Поиск

Шырав ĕçĕ:

куҫӗсем (тĕпĕ: куҫ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кӑна вӑл сывлӑшне ҫавӑрайми пӳлӗне-пӳлӗне каласа пачӗ, куҫӗсем пӗрмаях кулаҫҫӗ хӑйӗн, ҫав вӑхӑтрах питҫӑмартисем тӑрӑх куҫҫулӗсем шӑпӑртатса юхаҫҫӗ.
Все это она взахлеб рассказала, и все время глаза ее смеялись, а по щекам текли слезы.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Акӑ эпӗ аннен пичӗ кӑрт туртӑнса илнине асӑрхарӑм, йӗпе чашӑка алшӑлли ҫинче ҫавӑркаласа тӑракан аллисем шанк хытса кайрӗҫ, канӑҫсӑр куҫӗсем ман енне тинкерсе пӑхрӗҫ: итлет-ши вӑл хӗрача сӑмахне.
Наблюдая с глубоким волнением за этой сценой, я видел, как дрогнули мускулы на лице матери, как мгновенно остановились ее руки, вытиравшие тарелку, как ее беспокойный взгляд устремился в сад.

Ҫапах та унӑн ман ҫине хӑяккӑн сӑнаса пӑхакан куҫӗсем манӑн сарӑ сӑран кабурти пистолета курчӗҫ пулас.
Ее глаза все же искоса наблюдали за мной и, конечно, видели мой пистолет в апельсиновой коже кобуры.

Тинкерсе пӑхӑр-ха ҫав тӗлӗнмелле, лӗпӗш ҫуначӗ пек вӗлтӗркке ҫеҫке ҫине — тӗксӗм курӑк ӑшӗнчен сирӗн ҫине тӑп-тӑрӑ та хуйхӑ-суйха пӗлмен хӗрачан чарса пӑрахнӑ куҫӗсем пӑхнӑ пек туйӑнса каять.
Присмотритесь к этому удивительному, легкому, как полет бабочки, цветку, и покажется вам, что из темной травы глядят на вас широко раскрытые, чистые и не знающие еще горя глаза девушки.

— Ҫапла, — терӗ Стронский пуҫне пӗшкӗртсе, унӑн куҫӗсем вӑрӑм куҫхаршисен мӗлки айне пулчӗҫ.
— Да, — сказал Стронский, наклонив голову, и его глаза попали в тень от крутых надбровниц.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Унтан унӑн юнӑхнӑ хупанкисем хушшинчи шывланса тӑракан куҫӗсем ман ҫинелле тӗлӗннӗ пек тинкерсе пӑхрӗҫ:
Потом его слезящиеся глаза с удивлением остановились на мне.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Унӑн куҫӗсем ман тӑрӑх ним тӗлсӗр шуса иртрӗҫ: ӗнтӗ вӑл мана текех курмарӗ те пулмалла.
Его глаза скользнули по мне, как по совершенно постороннему предмету.

Унӑн куҫӗсем пекех ҫунса пӗркеленчӗк ҫӗвӗсемпе витӗннӗ питҫӑмартисем ула-чӑлан палӑрса хӗрелсе кайрӗҫ, илемсӗрленнӗ чӑмӑрӗ сывлӑшра юнаса илчӗ.
— Его щеки, так же обожженные, как и глаза, и покрытые рубчатыми складками, неравномерно покраснели, обезображенный кулак погрозил в воздухе.

Эрех ҫинчен асӑнсанах Сашӑн куҫӗсем йӑлтӑртатса илчӗҫ.
При упоминании водки у Саши заблестели глаза.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Мана «Железный поток» асӑма килчӗ те эпӗ писателӗн ӑслӑ пултарулӑхӗнчен тӗлӗнсе илтӗм; Тамань колоннинчи ҫынсем, пӗтӗм асапсене тӳссе ирттернӗ хыҫҫӑн, куҫӗсем уҫӑлнӑ пек пулса, хӑйсен командирӗн куҫӗ чакӑр пулнинчен тӗлӗнсе кайнине писатель ҫав тери тӗрӗс куҫласа илнӗ.
Мне припомнился «Железный поток», и я подивился мудрости писателя, который подсмотрел, как люди таманской колонны, пережив все страдания, как бы прозрели и удивились синему цвету глаз своего вожака.

Дульникӗн куҫӗсем мана старшина умӗнче хӑйӗн хутне кӗме тархаслаҫҫӗ — ан тив ӗнтӗ вӗҫне ҫитичченех пӗрле пулма ирӗк парӑр, имӗш.
Дульник глазами просил меня вступиться за него перед старшиной, позволить ему быть вместе.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Хаяртарах та шанмасӑртарах пӑхаҫҫӗ Лелюковӑн кулакан куҫӗсем.
Злее, подозрительнее смотрят смеющиеся глаза Лелюкова.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Унӑн тухарах тӑракан, шансах кайман кӑвак куҫӗсем пӑхнинчен пирӗн юлташсенчен нихӑшӗ те, пушмакӗсене тӑхӑнса ӗлкӗреймен пирки ҫара урисене курӑк ӑшӗнче пытарма тӑрӑшса хыҫалта тӑраканнисем те, хӑтӑлса юлаймарӗҫ.
Казалось, из-под взгляда этих серых, навыкате, глаз, насмешливых и недоверчивых, не ускользнули даже те из наших товарищей, которые не успели надеть башмаки и стояли позади, стараясь спрятать босые ноги.

Куҫӗсем унӑн пӗр пӑнчӑ — чучело ҫине тӗллеҫҫӗ.
Он пристально смотрел на чучело.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Йӗри-тавра ҫинҫе йӗрсемпе карталаннӑ хура куҫӗсем савӑнӑҫлӑн кулкалаҫҫӗ, вӑл йӗрсем тен хӑй виҫҫӗре чухнех тӑрса юлнӑ пулӗ, ҫӑварӗ те кулать.
Смеялись его черные глаза, окруженные морщинками.

Иккӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Вӑл сухалне хырайман, начарланса кайнӑ, куҫӗсем те хӗрелсе тӑракан пулнӑ.
Он приходил похудевший, обросший, злой, с воспалёнными глазами, с обкусанными кончиками усов.

Разведчиксем // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 46–54 с.

Унӑн витӗр куракан куҫӗсем мӗн кирлине пурне те асӑрхаса илчӗҫ.
Его привычный острый глаз рассмотрел всё, что было нужно.

Пӗр ывӑҫ ҫӗр // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 28–38 с.

Унӑн кулсах кайман пит-куҫӗ, хӗпӗртенӗ пек йӑлтӑртатнӑ, хӑшпӗр чух генералсене те чӗтретекен куҫӗсем ӑшшӑн кулса илнӗ.
На его суровом и неулыбчивом солдатском лице появилось какое-то совершенно не свойственное ему растроганное выражение, а стальные серые глаза, взгляд которых заставлял трепетать иной раз и генералов, сузились и залучились тёплым смешком:

Гварди рядовойӗ // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 14–27 с.

Ҫак нумай курса ирттернӗ офицерӑн окопсенче пурӑнса чылайранпа ҫывӑрманнипе ывӑнса ҫитнӗ куҫӗсем йӑлкӑшса тӑчӗҫ.
Тёплые и весёлые искорки зажглись в уголках усталых, красных от долгой окопной бессонницы глаз этого бывалого офицера.

Анчах тути патнерех унӑн йӗппе шӑйӑрнӑ пек палӑракан икӗ йӗр, ҫулӗсене кура мар тӳлеккӗн пӑхакан пысӑк та кӑвак куҫӗсем вӑл хӑйӗн пурнӑҫӗнче сахал мар хура-шур курнине кӑтартать.
Но две тоненькие, словно вычерченные иголкой по щекам возле губ морщинки да какой-то слишком уж спокойный для его возраста взгляд больших и чистых глаз говорили о том, что и пережил, и перевидал он за свою жизнь уже немало, и придавали его лицу взрослое, умудрённое выражение.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика