Корпус чувашского языка

Хула тӑрӑх каллех турӑшсем йӑтса утрӗҫ, хӗрлӗрех сарӑ сюртук тӑхӑннӑ Воропонов патша портретне йӑтса пырса, ыйтрӗ:

По городу снова пошли с иконами, Воропонов в рыжем сюртуке нёс портрет царя и требовал:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӗсем, ҫиччӗн, пурте пӗрле утрӗҫ; малта Алексей, арӑмне хулӗнчен ҫавӑтса, уксахласа пычӗ, ун хыҫҫӑн Яков — амӑшӗпе тата Татьянӑпа пӗрле, унтан Миронпа тухтӑр; пуринчен кайра ҫемҫе атӑ тӑхӑннӑ аслӑ Артамонов утса пычӗ.

Они, семеро, шли все вместе; впереди прихрамывал Алексей, ведя жену под руку, за ним Яков с матерью и сестрой Татьяной, потом шёл Мирон с доктором; сзади всех шагал в мягких сапогах Артамонов старший.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Аслӑ хӗрӗ Елена, сарлака питлӗ, сарлака кӗлеткеллӗ хӗрарӑм, пуянлӑха тата ӗҫкӗпе супакан упӑшкине пула иртӗнсе кайнӑскер, пачах та ют ҫын пулнӑ; сайра хутра вӑл ашшӗпе амӑшне курма пынӑ, хӑй ҫав тери хаклӑ тум тӑхӑннӑ, пӳрнисем ҫинче унӑн темӗн чухлӗ ҫӗрӗ пулнӑ.

Старшая дочь Елена, широколицая, широкобёдрая баба, избалованная богатством и пьяницей мужем, была совершенно чужим человеком; она изредка приезжала навестить родителей, пышно одетая, со множеством колец на пальцах.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ку вӑл — илем валли кирлӗ темлерех япала, кукша пуҫ ҫине парик тӑхӑннӑ пек, е — асӑрханма кирлӗ япала, жулике суя сухал кирлӗ пулнӑ пек.

Это — нечто для красоты, как парик на лысую голову, или — для осторожности, как фальшивая борода жулику.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пуринчен ытла шӑллӗн ывӑлӗ хӑйне тарӑхмалла, йӗрӗнмелле тыткаланӑ; вӑл ӗнтӗ вӗренсе тухнӑ, темле вырӑсла мар ҫӗленӗ сӑран курткӑсем тӑхӑннӑ, ун ҫинче пӗтӗмпех ылтӑн куҫлӑхӗнчен пуҫласа сарӑ пушмакӗсем патне ҫитиех, йӑлтӑртатса тӑнӑ, вӑл куҫӗсене хӗссе, питне пӗркелентерсе калаҫнӑ:

Особенно дерзко и противно вёл себя племянник; он кончил учиться, одевался в какие-то нерусские, кожаные курточки, весь, от золотых очков до жёлтых ботинок, блестел, щурился, морщился и говорил:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Больница хыҫӗнче вара, йӗри-тавра решетке карта тытнӑ ҫара ҫӗр тӑваткӑлӗнче, сарӑ халатсемпе шурӑ калпаксем тӑхӑннӑ пӗчӗк ҫынсем ҫӳренӗ, — вӗсем ухмаха ернисем тӗслӗ пулнӑ.

А за больницей, на лысом квадрате земли, обнесённом решёткой, паслись мелкие люди в жёлтых халатах и белых колпаках, похожие на сумасшедших.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пысӑк мар, ҫӑмӑл тупӑка та ҫамрӑк тӗртекенсемех йӑтса пынӑ, ватӑрах рабочисем аяккарахра тӑнӑ, тупӑк хыҫҫӑн салхуллӑн, анчах куҫҫульсӗр, килӗшмелле мар ула-чӑла кофта тӑхӑннӑ Зинаида утнӑ, унпа юнашар сарлака хулпуҫҫиллӗ, таса тумланнӑ Седов слесарь пынӑ, аяккинче, хӑйӑра йывӑррӑн таптаса, Тихон Вялов утнӑ.

Небольшой, лёгкий гроб несли тоже молодые ткачи; более солидные рабочие держались в стороне; за гробом шагала нахмурясь, но без слёз, Зинаида в непристойно пёстрой кофте, рядом с нею широкоплечий, чисто одетый слесарь Седов, в стороне тяжело мял песок Тихон Вялов.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пӗчӗк кӑна ҫын, студент сюртукӗ айӗнчен хура кӗпе тӑхӑннӑ, тумтирне тирпейсӗр йӳле янӑ, арпашса пӗтнӗ ҫӳҫлӗ, темиҫе талӑк ҫывӑрман пекех шыҫса ларнӑ куҫлӑ, шатрасем тухса тулнӑ тӗксӗм, шӗвӗр питлӗскер, вӑл, никама итлемесӗрех, аллисемпе хыттӑн сулкаласа кӑшкӑрашнӑ, Мирон ҫинелле сиксе пынӑ:

Маленький, в чёрной рубахе под студенческим сюртуком, неприглядно расстёгнутый, лохматый, с опухшими глазами, точно он не спал несколько суток, с тёмным, острым лицом в прыщах, он кричал, никого не слушая, судорожно размахивая руками, и наскакивал на Мирона:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Петр ним каламасӑрах коридора тухрӗ, хура куҫлӑх тата хура шлепке тӑхӑннӑ ҫын ҫине пырса тӑрӑнчӗ; ҫав ҫын хупман алӑк хушӑкӗ витӗр: — Ҫапла, ҫапла, урӑх нимӗн те мар! — терӗ.

Пётр молча вышел в коридор и наткнулся на человека в тёмных очках, в чёрной шляпе; человек сказал в щель неприкрытой двери: — Да, да, больше ничего!

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

«Кӗве» — тесе шухӑшларӗ вӑл, пит те уҫӑмлӑн аса килекен хитре, чечеклӗ тумсем тӑхӑннӑ ҫамрӑк хӗрарӑмсен ушкӑнӗ ҫине пӑхса.

«Моль», — думал он, присматриваясь к цветистому хороводу красивых, юных женщин, очень живо и ярко воскрешаемых памятью.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пӳлӗме кӗҫех икӗ ҫын кӗчӗҫ: кӑвакарнӑ ҫӳҫлӗ, куҫлӑх тӑхӑннӑ карчӑк тата фрак тӑхӑннӑ ҫын; карчӑк, пукан ҫине ларса, пӗр вӑхӑтрах хӑйӗн сарӑ шӑлӗсене тата роялӗн икӗ тӗслӗ клавишӗсене кӑтартрӗ, фраклӑ ҫынни сӗрмекупӑсне хулпуҫҫи патне ҫӗклерӗ, темле сарӑ тӗслӗ куҫне хӗсрӗ те, сӗрмекупӑса сӗркӗчпе касса татрӗ, вара рояль хӗлӗхӗсен хулӑн сасӑллӑ юрри ҫумне сӗрмекупӑсӑн ҫинҫе, шӑхӑракан сасси хутшӑнчӗ.

Вошли двое: седоволосая старуха в очках и человек во фраке; старуха села, одновременно обнажив свои желтые зубы и двухцветные косточки клавиш, а человек во фраке поднял к плечу скрипку, сощурил рыжий глаз, прицелился, перерезал скрипку смычком, и в басовое пение струн рояля ворвался тонкий, свистящий голос скрипки.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хура Степан ӑна урисенчен аялалла туртса антарчӗ, таҫталла ҫавӑтса кайрӗ: лавккасенчен, караван-сарайран перссен, тутарсен, бухарецсен ушкӑнӗ чупса тухрӗ; сарӑ халат тата симӗс чалма тӑхӑннӑ старик Петра туяпа юнарӗ:

Чёрный Степан схватил его за ноги, стащил вниз, куда-то повёл; из лавок, из караван-сарая сбежалась толпа персов, татар, бухарцев; старик в жёлтом халате и зелёной чалме грозил Петру палкой.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Урай ҫаврашки, ҫаврӑнса, пӗр кӗтесре пӑхӑр трубаллӑ чарусӑр музыкантсене, тепӗр кӗтесре — хора, пуҫӗсем ҫине чечек кӑшӑлӗсем тӑхӑннӑ, тӗрлӗ тӗслӗ тумланнӑ хӗрарӑмсене кӑтартнӑ; виҫҫӗмӗш кӗтесре, буфетри чашӑк-тирӗксемпе бутылкӑсем ҫинче, ҫакӑнса тӑракан лампӑсен ҫути палӑрнӑ, тӑваттӑмӗш кӗтесӗ алӑксемпе картланса тӑнӑ, алӑксенчен ҫынсем тӗркӗлтетсе кӗнӗ те, ҫаврӑнакан урай ҫине пусса сулкаланнӑ, аллисемпе хӑлаҫланса ӳкнӗ, таҫталла кайнӑ май хӑлхасене хупласа лартмалла ахӑлтатнӑ.

Круг пола вертелся и показывал в одном углу кучу неистовых, меднотрубых музыкантов; в другом — хор, толпу разноцветных женщин с венками на головах; в третьем на посуде и бутылках буфета отражались огни висячих ламп, а четвёртый угол был срезан дверями, из дверей лезли люди и, вступая на вращающийся круг, качались, падали, взмахивая руками, оглушительно хохотали, уезжая куда-то.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑрӑммӑн тӑсӑлакан кичем юрӑсем юрланӑ чух трактирсен чул стенисем, вӗсене пырса, пӑвса лартнӑ пек туйӑннӑ, хор хавассӑн, ҫӗкленӳпе юрланӑ чух, ула-чӑла тумсем тӑхӑннӑ маттур йӗкӗтсем юрланӑ чух — стенасене ҫил силлентерсе сарса пынӑ пек пулнӑ.

Когда пели тягучие, грустные песни, казалось, что каменные стены трактиров сжимаются и душат, а когда хор пел бойко, удало и пёстро одетые молодцы плясали — стены точно ветер колебал и раздувал.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пуринчен ытла ӑна «юрлакан чун» тенӗ сӑмахсем килӗшнӗ, вӑл сӑмахсене темле пит те тӗрӗс, хурлӑхлӑ япала пулнӑ, вӗсем ҫакӑн пек картинӑпа пӗтӗҫсе тӑнӑ: шӑрӑх кун Дрёмов хулин ҫӳп-ҫаплӑ урамӗнче ҫӳллӗ, кӑвак сухаллӑ, вилӗм пек ырхан старик тӑрать, вӑл шарманка аврине ывӑнчӑклӑн ҫавӑрать, шарманка умӗнче лӳчӗркенсе пӗтнӗ кӑвак кӗпе тӑхӑннӑ пӗр вуник ҫулхи хӗрача, пуҫне ҫӗклесе, куҫӗсене хупса, пӗтӗм вӑйне пухса, чӗтрекен сасӑпа юрлать:

Особенно нравились ему слова «певчая душа», было в них что-то очень верное, жалобное, и они сливались с такой картиной: в знойный, будний день, на засоренной улице Дрёмова стоит высокий, седобородый, костлявый, как смерть, старик, он устало вертит ручку шарманки, а перед нею, задрав голову, девочка лет двенадцати в измятом, синеньком платье, закрыв глаза, натужно, срывающимся голосом поёт:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫав пур шӑв-шава цилиндр тата сюртук тӑхӑннӑ кӑтра пуҫлӑ пысӑк ҫын вӗретсе пӑтратса тӑчӗ; унӑн хырнӑ кӑвак пит-куҫӗ ҫинче тӑмана куҫӗсем пек мӑкӑрӑлчӑк куҫсем пулнӑ; вӑл ҫын хулӑн тутисене чаплаттарса, Артамонова ыталаса, тӗрткелесе кӑшкӑрнӑ:

Варил и разбалтывал всё это большой кудрявый человек в цилиндре и сюртуке; на синем, бритом лице его были влеплены выпуклые, совиные глаза; человек этот шлёпал толстыми губами и, обнимая, толкая Артамонова, орал:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл хӑйӗн шӑллӗ тенкел ҫинче, ҫамрӑк ҫӑкасем хушшинче ларнине курчӗ; ун умӗнче, темле палланӑ ӳкерчӗк ҫинчи пек, турра кӗлтӑвакансем вунӑ-вуникӗ ҫын вырнаҫнӑ: хулӑн пиртен ҫӗленӗ пальто тӑхӑннӑ, кипке татӑкӗсемпе чӗркенӗ урине резина ботик ӑшне чикнӗ хура сухаллӑ купец; скопец-улшуҫ евӗрлӗ самӑр старик; салтак шинелӗ тӑхӑннӑ, сарлака янахлӑ, пулӑнни пек куҫлӑ, вӑрӑм ҫӳҫлӗ йӗкӗт; Дремовӑри пекарь Мурзин — ӗҫке ернӗ тата ҫапӑҫма юратакан ҫын — вӑрӑ судья умӗнче тӑнӑ пек, юпа евӗрлӗ хытса тӑрса, хӑйӑлтатакан сасӑпа калаҫнӑ:

Он увидел брата сидящим на скамье, в полукружии молодых лип, перед ним, точно на какой-то знакомой картинке, расположилось человек десять богомолов: чернобородый купец в парусиновом пальто, с ногой, обёрнутой тряпками и засунутой в резиновый ботик; толстый старик, похожий на скопца-менялу; длинноволосый парень в солдатской шинели, скуластый, с рыбьими глазами; столбом стоял, как вор пред судьёй, дрёмовский пекарь Мурзин, пьяница и буян, и хрипло говорил:

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Кашта пек тӳрӗ те вӑрӑм, ачанни пек пӗчӗк те нӗрсӗр пуҫлӑ, хӗвелпе ҫунса сӑнсӑрланнӑ тата лӳчӗркенсе пӗтнӗ скуфейка тӑхӑннӑ привратник хапхана уҫрӗ те, тытӑна-тытӑна, антӑхса кайса мӑкӑртатрӗ:

Привратник, прямой и длинный, как шест, с маленькой, ненужной, детской головкой, в скуфейке, выгоревшей, измятой, отворив ворота, пробормотал, заикаясь, захлёбываясь:

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Пур манахсем те Никодим атте ҫине хисеплесе пӑхни палӑрнӑ; настоятелӗ — темӗн пысӑкӑш, ырхан, ҫӑмламас, хӑрах хӑлхи илтмен ҫын — ряса тӑхӑннӑ шуйттан сӑнлӑ пулнӑ; Петр ҫине хӑйӗн хура куҫӗсемпе хӑрушла пӑхса, вӑл ытлашши хыттӑн каланӑ:

Было видно, что все монахи смотрят на отца Никодима почтительно; а настоятель, огромный, костлявый, волосатый и глухой на одно ухо, был похож на лешего, одетого в рясу; глядя в лицо Петра жутким взглядом чёрных глаз, он сказал излишне громко:

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл хулпуҫҫи ҫине чӗрӗ пиртен ҫӗленӗ пальто уртса ячӗ, аллине Алексей панӑ парнене — чӑмӑр пуҫлӑ туяна (туйи вӗҫӗнче кӗмӗлтен тунӑ кайӑк лаппи малахитран тунӑ ҫаврашка тытса тӑрать) илчӗ те, хапха хыҫне тухса, ывӑҫ тупанӗ айӗн юханшыв еннелле, сӑрт ҫине пӑхрӗ, — унта, йывӑҫ айӗнче, шурӑ кӗпе тӑхӑннӑ Илья выртнӑ.

Накинул на плечи парусиновое пальто, взял подарок Алексея, палку с набалдашником — серебряная птичья лапа держит малахитовый шар — и, выйдя за ворота, посмотрел из-под ладони к реке на холм, — там под деревом лежал Илья в белой рубахе.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.