Корпус чувашского языка

Рабочисен поселокӗнче шӑв-шав пӑшӑрхануллӑрах; каҫсерен унта ҫынсем кашкӑрсем пек ӳленӗн, вараланса пӗтнӗ хӑйӑр та хаяррӑн мӑкӑртатнӑн туйӑнать.

Шум в рабочем посёлке беспокойней; вечерами даже кажется, что все там воют волками и даже засоренный песок сердито ворчит.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хура та кӑтра Степа чӳрече ани ҫинче хӑйӗн хулӑн тутисене усса, чӗтрекен аллипе ҫамкине шӑлкаласа ларать; вӑл халех ҫӗре ӳкес пек, пуҫӗпе урайне ҫапӑнас пек туйӑнать.

Чёрный, кудрявый Стёпа, сидя на подоконнике, распустив толстые губы свои, гладил лоб дрожащей рукою, и казалось, что он сейчас упадёт, ударится головою в пол.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ывӑҫ тупанӗсемпе хӑйӗн кӑкрисене, айӑкӗсене шӑлкаласа, хӗрарӑм текех пуҫӗпе сула-сула илет, вара унӑн ҫӳҫӗсем те ӳссе пынӑ пек, вӑл хӑй те ӳснӗ пек, самӑртарах, пысӑкрах пулса пырса, пурне те хупласа лартнӑ пек туйӑнать, унсӑр пуҫне нимӗн те курӑнмасть ӗнтӗ, таврара нимӗн те ҫук пекех.

Поглаживая ладонями грудь и бёдра, она всё встряхивала головою, и казалось, что и волосы её растут, и вся она растёт, становясь пышнее, больше, всё закрывая собою так, что кроме неё уже стало ничего не видно, как будто ничего и не было.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Петра хӑйне вӑл темле пысӑк кушак аҫи евӗрлӗ чӗрчун пулса тӑнӑ пек туйӑнать, ӑна ӑшӑ та лӑпкӑ, кил хуҫи-хӗрарӑм ӑна юратать, кӑмӑлпах ачашлать, ӑна урӑх нимӗн те кирлӗ мар.

Пётр видел себя чем-то, подобным большому коту; ему тепло и спокойно, хозяйка любит его, охотно ласкает, и больше ему ничего не нужно.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пӳлӗмӗ пысӑк мар, унта сӗтел-пукансем ҫӑтах лартса тултарнӑ, пур япаласем те пӳлӗмре тымар янӑ пекех туйӑнать, анчах кашни япалах хӑйне уйрӑм пурнӑҫпа пурӑнать, вӗсем, стена ҫинчи ҫав тери илемлӗ висӗ картина пекех, хӑйсем ҫинчен мӗн те пулин пӗлтереҫҫӗ.

Комната невелика, тесно заставлена мебелью, и все вещи точно вросли в неё, но каждая жила отдельно и что-то говорила о себе, так же, как три очень яркие картины на стенах.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Петр вырӑн ҫинче — аллисене пуҫ хыҫне тытса, сухалне маччаналла каҫӑртса выртать, арӑмӗ ҫине чалӑшшӑн пӑха-пӑха илет, Наталья ӑна темле машина пек, унӑн маҫӗнчен пӗҫернӗ севрюга шӑрши кӗнӗ пек туйӑнать.

Пётр лежал в постели, закинув руки под голову, бородою в потолок, искоса смотрел на жену и находил, что она похожа на какую-то машину, а от её мази пахнет варёной севрюгой.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ача пӗр аллине малалла тӑсса, теприне чӗркуҫҫипе хӗстерсе выртать, унӑн пӗр ури тепринчен нумай кӗскерех пек курӑнать, вӑл Петр патнелле асӑрханмалла мар упаленсе пынӑн туйӑнать, малалла тӑснӑ алли тӗлӗнмелле вӑрӑм.

Мальчик лежал, выбросив одну руку вперёд, другую придавив коленом, одна нога его казалась намного короче другой, он как бы незаметно подползал к Петру, и вытянутая рука его была неестественно, страшно длинна.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ывӑлӗ, пукан ҫине чӗркуҫленсе, чӳрече ҫине чавсаланнӑскер, тӗтӗмпе хупланнӑ хӗп-хӗрлӗ пӗлӗт ҫине пӑхса ларать; тӗттӗмленме пуҫланӑ пӗчӗк пӳлӗме тусан тулнӑ пек туйӑнать; стена ҫинче, пысӑк читлӗхре, пилеш кайӑкӗ тӑрмашать: ҫывӑрма хатӗрленсе, вӑл хӑйӗн сарӑ сӑмсине тасатать.

Сын стоял на коленях, на стуле, упираясь локтями о подоконник, он смотрел в багрово-дымное небо; сумрак наполнял маленькую комнату бурой пылью; на стене, в большой клетке, возился дрозд: собираясь спать, чистил свой жёлтый нос.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пӑхсан — вӑл ҫӗр ҫийӗпе ӑна юратнӑ пирки кӑна утнӑ пек, ытти пур ӗҫсене те вӑл юратнӑ пирки тунӑ пек туйӑнать.

Казалось — он идёт по земле из милости к ней, да и всё он делает как бы из милости.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫав тӑшманла шухӑшсем унӑн ҫав тери нумай пулни ӑна хӑратсах пӑрахрӗ, вӗсем унӑн ӑшӗнче ҫуралса тухнӑ пек мар, тултан, ҫӗрлехи тӗттӗмрен кӗрсе тулнӑ пек, тӗттӗмре ҫара ҫерҫисем евӗрлӗ вӗҫсе ҫӳренӗ пек туйӑнать.

Враждебные, они пугали обилием своим, казалось, они возникают не в нём, а вторгаются извне, из ночного сумрака, мелькают в нём летучими мышами.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хӗвелӗн сарӑ пайӑрки пӳлӗме шуса кӗрет те, куҫкӗски ҫине ӳксе, стена ҫинче чӗтресе тӑрать, вӑл каҫхи пӗлӗт тӗслӗ кӑвак шпалерсем ҫинчи хӗрлӗ, вӑрӑм мӑйӑхлӑ китаецсен кӗлеткисене шӑлса тӑкасшӑн пулнӑ пек туйӑнать.

Жёлтенький луч солнца проник в комнату, отразился в зеркале и бесформенным пятном дрожит на стене, пытаясь стереть фигуры красных, длинноусых китайцев на синих, как ночное небо, обоях.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Чӳрече ҫинче Алексей хӑйӗн тӗксӗм те шӗвӗр сухалне пӗтӗркелесе ларать, унӑн пичӗ мужикӗнни пек мар, илемсӗр пичӗ шӗвӗрӗлнӗ пек, ӑна тусан пусса илнӗ пек туйӑнать.

На подоконнике, покручивая тёмную, острую бородку, сидит Алексей, его нехорошее, немужицкое лицо заострилось и точно пылью покрыто.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хуранӗ, хӑйӑр ҫине хирӗнсе ларнӑскер, ҫынсен вӑйне парӑнмасть, вӑл хӑйӑр ӑшне тата та шаларах кӗрсе кайнӑ пек туйӑнать.

А котёл упрямо влип в песок и, не уступая усилиям их, как будто зарывался всё глубже.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Санӑн, айван, калас пулать ӑна — тен, хӗрхенӗ, ырӑ кӑмӑллӑ пек туйӑнать вӑл.

Ты б, чудак, сказал ей, может — пожалеет, она будто добрая.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Аякран пӑхсан, чиркӳ тӑррисемпе пушар каланчи ҫав ҫуртсене сыхласа тӑнӑ пек туйӑнать.

Колокольни и пожарная каланча будто сторожили дома.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Часах Ока леш енче вӑрмансем ҫунма пуҫларӗҫ, кӑнтӑрла ҫӗр ҫинче куҫа ҫиекен кӑвак тӗтӗм йӑсӑрланса тӑрать, каҫсерен кукша уйӑх хӗп-хӗрлӗ курӑнать, йӑсӑрланакан тӗтӗм ӑшӗнче хӑйсен ҫутине ҫухатнӑ ҫӑлтӑрсем пӑхӑр пӑтасен шлепки пек курӑнса тӑраҫҫӗ, ҫырмари шыв, пӑтранчӑк пӗлӗте палӑртса, ҫӗр айӗнчен тухакан сивӗ те ҫӑра тӗтӗм юхнӑ пек туйӑнать.

За Окою горели леса, днём над землёю стояло опаловое облако едкого дыма, ночами лысая луна была неприятно красной, звёзды, потеряв во мгле лучи свои, торчали, как шляпки медных гвоздей, вода реки, отражая мутное небо, казалась потоком холодного и густого подземного дыма.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Унӑн шупка пичӗ, хура ҫӑмпа витӗннӗскер, ҫунса хӑрӑмланнӑ пек туйӑнать, хура куҫхаршисем айне путса аннӑ хаяр куҫӗсем пурин ҫине те тӑшманла пӑхаҫҫӗ, ҫынсем ҫине ҫиелтен пӑхса, вӑл темле шала кайнӑ, янравсӑр сасӑпа, мӑнкӑмӑллӑн, юриех ӑнланмалла мартарах калаҫать, ҫынсем унтан тепӗр хут калама ыйтсассӑн, вӑл ҫухӑрарах ярса: — Ӑнланмастӑн-и? — тесе хурать.

Его немужицкое лицо, обрастая тёмным волосом, казалось обожжённым и закоптевшим, дерзкие глаза, углубясь под чёрные брови, смотрели на всех неприязненно, он говорил глуховатым голосом, свысока и как бы нарочито невнятно, а когда его переспрашивали, взвизгивал: — Не понимаешь?

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫитменнине тата кирек ӑҫта кайсан та вӑл яланах аллине пуртӑ е тимӗр кӗреҫе тытнӑ Никитӑна тӗл пулать; курпун темскер каскалать, савалать, шӑтӑксем алтать, каюра пек, таҫталла шӑппӑн чупать; вӑл ялан пӗр ункӑ тӑрӑх чупнӑ пек, ҫавӑнпа пур ҫӗрте те тӗл пулнӑ пек туйӑнать.

И всюду, куда бы он ни шёл, он видел Никиту с топором или железной лопатой в руках, горбун что-то рубил, тесал, рыл ямы, бежал куда-то бесшумным бегом крота, казалось — он бегает по кругу, оттого и встречается везде.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Эпир, хӗрарӑмсем, ӑнӑҫлӑхшӑн юрататпӑр, анчах сирӗншӗн, арҫынсемшӗн, тепӗр ҫыннӑн ӑнӑҫлӑхӗ — куҫа шур илнӗ пекех туйӑнать.

За удачу мы, бабы, любим, а вашему брату чужая удача — бельмо на глаз.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Тепӗр чухне инкӗшӗн ҫав ҫемҫе кулли ӑна кӳренӳллӗ пек те, кӳренмелле пек те туйӑнать, ҫавӑн пирки вара вӑл, айӑпа кӗнӗ ҫын пек пулса, ҫӗрелле пӑхса ларать.

Иногда же улыбка эта кажется ему и обиженной и обидной, он виновато опускает глаза.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.