Поиск

Шырав ĕçĕ:

лешӗ сăмах пирĕн базăра пур.

лешӗ (тĕпĕ: лешӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Бакенщица, халӗ ӗнтӗ хӗрача чӗлхи сӳтӗлессе ҫирӗппӗнех шаннӑскер, лешӗ пушшех шурса кайнине асӑрхарӗ.
Бакенщица, которая была уверена, что теперь-то у девочки непременно развяжется язык, заметила, что та стала еще бледней и серьезней.

X // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Лешӗ, хӗҫе икӗ аллипе тытса, кӑмака хыҫӗнчи тӗттӗм кӗтесе кӗчӗ те, сӑмах май ҫеҫ каланӑ пек: — Тимӗрсене ҫӗрпе сивӗтсен, вӗсене ҫӗр айне тарӑнрах чавса хурсан, лайӑхрах пулмӗ-ши? — терӗ.
которая, взяв саблю в обе руки, пошла в темный угол за печкой, и, как бы между прочим, сказала: — Не лучше ли студить железки землей, поглубже их закапывать?

VIII // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Лешӗ пӗтӗм пӗвӗпе алӑк еннелле ҫаврӑнчӗ.
Тот всем корпусом повернулся к двери.

Лешӗ хӑй те Ильсеяра хирӗҫ ыткӑнчӗ, ӑна ыталаса илчӗ.
Та и сама кинулась навстречу Ильсеяр, обняла ее.

Ильсеяр, нимӗн ӑнланмасӑр, матрос ҫине шӑтарасла пӑхса тӑчӗ, лешӗ, чӗлӗмне тавертесшӗн пулса, кесйисенче шӑрпӑк шырама тытӑнчӗ.
Ильсеяр, ничего не понимая, во все глаза смотрела на него, а тот стал искать в карманах спички, чтобы закурить трубку.

VI // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Матрос аллине вӑйпа туртса вӗҫерчӗ те хӑйӗн пысӑк чӑмӑрӗпе надзирателе аяк пӗрчинчен ҫав тери вӑйлӑн ҫаврӑнса ҫапрӗ, лешӗ пӗкӗрӗлсе ӳксе, коридора ыткӑнса кайрӗ.
Матрос с силой вырвал руку, повернулся и так ловко ударил надзирателя кулаком под ребро, что тот, весь скорчившись, вывалился в коридор.

Лешӗ, забастовкӑна ертсе пынӑ ҫын, ӑна курах кайнӑ, мӑйне мӑйкӑч тӑхӑнтартсан: «Эх, эсӗ, сутӑнчӑк чун!» — тесе кӑшкӑрнӑ.
Так вот, приговоренный увидел его и уже с петлей на шее крикнул: «Эх ты, продажная душа!»

II // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Лешӗ шахтӑри забастовкӑна ертсе пынӑ ҫын пулнӑ иккен.
Был, оказывается, тот человек главным во время забастовки на шахте.

Лешӗ тискер сасӑпа ҫухӑрса ячӗ:
Тот заорал не своим голосом:

Лешӗ, пуҫне усса, кӑмӑлсӑррӑн хуравларӗ:
Тот понуро ответил:

I // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Лешӗ Ильсеяра лӑплантарма хӑтланчӗ:
Тот попытался успокоить ее:

Лешӗ будкӑна сивӗ куҫӗпе пӑхса ҫаврӑнчӗ: — Ухтарӑр! Пурне те йӗп куҫӗ витӗр кӑларӑр! — терӗ.
Тот молча обвел глазами будку и буркнул: — Обыскать! Все как через игольное ушко пропустите!

Вавила ҫынсене нимӗн шарламасӑр, суккӑрла хӗнет: шӑлӗсене хытӑ ҫыртса лартнӑ хӑй, аллине ҫӳлелле ҫӗклет те, ҫынна питӗнчен чышать, унтан, лешӗ тӗшӗрӗлсе ансан, васкамасӑр куҫӗсемпе теприне шырать.
Вавила бил людей молча, слепо: крепко стиснув зубы, он высоко взмахивал рукою, ударял человека в лицо и, когда этот падал, не спеша искал глазами другого.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Кулкаласа, лешӗ ҫакӑн еннелле симӗс хут татӑкӗ тытнӑ аллине тӑсрӗ; хӗрарӑм, асӑрханса, тачка пӳрнесем хушшинчен укҫана кӑларса илчӗ.
Ухмыляясь, он протянул ей руку с зелёной бумажкой; она осторожно вытянула деньги из толстых пальцев.

«Лешӗ тата, тискер кайӑк чӗппи, арестантсен ҫуртӗнче ҫӗр ҫывӑрать пулӗ-ха…»
«А тот, зверёныш, наверно в арестантской ночует…»

Лодкӑна аларан ҫавӑтса, урайне сарнӑ тӑрӑхсене урисемпе ҫавӑрттарса тата вӗсенчен такӑнкаласа, хӗрарӑма ҫакӑ шалалла илсе кӗрсе кайрӗ, лешӗ тути хӗррисене ҫулакаласа пырать, йӗри-тавра пӑхкалать тата уйрӑмах темле пӗр виҫеллӗн, тарӑннӑн сывлать.
Взяв Лодку за руку, он вёл её, сгребая ногами половики и путаясь в них, а она облизывала губы, осматривалась и дышала как-то особенно ровно, глубоко.

Ҫӳлте мӗн пулса иртнине питех те пӗлес килнипе вӑл пусма умӗнче чарӑнса тӑчӗ, ҫав самантрах ҫӳлтен Розка ыткӑнса аннине курчӗ, чупнӑҫем кӑшкӑра-кӑшкӑра илет лешӗ:
Жуткое желание знать, что случилось наверху, остановило её у лестницы, а сверху уже прыгала Розка, вскрикивая:

Унтан вӑл, аллисене кӗсйине чиксе лартса тата куҫ айӗн Бурмистров ҫинелле пӑхса, нумайччен пӳлӗм варринче нимӗн шарламасӑр тӑчӗ, — лешӗ ҫурӑмне кукӑртса хунӑ та пуҫне уснӑ, пӗр хускалмасӑр ларать.
Потом он долго и молча стоял среди комнаты, сунув руки в карманы и глядя исподлобья на Бурмистрова, — тот сидел неподвижно, согнув спину и спустя голову.

Ҫаксем урам варрипе ҫитсе чарӑнчӗҫ, пуҫӗсене каҫӑртса хучӗҫ те, почтмейстер хваттерӗн чечексем лартса тултарнӑ кантӑкӗсем ҫинелле пӑхма пикенчӗҫ тата мӗн пулни-иртни ҫинчен ыйта-ыйта Капендюхина ҫав териех йӑлӑхтарса ҫитерчӗҫ, лешӗ хайхи ҫилленсе кайрӗ, вӑрҫса-ятлаҫса тӑкрӗ, унтан ҫырмалли пӗчӗк кӗнекине туртса кӑларчӗ те, кӑранташне темиҫе хутчен чӗлхипе ҫулакаласа илсе, кӗнеки ҫине ҫапла ҫырса хучӗ:
Они останавливались посреди улицы, задрав головы рассматривали уставленные цветами окна квартиры почтмейстера и до того надоели Капендюхину расспросами о событии, что он рассердился, изругался, вынул записную книжку и, несколько раз облизав карандаш, написал в ней:

Ванька Хряпов та пулин, яланах савӑнӑҫлӑ та ырӑ кӑмӑллӑ пулаканскер, халь салхуланнӑ, тата Серафима Пушкаревӑна хӑлхаран текех темскер пӑшӑлтатса каласа парать, лешӗ вара, ҫакна итле-итле, хуллен кӑна куҫҫульне шӑлкаласа илет, ҫав хушӑрах темиҫе хутчен те Ивана ҫамкинчен темле уйрӑмах хӑйне майлӑн, кулӑшла та хурлӑхлӑн чуптӑва-чуптӑва илчӗ.
И даже Ванька Хряпов, всегда весёлый и добродушный, был пасмурен и всё что-то шептал на ухо Серафиме Пушкаревой, а она, слушая его, тихонько отирала слёзы и несколько раз поцеловала Ивана в лоб особенным поцелуем, смешным и печальным.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика