Поиск

Шырав ĕçĕ:

туйӑнать (тĕпĕ: туйӑн) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Госпитальтен таврӑннӑ ҫын хӑйпе пӗрле хыҫа юлнӑҫемӗн ӑсра сӳнсе пыракан, анчах ҫав хушӑрах юрӑри пек туйӑнма пуҫлакан ӗлӗкхи ҫапӑ-ҫусен чӗрӗ шӑршине илсе килнӗн туйӑнать.
Словно прибывший вносил с собой живой аромат давних боев, которые, отдаляясь, меркли в памяти, в то же время приобретая все более яркую окраску.

VIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Лейтенант пӗррехинче яланлӑхах хӗвелпе пиҫсе хуралнӑн туйӑнать.
Казалось, лейтенант был однажды и навсегда обожжен солнцем.

Ҫак сарлака хулпуҫҫиллӗ, ӑслӑ кӑвак куҫлӑ майор, унпа калаҫса ҫеҫ пӑх, темле ыйтупа та пулӑшма хатӗр ҫын пек туйӑнать вӗсене.
Этот плечистый майор с серыми умными глазами казался им всемогущим защитником, который все может, стоит только обратиться к нему.

VI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ун чухне старши лейтенантӑн сӑн-пичӗ ҫав тери хавхалануллӑ пулать те, питшӑлли ҫине ҫӑкӑр-тӑвар хурса тухманни кӑна катӑк пек туйӑнать.
При этом вид у старшего лейтенанта был такой торжественный, что, казалось, не хватает у него в руках только хлеба-соли на рушнике.

V // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӑл кунта пур ҫӗрте те пурӑннӑн туйӑнать Ясногорскаяна: вӑл халӗ те хушать тата пулӑшать, ирӗк парать е ирӗк памасть, хӑйӗн боецӗсен чунӗ-чӗрисене кӗрет.
Ясногорской казалось, что он продолжает тут всюду жить, продолжает требовать и поддерживать, разрешать и запрещать, деятельно проникает в духовную жизнь своих бойцов.

IV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Никампа та ятлаҫмасть, ыйхӑ пуснӑ ҫын пек ҫӳрет: ӑна пуҫран шӑлсанах — вӑл, алла вӗрентнӗ тигр ҫури пек, мӑрлатма тытӑнассӑн туйӑнать.
Ни с кем не ссорился, двигался, как сонный, казалось: погладь его — и он замурлычет, как ручной тигренок.

Йывӑр ҫумӑр пӗлӗчӗсем ун тӗлӗнчен иртеҫҫӗ, ун пуҫӗ ҫийӗнченех чупнӑ пек туйӑнать.
Тяжелые тучи быстро бежали над ней, казалось, над самой головой.

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫак юрра лӑпах кунта, Венгрири тӗттӗм каҫсенче, ҫеҫенхир варринче ют шоссе хӗрринчи окопсенче, хывнӑн туйӑнать.
Казалось, и эта песня сложилась именно здесь, в темные венгерские ночи, среди степи, в окопах над чужим шоссе.

Ҫемье тата гражданла тӳрӗлӗх уншӑн та пӗтӗмӗшле ӗҫӗн пӗр пайӗ пек туйӑнать.
Ей тоже семейная и гражданская верность представлялись как части единого целого.

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Политрук та улшӑнчӗ, унӑн пичӗ ҫинчи гипс ҫухалнӑ пек туйӑнать, сӑнне вӑй-хал пырса кӗнӗ пек пулать, ҫутӑлма пуҫлать.
Политрук тоже изменился, с его лица как будто сходил гипс, оно оживало и светлело.

Ҫӳлти ҫӳп-ҫӳхе кӑвак тӳпене таҫта лере, горизонт леш енче, чӑнахах та питӗ пысӑк шурӑ колоннӑсем тӗрек парса тӑнӑн туйӑнать.
Казалось, что и в самом деле где-то за горизонтом стоят грандиозные белые колонны, которые подпирают высокую, тонкую голубизну.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Тап-таса тӳпе тусем ҫине пусса тӑмасть, пачах урӑхла, вӑл, ҫӳлӗ те ҫӑмӑлскер, тусем тӗлӗнче ишнӗн туйӑнать.
Чистое небо не давило на горы, а напротив, своей высокой легкостью создавало впечатление, что оно плывет над ними.

Тепрер километртан ҫул пӗтессӗн, вара машинӑсем пынӑ ҫӗртенех пӗрин хыҫҫӑн тепри чул сӑрт ҫумне ҫапӑнса, турпасла саланса каяссӑн туйӑнать.
Кажется: через какой-нибудь километр дорога кончится, вот-вот машины с хода налетят одна за другой на скалу и рассыплются в щепы.

Картиш юттӑн туйӑнать…
Чужой был двор…

Тухса кайнӑ кун // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Мӗншӗн тесен ҫӑмхана тытсанах ӑна хӑй айӑплӑ ӗҫ тунӑ пек туйӑнать.
При этом он каждый раз сознает, что совершает преступление.

Канӑҫсӑрлӑх // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Пуҫ хӑма ҫине ҫапнӑ пӑта шлепки пекех туйӑнать: ҫавӑркалама та ҫук.
Так что голова как у гвоздя, вбитого в доску: не повернешь.

Курӑк ҫине выртрӗ, бинтпа ҫыхнӑ аллине вутпа ҫунтарнӑ пек, таткаланӑ пек туйӑнать.
Лег на траву, руку под бинтом терзало и пекло.

Ваҫка пиччӗшпе паллашнӑ хыҫҫӑнхи ӗҫсем // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Пиччӗш вара пӗчӗкшер кӑна тутанса пӑхрӗ, анчах айккинчен пӑхсан, вӑл нимӗн те ҫимен пекех туйӑнать.
И дядя всего взял понемножку, но со стороны казалось, будто он не ест ничего.

Ваҫкӑпа унӑн пиччӗшӗ // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Вӑл ҫӑкӑрне пӗчӗккӗн ҫыртать, мӗнле чӑмлани е ҫӑтни вара палӑрман пекех туйӑнать.
Он откусывал маленькие кусочки хлеба, и почти совсем не было заметно, как он жует и глотает.

Янкӑр тӑрӑ тӳпере шап-шурӑ ҫаврака пӗлӗтсем пухӑнса тӑнӑ, вӗсем ҫине пӑхсан, ҫумӑр е ҫил-тӑвӑл пуласси пачах та палӑрмасть, анчах аялтан лӑпӑска урисемпе ҫаврӑнкаласа хура пӗлӗт хӑвӑрттӑн ҫывхарса килет, ун енчен ҫил мар, тусан витӗр темскер уҫӑскер вӗрсе кӑкӑра уҫӑлтарнӑн туйӑнать.
Как будто совсем безмятежные облака, круглые и белые, стояли в ярко-синем небе, не грозя ничем, но пониже быстро приближалась черная туча, вихрясь лохматыми лапами, и казалось, что это от нее рвется ветер и веет по временам сквозь пыль что-то острое, свежее и облегчает грудь…

Женька // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика