Поиск

Шырав ĕçĕ:

эхер сăмах пирĕн базăра пур.

эхер (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эхер эпӗ Дмитрий тӗлӗшпе унашкал тумарӑм пулсан, ку вӑл мана чун-чӗререн мар, ытларах ӑс-тӑн хушнипе педантла тӑрӑшуллӑн кӑмӑлланинчен килчӗ, хама ҫакӑн пек кӑмӑллассинчен пӑрӑнма мана намӑс пулчӗ.
Ежели со мною не случилось того же в отношении Дмитрия, то я обязан только его упорной, педантической, более рассудочной, чем сердечной привязанности, которой бы мне слишком совестно было изменить.

ХLI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер ман пуҫа ун чухне ҫынсем мӗн калаҫнине хӑнасем ҫук чухне хам мӗн калаҫнипе танлаштарас шухӑш пырса кӗрес пулсан, эпӗ, ахӑртнех, ним чухлӗ те тӗлӗнместӗмччӗ.
Ежели б мне тогда пришло в голову сравнить с тем, что говорили другие, то, что я говорил сам, когда бывал один, я бы, верно, нисколько не удивлялся.

ХL сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер пуҫа унашкал ӗмӗтсемпе шухӑшсем пырса кӗрес пулсан та, хам паянхи кунпа кӑмӑллӑ пулнине туйса, малашнехи тӗкӗнекен шухӑшсене ним уяса тӑмасӑрах хӑвала-хӑвала яратӑп.
Ежели же мне приходили такие мечты и мысли, то я, чувствуя себя довольным настоящим, бессознательно старался отгонять мысль о будущем.

Чӑнах та, эхер леш амазонка эпӗ ун ҫине тарҫӑсем хыҫӗнчен пӑхнӑ чух ӑна яла вӑрласа каясси, унта епле пурӑнасси тата унпа мӗн тӑвасси пирки хам ӑсра мӗн шухӑшланине тӗплӗн пӗлсен, тивӗҫлипех питӗ кӳреннӗ пулӗччӗ ӗнтӗ.
И в самом деле, ежели бы эта амазонка знала подробно, как я, глядя на нее из-за лакеев, воображал, похитив ее, увезти в деревню и как с ней жить там и что с ней делать, может быть, она справедливо бы очень оскорбилась.

XXXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер ҫав хӗрарӑм эпӗ хӑйне юратни ҫинчен пӗлес-тӗк, вӑл мана нихҫан каҫармалла мар кӳренессӗн туйӑнчӗ.
Мне казалось, что ежели бы она узнала о том чувстве, которое я к ней испытывал, то это было бы для нее таким оскорблением, которого она не могла бы мне простить никогда.

— Сан хыпарунта лайӑххи нимӗн те ҫук, — терӗ ӑна Володя, унпа пӗрле савӑнма пачах шутламасӑр, — эхер эсӗ мӗн ҫинчен те пулин тӗплӗн шухӑшлама пултарсан, ку питӗ япӑххине хӑвах ӑнланӑттӑн.
— Ничего нет отличного в твоем секрете, — сказал ей Володя, не разделяя ее удовольствия, — коли бы ты могла думать о чем-нибудь серьезно, ты бы поняла, что это, напротив, очень худо.

XXXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл шухӑша кайса ҫӳрессине темле именчӗклӗ савӑклӑхпа, эпӗ маларахра асӑннӑскерпе, час-час ылмаштарни, аттен юратнӑ сӑмахӗсене тата сӑмах ҫаврӑнӑшӗсене пӗрмай калани, аттепе пуҫарнӑ калаҫусене ытти ҫынсемпе малалла тӑсни, — ҫаксем пурте, эхер ку хӑтланусене атте мар, урӑх ҫын тӑвас-тӑк тата эпӗ ҫулпа аслӑрах пулас-тӑк, аттепе Авдотья Васильевна хушшинчи ҫыхӑнусене мана ӑнлантарса паратчӗҫех, анчах эпӗ ҫав вӑхӑтра нимӗн те тӗшмӗртеймерӗм, атте ман умра Петр Васильевичран темле ҫыру илсе, ӑна вуланӑ хыҫҫӑн тарӑхса кайсан та, август уйӑхӗ иртичченех Епифановсем патне ҫӳреме чарӑнсан та, эпӗ пачах нимӗн те сисмерӗм.
Частые переходы от задумчивости к тому роду ее странной, неловкой веселости, про которую я уже говорил, повторение любимых слов и оборотов речи папа, продолжение с другими начатых с папа разговоров — все это, если б действующим лицом был не мой отец и я бы был постарше, объяснило бы мне отношения папа и Авдотьи Васильевны, но я ничего не подозревал в то время, даже и тогда, когда при мне папа, получив какое-то письмо от Петра Васильевича, очень расстроился им и до конца августа перестал ездить к Епифановым.

XXXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер ҫав ҫиленсе ҫӳрекен, тытӑнчӑклӑ калаҫакан тата пурне те пӑсакан йӑлӑхтармӑш Петр Васильевич ҫук-тӑк, пушшех хаваслӑрах пулмаллаччӗ, терӗ Любочка.
И было бы еще веселее, ежели бы не этот несносный Петр Васильевич, который дулся, заикался и все расстраивал, говорила Любочка.

Вӑл хӑйӗн тӑкакланман телей нумай юлнине, эхер ҫав телейпе карт ваййинче тек усӑ курмасан, унпа пурнӑҫра ӑнӑҫусем тумашкӑн усӑ курма май пуррине туйнӑ.
Он чувствовал, что много еще оставалось у него неизрасходованного счастия, которое, ежели он не хотел больше употреблять на карты, он мог употребить вообще на успехи в жизни.

Каҫпа, эхер хӑнасем ҫук пулсан, сулхӑн галерейӑра чей ӗҫсен тата аттепе пӗрле хуҫалӑха пӑхса ҫаврӑнсан, эпӗ хамӑн ӗлӗкхи вырӑна, Вольтер кресли ҫине, выртатӑп та, Катенька е Любочка музыка каланине итленӗ май, вулатӑп тата ӗлӗкхиллех ӗмӗтсемпе йӑпанатӑп.
Вечером, ежели гостей никого нет, после чаю, который мы пьем в тенистой галерее, и после прогулки с папа по хозяйству я ложусь на старое свое место, в вольтеровское кресло, и, слушая Катенькину или Любочкину музыку, читаю и вместе с тем мечтаю по-старому.

XXXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Мана ҫапла туйӑнать: эхер пирӗн comme il faut шутне кӗмен пичче, анне е атте пур-тӑк, эпӗ ҫакна инкек вырӑнне хунӑ пулӑттӑм, манпа вӗсене ҫыхӑнтараканни вара нимӗн те пулмастчӗ.
Мне кажется даже, что, ежели бы у нас был брат, мать или отец, которые бы не были comme il faut, я бы сказал, что это несчастие, но что уж между мной и ими не может быть ничего общего.

XXXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ, эхер мӗн те пулин каланӑ пулсан, тӳрех йӗрсе янӑ пулӑттӑм.
Если бы я сказал что-нибудь, я бы заплакал.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер Варенькӑна чӑннипех юратсан, вара эпӗ килӗшӗттӗм те ҫав тери, ҫав тери телейлӗ пулаттӑм…»
И я бы мог согласиться и мог бы быть очень, очень счастлив, ежели бы только я был влюблен в Вареньку…»

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ну, эхер, пырса кӗчӗ ман пуҫа, Дмитрий кӗтмен ҫӗртен Любочкӑна юратса пӑрахас пулсан, — Любочка ӑна юратса пӑрахнӑ-ҫке, — ӑна качча илме шутласан?
Ну, а что, — пришло мне в голову, — ежели бы вдруг Дмитрий влюбился в Любочку, — ведь Любочка влюблена в него, — и захотел бы жениться на ней?

— Пӗлетӗн-и, Дмитрий, — терӗм эпӗ тусӑма, хам мӗн каланине Варенькӑна илттерес тӗллевпе ун ҫывӑхнерех пырса, — эпӗ ҫапла шухӑшлатӑп: эхер вӑрӑмтунасем пулмасан, ку вырӑнта лайӑххи нимӗн те ҫук, халӗ ӗнтӗ, — хушса хутӑм эпӗ, хама ҫамкаран шаплаттарса тата чӑнах та пӗр вӑрӑмтунана лапчӑтса хурса, — ку пӗтӗмпех япӑх.
— Знаешь что, Дмитрий, — сказал я моему другу, подходя ближе к Вареньке, так чтобы она могла слышать то, что я буду говорить, — я нахожу, что ежели бы не было комаров, и то ничего хорошего нет в этом месте, а уж теперь, — прибавил я, щелкнув себя по лбу и действительно раздавив комара, — это совсем плохо.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер эсир чӑтӑмсӑр, вӗри этем пулсан тата ӑна тухма хушсан, вара вӑл алӑк хыҫӗнче пӑхӑнуллӑн ассӑн сывланине, йӗнине, хӑвӑр ҫыннӑра темле упи-супи ҫӑмахсем пӑшӑлтатнине тарӑхса та ҫӳҫенсе итленӗ пулӑттӑр.
Ежели вы нетерпеливый, горячий человек и попросите ее уйти, вы услышите своим раздраженным, болезненным слухом, как она за дверью будет покорно вздыхать и плакать и шептать какой-нибудь вздор вашему человеку.

XXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ тӑтӑм та ӑна пуҫ тайрӑм, анчах Ивин, симӗс фракӗ ҫумне виҫӗ ҫӑлтӑр ҫыпӑҫтарнӑскер, эпӗ пуҫ тайнине хирӗҫ ответлемерӗ ҫеҫ мар, ман ҫине лайӑххӑн ҫаврӑнса та пӑхмарӗ, ҫавна пула эпӗ хам этем мар, пӗр-пӗр ниме тӑман япала — кресло е чӳрече кӑна, е эхер этемех пулсан, креслӑран е чӳречерен нимӗнпе те уйрӑлса тӑман этем ҫеҫ пулӗ, тесе шутласа илтӗм.
Я встал и поклонился ему, но Ивин, у которого было три звезды на зеленом фраке, не только не ответил на мой поклон, но почти не взглянул на меня, так что а вдруг почувствовал, что я не человек, а какая-то не стоящая внимания вещь — кресло или окошко, или ежели человек, то такой, который нисколько не отличается от кресла или окошка.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Валахина тӑчӗ, каҫару ыйтса ун хӑйӗн homme d`affaires-ӗпе калаҫмалли ҫинчен пӗлтерчӗ те, «эхер эсир ӗмӗрех ларма шутлатӑр-тӑк, эпӗ сире хӑваласа кӑлармастӑп» текен сӑнпа ман ҫине пӑхса илчӗ.
Валахина встала, извиняясь, сказала, что ей надо поговорить с своим homme d’affaires и взглянула на меня с недоумевающим выражением, говорившим: «Ежели вы век хотите сидеть, то я вас не выгоняю».

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Валахина манран тӑвансем ҫинчен, пичче ҫинчен, атте ҫинчен ыйта-ыйта пӗлчӗ, унтан хӑйӗн хуйхине — упӑшкасӑр тӑрса юлнине каласа пачӗ, юлашкинчен, манпа урӑх ним ҫинчен те калаҫма ҫуккине туйса, «Эхер эсӗ халь тӑрса пуҫ тайса тухса кайсан, питӗ лайӑх тӑватӑн, савнӑ чунӑм» тенӗ пек, ман ҫине ним чӗнмесӗр пӑхрӗ, анчах манпа тӗлӗнмелле пулса тухрӗ.
Валахина расспрашивала про родных, про брата, про отца, потом рассказала мне про свое горе — потерю мужа, и уже, наконец, чувствуя, что со мною говорить больше нечего, смотрела на меня молча, как будто говоря: «Ежели ты теперь встанешь, раскланяешься и уедешь, то сделаешь очень хорошо, мой милый», — но со мной случилось странное обстоятельство.

Хут ҫине хуҫкаланчӑк саспаллисемпе хӑвӑрттӑн вӑл ҫапла ҫырнӑ: 1) Иван Иванович князь патне кирек епле пулсан та, 2) Ивинсем патне кирек епле пулсан та, 3) Михайло князь патне, 4) Нехлюдова княгиня патне тата Валахина патне, эхер ӗлкӗрсен.
На бумажке было написано его изломанным быстрым почерком: 1) к князю Ивану Ивановичу непременно, 2) к Ивиным непременно, 3) к князю Михайле, 4) к княгине Нехлюдовой и к Валахиной, ежели успеешь.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика