Поиск

Шырав ĕçĕ:

юратнӑ (тĕпĕ: юрат) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӗсем пыманнипе тарҫӑсем Артура тата ытларах юратнӑ пек туйӑнчӗ.
Их холодность только сильнее подчеркивала преданность и любовь слуг.

V // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Артура вӗсем амӑшне юратнӑ пекех юратнӑ, ҫавӑнпа та ӗнтӗ тарҫисем халӗ унӑн аллисемпе тумтирне хурлӑхлӑн чуптурӗҫ.
Все любили Артура, как прежде любили его мать, и теперь теснились вокруг него с грустными лицами.

Вырӑн тӗлӗнче унӑн сӑнӗ ҫакӑнса тӑрать, сӗтел ҫинче Китай вази ларать, ваза ҫинче вӑл юратнӑ фиалка чечекӗсем пур.
На стене, над постелью, висел ее портрет, на столе стояла принадлежавшая ей китайская ваза с букетом фиалок — ее любимых цветов.

Юлашкинчен вӑл турӑ ҫинчен шухӑшлама пӑрахрӗ те пулас восстанин чапӗпе мухтавӗ тата унта хӑйӗн икӗ юратнӑ ҫынни мӗнле вырӑн йышӑнса тӑрасси ҫинчен хӗпӗртесе шухӑшлама пуҫларӗ.
Так что в конце концов он отказался от попытки настроить себя на благочестивый лад и предоставил своей фантазии свободно нестись к чудесам и славе грядущего восстания и той роли, которую он предназначал в нем двум своим идолам.

Ҫак хута вӑл урайӗнчен илчӗ, салатрӗ те юратнӑ хӗр ҫырнӑ ҫырӑва чуптурӗ; унтан, хӑй ҫавнашкал хӑтланнинчен сасартӑк вӑтанса, хут таткине ҫӗнӗрен хутларӗ.
Он поднял ее, развернул и поцеловал; потом стал снова складывать листок со смутным сознанием, что он сделал что-то неподходящее.

IV // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Юратнӑ вӗренекенпе уйрӑлма тӳрӗ килсен, эпӗ те ҫавӑн пекех пӑшӑрханнӑ пулӑттӑм.
Случись мне расстаться с любимым воспитанником, я и сам бы тревожился за него.

Джемма халӗ ӗнтӗ унӑн юлташӗ пулнӑ, вӑл ӑна юратнӑ.
Джемма была теперь его товарищем по работе, и он любил ее.

Вӗсем Лугано хулинче ҫӗр выртма чарӑнчӗҫ, тепӗр кун ирхине вара Пизана каймалла пулнӑ, Монтанеллин хӑйӗн юратнӑ вӗренекенӗ Итали политикин хӑрушӑ тарӑнлӑхне мӗн таран кӗрсе кайнине пӗлесси килнӗ.
Они остались в Лугано ночевать, а на следующее утро им предстояло двинуться в Пизу, Монтанелли хотелось выяснить, по крайней мере, как далеко его дорогой мальчик был завлечен в роковые, сыпучие пески итальянской политики.

II // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Монтанелли ачана йӑпатать, пуҫӗнчен ҫупӑрлать, унӑн юратнӑ тимӗр шапи ҫине тӗлӗнсе пӑхать, ачана хитре юмахсем каласа парать.
Монтанелли забавлял малютку, гладил ее волосы, любуясь черепахой, и рассказывал ей чудесные сказки.

Ҫакӑншӑн ӗнтӗ Войнич кӗнекине Алексей Максимович Горький питех те хакланӑ, ҫакӑншӑн ӑна чи паллӑ совет писателӗ Николай Островский юратнӑ.
За это книгу Войнич очень ценил Алексей Максимович Горький, и за это его любил известный советский писатель Николай Островский.

4 // Е. Егорова. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с. — 5–12 с.

Хӑйӗн туррине юратнӑ пек пулса, вӑл хӑйӗн кӑмӑлне хирӗҫ калама ҫук пысӑк айӑп тӑвать, ҫав айӑплӑ ӗҫе пула вара хӑй те пӗтет.
Притворяясь, что любит своего бога, он совершает чудовищное преступление против своей воли, в результате которого погибает и сам.

«Пӑван» роман халӗ те пирӗн вулакансен чи юратнӑ кӗнекисенчен пӗри.
Роман «Овод» до сих пор остается одной из самых любимых книг наших читателей.

1 // Е. Егорова. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с. — 5–12 с.

Иккӗшӗ те вӗсем хӑйсен ӗҫне чун-чӗререн юратнӑ, иккӗшӗ те тӗлӗкре ҫӗнӗ самолетсем, авиацин ҫӗнӗ техникине курса аташнӑ.
Оба они любили свое дело страстно, оба бредили новыми самолетами, новой авиационной техникой.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Водопьянов М.В. Валерий Чкалов: повесть; Куҫма Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959. — 214 с.

Вӑл та, Чкалов пекех, авиацие профессишӗн кӑна мар юратнӑ.
К авиации у него, как и у Чкалова, был не просто профессиональный интерес.

Ҫынсем ӑна савӑнӑҫлӑ, яланах ӑшӑ кӑмӑллӑ пулнӑшӑн юратнӑ.
Его любили за жизнерадостность, душевную теплоту.

Валерий Павлович ҫак хӗрлӗ ҫунатлӑ пӗчӗк машинӑна питӗ юратнӑ.
Валерий Павлович полюбил эту маленькую краснокрылую машину.

Ҫынна юратакан, ӑна ӑнланакан Ольга Эразмовна качча тухиччен панӑ сӑмахне — Валерин авиаци ӗҫӗсене нихҫан та хутшӑнмастӑп, тенине — ҫирӗп тытнӑ пулсан та, ҫав хушӑрах вӑл юратнӑ ҫынни мӗнле пурӑннине «айккикчен кӑна сӑнакан» ҫын пулман.
Любящая и чуткая Ольга Эразмовна нашла, как сдержать данное перед замужеством слово — никогда не вмешиваться в авиационные дела Валерия — и в то же время не оказаться «сторонней свидетельницей» главного, что заполняло жизнь любимого человека.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Водопьянов М.В. Валерий Чкалов: повесть; Куҫма Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959. — 214 с.

Авиаци Валерий Чкаловӑн шухӑш-ӗмӗчӗсене ӗмӗрлӗхе пӗтӗҫтерсе тӑракан юратнӑ ӗҫӗ пулнӑ.
Авиация оставалась бессменной владычицей внутреннего мира Валерия Чкалова.

И. П. Антошин Чкалов илемлӗн те пӗр пытармасӑр чуна пырса тивмелле каласа панисене итлеме юратнӑ.
И. П. Антошин любил слушать красочные, подкупающие своей искренностью рассказы Чкалова.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Водопьянов М.В. Валерий Чкалов: повесть; Куҫма Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959. — 214 с.

Тӗрӗссипе каласан, Иван Панфилович Чкаловпа пӗрле пулма юратнӑ.
Вообще Иван Панфилович охотно бывал в обществе Чкалова.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика