Поиск

Шырав ĕçĕ:

пекех сăмах пирĕн базăра пур.

пекех (тĕпĕ: пекех) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ, акӑ, ҫинчех туйса илетӗп вӑл мӗнле ҫырнине, пуҫне пӗшкӗртсе куҫхаршине ҫӗклетрӗ пуль — ҫавӑн пек тунине эпӗ питӗ саваттӑм, амӑшӗ пекех пулса тӑратчӗ вара.
и я так живо представила, как он пишет, наклоняя голову и поднимая брови, — с той милой манерой, которую я любила и которая делала его похожим на мать.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Малтанхи пекех, нимӗн хускалми, пӗр тикӗсӗн лараттӑм эпӗ, анчах куҫ умӗнче мӗн пурри васкамасӑр шӑранса манран ҫухалчӗ; Саша сӗтелӗ те, ун ҫинчи ҫӳлӗ бокалти пӗчӗк мелкесем те, сӗтел умӗнче тӑракан ҫак ҫыра ҫар ҫынни те, унан хушаматне те мантӑм ӗнтӗ.
По-прежнему я сидела ровно, неподвижно, но всё вокруг стало медленно уходить от меня: Сашин стол с кисточками в высоком бокале и этот рыжий военный у стола, фамилию которого я забыла.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах вӑл нимӗн пулман пекех: — Тӗрӗс, пӗтӗмпех суя, — терӗ.
Но он сказал равнодушно: — Да, это ложь.

Вӑл мана ӳкӗте кӗртмеллеччӗ, тӳрре тухмаллаччӗ, ҫиленмеллеччӗ, хӑй Йытӑ площадки патӗнчи пекех вӑл ман умра тутисене чӗтретсе тӑмаллаччӗ.
Он должен был убеждать меня, доказывать, сердиться, он должен был — как тогда на Собачьей площадке — стоять передо мной с дрожащими губами.

— Эппин мӗншӗн эсир мана ҫакӑн пекех асаплантарас тетӗр-ха?
— Тогда зачем же вы придумали так мучить меня?

Пур илемсӗр ҫынсем пекех, вӑл тирпейлӗ шукӑль тумланма тӑрӑшатчӗ.
Как все очень некрасивые люди, он старался тщательно, даже щегольски одеваться.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Шӑлӗсене ҫыртса сывлатчӗ вӑл, куҫхупаххисем хушшипе куҫ шӑрҫи кӑштах курӑнатчӗ — ҫавӑн пекех ҫав Ромашов, ӑна пӗтӗм тӗнчипе те урӑх Ромашовпа арпаштарас ҫук!
Он дышал сквозь сжатые зубы, между веками была видна полоска глазного яблока — уж такой Ромашов, что его нельзя было спутать ни с одним Ромашовым на свете!

Пирӗн ҫине пилӗк этажа шӑтарса ӳкменччӗ-ха бомба, подвалта юхса тулнӑ шыва путса хӗн курманччӗ-ха эпир, ҫапах та, Варьӑпа иксӗмӗр, Ромашов пекех тайкаланса утрӑмӑр.
Мы шли шатаясь, — мы с Варей не меньше, чем Ромашов, хотя бомба не пробила над нами пять этажей и мы не болтались, не захлёбывались в залитом водой подвале.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Клиника ишӗлчӗкӗ патӗнчи пекех, кунта та йӗри-тавра шӑп, васкакансем ҫук, пурте тӗлӗнмелле лӑпкӑн пыраҫҫӗ ҫурт патнелле, калаҫнӑ сасӑсем те васкаттармаҫҫӗ, сыхланнӑ чухнехи пек илтӗнет.
Как и тогда, на развалинах клиники, тихо было вокруг. Люди неторопливо, со странным спокойствием приближались к дому, и голоса были неторопливые, осторожные.

Тревога, яланхи пекех, ҫич сехет ҫурӑра пуҫланчӗ.
Тревоги начались, как обычно, в половине восьмого.

Сфинксем патне ҫитрӗмӗр, яланхи пекех, палӑк парапетне темшӗн хӑйпӑтса кайнӑ тӗлте чарӑнса тӑтӑмӑр, кунтах карлӑк ванчӑкӗ те сулкаланса тӑратчӗ.
Мы дошли до Сфинксов и, как всегда, остановились у того места, где почему-то был снят парапет и кусок сломанных перил болтался на талях.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ытти палӑксене куҫарса кайнӑччӗ ӗнтӗ, е хӑйӑрлӑ михӗсен хушшине туса пытарнӑччӗ, Сфинксем вара темшӗн ӗлӗкхи пекех, тахҫан 1941-мӗш ҫулхи июнӗн 22-мӗшченхи мирлӗ кунсенчи пекех выртатчӗҫ.
Другие памятники были уже сняты или завалены мешками с песком, а Сфинксы почему-то ещё лежали, как прежде, в далёкие мирные времена, до 22 июня 1941 года.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Бригадӑра, пурте тенӗ пекех, хӗрарӑмсем кӑначчӗ: машинисткӑсем, корректорсем, редакторсем; эпӗ тӗлӗнсех кайрӑм вара, вӗсенчен нумайӑшӗ темшӗн питӗ капӑр тумланса пынӑччӗ.
Это были почти исключительно женщины: машинистки, корректоры, редакторы, и я удивилась, что многие из них почему-то были прекрасно одеты.

Ыттисем пекех, эпӗ епле пулсан та куҫҫуль кӑларас мар тесе, тутама ҫыртса, Петьӑна пӑха-пӑха ӑсатрӑм та, унтан багаж станцине чупрӑм, мӗншӗн тесен унта япаласем илсе пынӑччӗ ӗнтӗ, ачасен багажӗсене пысӑккисеннипе арпаштарасран чунӑм ҫукчӗ манӑн.
Как все, я проводила его взглядом, прикусив губу, чтобы всё-таки не заплакать, а потом побежала на багажную станцию, потому что привезли вещи и нужно было присматривать, чтобы детский багаж не спутали со взрослым.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫак пурнӑҫра чи малтанхи хут сӑмахсене тулли саспаллисемпе пӗтӗм чӳрече сарлакӑш ҫырса тухнӑччӗ, ҫӗнӗрен ҫӗнӗ ҫынсем пыратчӗҫ те ҫав сӑмахсене вулатчӗҫ, вӗсене тем пекех улӑштарас килетчӗ пулин те нимӗскерпе улӑштарма ҫукчӗ.
Первые в этой жизни слова были написаны жирными буквами во всю ширину окна, всё новые и новые люди подходили и читали их, и ничего нельзя было изменить, как бы страстно этого ни хотелось.

Мӗншӗн ӑна эпӗ ӗнер пулса иртнӗ пекех асра тытатӑп.
Почему я вижу, точно это было вчера,

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпир икӗ пӳлӗм йышӑнаттӑмӑр, ҫавӑнтах мезонинӗ те пурччӗ, ӑна вара юри кукамай валли туса хунӑ пекчӗ, ун пекех пӗчӗккӗччӗ — чи малтан вӑл чӳрече ҫаклатмаллисене пӑхрӗ, алӑкӗсем ҫӑраҫҫисемпех питӗрӗнеҫҫӗ-и, ҫавна пӑхса тухрӗ.
В мезонине — мы снимали две комнаты «с мезонином», который был как будто нарочно построен для бабушки: такой же маленький и сухонький, как она, — она прежде всего проверила шпингалеты на окнах и запираются ли двери на ключ.

Эпир пурте каҫ пуласса тем пекех кӗтетпӗр.
Мы все с нетерпением ждем вечера.

30 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Игорь, яланхи пекех, манран юлмарӗ.
Со мной, как всегда, увязался Игорек.

29 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Хӑйсен ӗҫӗсем ҫинчен тата Мускавшӑн тем пекех тунсӑхлани ҫинчен мана пӗлтереҫҫӗ.
Скучали о Москве, сообщали о своих тамошних делах.

29 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика