтӗ ӑна хӑй мӗншӗн тӗрӗслӗхе кӗтни, мӗншӗн ывӑлӗн чӑнлӑхӗпе унӑн судйисен чӑнлӑхӗ хушшинче ҫирӗп, тӳрӗ те хӗрӳллӗ кӗрешӳ пулассине курма ӗмӗтленни паллӑ пулчӗ.
Теперь Власовой стало ясно, почему она ждала справедливости, думала увидать строгую, честную тяжбу правды сына с правдой судей его.

Чӳречесем хушшинче, ҫуллӑн йӑлтӑртатакан ылтӑнланӑ хулан рама ӑшӗнче, патша портречӗ ҫакӑнса тӑрать, чӳречесем ҫинчи кӗрен тӗслӗ йывӑр чаршавсем рамӑна ик енчен тӳрӗ хутламсемпе хуплаҫҫӗ.
Между окнами висел большой портрет царя в толстой, жирно блестевшей золотой раме, тяжелые малиновые драпировки окон прикрывали раму с боков прямыми складками.

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл, ҫав ҫын, ҫӗр ҫийӗпе ывӑна пӗлмесӗр утать, ӗҫе юратакан аллисемпе ҫӗрӗн пичӗ ҫинчен ӗмӗрхи суялӑх пӑнтӑхне тасатать, ҫынсен куҫӗ умне пурнӑҫӑн тӳрӗ те уҫӑмлӑ чӑнлӑхне кӑларса тӑратать.
Он медленно, но неустанно идет по земле, очищая с нее влюбленными в свой труд руками вековую плесень лжи, обнажая перед глазами людей простую и ясную правду жизни.

XIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Сухаламасӑр выртакан сӑртлӑ-варлӑ уй пек пурнӑҫ, ҫав уй-хир ӗҫченӗсене ним чӗнми кӗтнӗ пек, ирӗклӗ те тӳрӗ алӑллӑ ҫынсене вӑл шарламасӑрах: — Мана ӑс-тӑн тата чӑнлӑх вӑрлӑхӗсем акса парӑр — эпӗ сире темиҫе хут та ытларах тавӑрса парӑп! — тенӗ пек туйӑнчӗ.
Жизнь представлялась невспаханным, холмистым полем, которое натужно и немо ждет работников и молча обещает свободным честным рукам: «Оплодотворите меня семенами разума и правды — я взращу вам сторицею!»

XVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Княхев — тӳрӗ кӑмӑллӑ, хӑюллӑ ҫын.
Князев — человек честный, смелый.

Тӗттӗмре амӑшӗ унӑн тӳрӗ кӗлеткин мӗлкине асӑрхарӗ, вӑл хура кӑмака тӗлӗнче кӑваккӑн курӑнчӗ.
В темноте мать видела слабый контур ее прямой фигуры, серой на ночном фоне печи.

Унӑн арамӗ тӗттӗмре кӑмака ҫумне таянса тӑчӗ, амӑшӗ ҫине вӑл куҫ илмесӗр пӑхрӗ, амӑшӗ хӑй те вӑхӑтран вӑхӑта унӑн ҫаврака, тӳрӗ сӑмсаллӑ, касса татнӑ пек кӗске янахлӑ хурарах сӑн-питне сӑнарӗ.
Жена его прислонилась у печи в сумраке, мать чувствовала ее неотрывный взгляд и порою сама смотрела в лицо ей — овальное, смуглое, с прямым носом и круто обрезанным подбородком.

XVII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Тӳрӗ ҫынсен сӑнӗсем паллӑ, мӗншӗн тесен вӗсем урампа сахал ҫӳреҫҫӗ, — тӳрех калас пулать!
У честных людей рожи заметные, потому — немного их по улицам ходит, — прямо сказать!

Халӑх — ун пек мар, вӑл тӳрӗ ҫулпа каясшӑн, тӑкакран та, сиенрен те хӑрамасть — куртӑн-и?
Народ же — он желает прямо идти и ни убытка, ни вреда не боится — видал?

Хӑш чухне ывӑлӗн сӑнарӗ ун умӗнче юмахри паттӑр пысӑкӑш ӳссе каять, вӑл амӑшӗ илтнӗ пур тӳрӗ, хӑюллӑ сӑмаха, ун кӑмӑлне кайнӑ ҫынсене, вӑл пӗлнӗ пур пысӑк, ҫутӑ япалана пӗрлештерсе тӑрать.
Иногда образ сына вырастал перед нею до размеров героя сказки, он соединял в себе все честные, смелые слова, которые она слышала, всех людей, которые ей нравились, все героическое и светлое, что она знала.

XIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Тен, ухмахла калаҫатӑп пулӗ, анчах та, юлташсем, тӳрӗ ҫынсем вилӗмсӗр, тетӗп: маншӑн илемлӗ пурнӑҫне панӑ ҫынсем, тӗрлӗрен ӗҫсем пулса пынипе те хамӑн чӗрем пекех хаклӑ идейӑсемпе ӳстерекен, ӳсӗрӗлмелле савӑнӑҫлӑ та телейлӗ кӑткӑс пурнӑҫ паракан ҫынсем вилӗмсӗр, тесе ӗненетӗп.
— Может быть, я говорю глупо, по — я верю, товарищи, в бессмертие честных людей, в бессмертие тех, кто дал мне счастье жить прекрасной жизнью, которой я живу, которая радостно опьяняет меня удивительной сложностью своей, разнообразием явлений и ростом идей, дорогих мне, как сердце мое.

XI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унӑн ҫав ӗҫӗ вилнӗ-им, вӑл мана чӗререн хускатса ҫӗкленӗ туйӑмсем ҫухалнӑ-им, эпӗ ӑна хастарлӑ, ҫирӗп, тӳрӗ ҫын тесе шутлани пӗтсе-сӳнсе ларнӑ-им?
Разве умерла эта работа, исчезли чувства, которые он вызвал в моем сердце, разбито представление мое о нем как о мужественном, честном человеке?

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика