Поиск

Шырав ĕçĕ:

Чӗри (тĕпĕ: чӗре) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах чӗри тӑвӑлса ҫитрӗ.
Но в груди сделалось душно.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Федя малалла туртӑнчӗ; хӑйӗн чӗри вӗриленсе кайнине туйса илчӗ вӑл: чӗринчи юратӑвӗ те сӳнменнине ӑнланса илчӗ: Федя Голубев хӑйӗнчен инҫетре пулсан та, каҫхи тӗтре витӗр унӑн куҫӗсем хаваслӑн выляса тӑнине Катя асӑрхарӗ.
Федю качнуло; почувствовав, как светло и жарко стало у него на душе, он понял: Федор Голубев жив, и любовь в его сердце жива: Даже на расстоянии, даже сквозь голубовато-серый ночной воздух Катя увидела, как радостно вспыхнули глаза Феди Голубева.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Хӑйсен ялӗ концлагертен тарнӑ тенине илтсен унӑн чӗри амӑшӗ патне, Маньӑпа Шура патне туртӑнчӗ.
С той минуты, как дошла до нее весть о побеге односельчан из концлагеря, сердце непреодолимо рвалось к матери, к Мане, к Шурке.

Катя чӗри хӑвӑрттӑн тапса илчӗ.
У Кати учащенно забилось сердце.

Ҫил лӑпланчӗ, вӑрман та Михеичӑн чӗри юлашки самантра мӗнле тапнине итлеме, кайран кунта, «Шуйттан йӳҫлӗхне» килекенсене шӑппӑн каласа пама хатӗрленнӗ пек пулса шӑпланчӗ.
Ветер притих, и лес словно затаил дыхание, чтобы слышать, как будет в последние мгновения жизни биться его, михеичево, сердце, чтобы потом своим глухим шепотом рассказывать об этом всем, кто будет приходить сюда, к «Бесовскому болоту».

Улттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Женя чӗри хавассӑн тапма пуҫларӗ.
— Сердце Жени радостно заколотилось.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Паян, тул ҫутӑлас умӗн, Уваровка ялӗнчен пурте тухса тарнӑ тенине илтсен, унӑн чӗри савӑнчӗ, анчах савӑнӑҫ мӗлке пек кӑна пулнӑ пирки нумайлӑха пымарӗ.
Сегодня на рассвете — впервые с той минуты, как он узнал о побеге уваровцев, — сердце наполнилось торжеством, но держалось оно недолго, потому что оказалось призрачным.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Ҫак намӑс сӑмахсене илтсен, Семен хӑйӗн чӗри тапса ыратнине халь те астӑвать.
Помнится, в груди у Семена от такого похабства опалилось все.

Иккӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Унӑн чӗри ҫиленсе тапать.
Сердце колотилось мучительно-зло.

Пӗрремӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вара иртнӗ савӑнӑҫпа та киленесси пулмасть, ӑна кӗтсе унӑн чӗри те ала пек шӑтӑкланса пӗтрӗ пулӗ ӗнтӗ.
И не придется насладиться былым счастьем, по которому, кажется, душа до дыр изныла.

Ҫирӗм тӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Нимӗҫсем чикӗ урлӑ каҫсан унӑн чӗри хаваслӑн тапма пуҫланӑ, анчах шансах пӗтерменни пулнӑ-ха: халӑх ӗлӗкхи мар вӗт, ҫирӗпленчӗ.
Когда немцы перешли границу, сердце радостно заколотилось, но еще была неуверенность: крепкий народ стал — не то, что раньше.

Чӗри ҫапах та ыратнӑ: ҫав тырра тымарӗ-мӗнӗпех ҫӑлса илсе Катьӑн сенкер куҫлӑ питӗнчен аллисем ывӑнса ҫитичченех ҫаптарасси килнӗ унӑн.
А душу когти скребли: хотелось вырвать весь этот хлеб с корнями, и пучками стеблей хлестать, хлестать по ее голубоглазому лицу до тех пор, пока руки напрочь не отвалятся.

Чӗри вара ҫунса тӑнӑ.
А душа горела.

Вырӑн ҫӗнӗ, чунӗ — кивӗ; курайманлӑхпа ҫилли пӗтмерӗ унӑн, пурне те ҫухатнӑшӑн чӗри ыратни те тӳрленмерӗ.
Место новое, душа старая, не затихали в ней злоба и ненависть, не смягчалась боль по утраченному.

Эсир ирӗк парсан, эпӗ чӗлӗме… — мӑкӑртатрӗ Михеич хӑй чӗри хаваслӑн тапма пуҫланине туйса.
С вашего разрешения, я трубку… — пробормотал Михеич, чувствуя, как радостно заколотилось сердце:

Ҫирӗммӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Каллех старик сехет шакканине тата хӑйӗн шикленнӗ чӗри тапнине кӑна илте пуҫларӗ.
И опять старик слышал только хриплое тиканье часов да взволнованное биение своего сердца.

Амӑш чӗри улталать пулсан…
А ежели… ежели сердце материнское обманывает…

Вунтӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Василиса Прокофьевна ҫӗрелле пӑхса тӑрать, чӗри ҫунать хӑйӗн.
Василиса Прокофьевна смотрела в землю, а сердце горело мучительно зло.

Чӗри ҫапах та ҫакна хирӗҫ пулчӗ:
Сердце ее запротестовало:

Вунсаккӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Тепӗр самантран пуҫне урӑх шухӑш килсе кӗнипе сасартӑк унӑн чӗри хавасланса сиксе илчӗ.
Вдруг сердце его радостно дрогнуло от мелькнувшей мысли:

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика