Поиск

Шырав ĕçĕ:

Ромашов (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫав хӗле эпӗ ытла та пӗччен ирттертӗм, ман патӑмра пулакан хӑнасенчен Ромашов кӑна пуринчен ытларах ҫӳренӗ пулас.
Это была одинокая зима, такая одинокая, что едва ли не самым частым моим гостем был Ромашов.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Николай Антонович маншӑн улталаннӑ иккен — акӑ мӗн каласшӑнччӗ Ромашов хӑйӗн ҫак сӑмахӗпе.
Николай Антоныч был обманут ради меня — вот что он хотел сказать этой фразой.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Мӗншӗн улталас вара манӑн? — терӗ Ромашов нимӗн хӗрӳсӗрех.
— Зачем я стану говорить неправду? — равнодушно возразил Ромашов.

Ромашов ун хушаматне каларӗ.
Ромашов назвал фамилию.

— Николай Антоновичӑн, — хӑвӑрттӑн каласа хучӗ Ромашов.
— Николая Антоныча, — быстро сказал Ромашов.

Ман шутпа вара… — Ромашов такӑнчӗ, ӑна пӑчӑ пула пуҫларӗ пулмалла, мӗншӗн тесен вӑл шӗлепкине хыврӗ те чӗркуҫҫи ҫине хучӗ, — ку ун шухӑшӗ мар.
Но, по-моему… — Ромашов запнулся; должно быть, ему стало жарко, потому что он снял шляпу и положил её на колени, — это не его мнение.

Ытла та лӑпкӑ ӗнтӗ, хӑй ҫине шанса тӑрать, ӗлӗкхи Ромашов пек те мар.
Настолько он был спокоен и уверен в себе и не похож на прежнего Ромашова.

— Халь кӑна калаҫса татӑлчӗҫ, экспедицие яма кирлӗ мар терӗҫ, — лӑпкӑнах хирӗҫ пулчӗ Ромашов.
— Только что решили, что посылать экспедицию не стоит, — спокойно возразил Ромашов.

— Катя, акӑ мӗн ҫинчен калас теттӗм эпӗ сире, — сыхланса ҫеҫ пуҫларӗ Ромашов, — экспедици пуласси сирӗншӗн епле кирлине пӗлетӗп эпӗ.
— Катя, вот о чём я хотел сказать вам, — осторожно начал Ромашов, — я знаю, как важно для вас, чтобы экспедиция состоялась.

Каҫӗ сулхӑн, эпӗ платье вӗҫҫӗн ҫеҫ, Ромашов мана пусма ҫинче тӑнӑ чухнех «Шӑнса пӑсӑласран сыхланӑр», терӗ.
Вечер был прохладный, а я — в одном платье, и Ромашов на лестнице сказал: «Вы простудитесь».

Дворник мар иккен вӑл, Ромашов пулчӗ, эп алӑк уҫсанах вӑл каялла чакса тӑчӗ те сӑмах хушмасӑрах шӗлепкине хыврӗ.
Но это был не дворник, это был Ромашов, который молча быстро отступил, когда я открыла дверь, и снял шляпу.

Чӗркуҫҫийӗсем чӗтреҫҫӗ хӑйӗн, куҫне темиҫе хутчен хӑрушшӑн мӑчлаттаркаласа илчӗ, кунта эпӗ Ромашов ҫывӑрнӑ чух куҫне хупмасӑрах ҫывӑрать тесе Саня каласа кӑтартнине аса илтӗм.
У него дрожали колени, он несколько раз как-то странно прикрывал глаза, и я вспомнила, как Саня рассказывал, что он спит с открытыми глазами.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Унпа телейсӗр пулатӑн эсӗ, — тепӗр хут каларӗ Ромашов.
— А с ним ты будешь несчастна! — повторил Ромашов.

Мана ун чухнех-ха Ромашов пӳлӗмӗ килӗшрӗ, анчах эпӗ ак халь пырса кӗнӗ вӑхӑтра вӑл тата чипертерех курӑнчӗ.
Мне и тогда понравилась комната Ромашова, но сейчас, когда я вошла, она была особенно хороша.

Иртнӗ ҫулхине эпир ун патӗнче виҫҫӗн хӑна пултӑмӑр: Николай Антоныч та асанне тата эпӗ; асанне ҫавӑн чух ҫӗрӗпех темиҫе хут та асӑнтаркаларӗ, Ромашов унтан хӗрӗх тенкӗ илнӗччӗ те ҫаплах параймасӑр тӑратчӗ.
В прошлом году мы были у него в гостях втроём: Николай Антоныч, бабушка и я, и бабушка, между прочим, весь вечер намекала, что он взял у неё сорок рублей и не отдал.

Ромашов патне кайса, ӑна Вышимирский панӑ хутсене туртса илес тени, паллах, вырнаҫусӑр шухӑшчӗ.
Конечно, это была очень странная мысль — идти к Ромашову и отобрать те бумаги, которые передал ему Вышимирский.

— Ҫак Ромашов кунта килнӗренпе, — терӗм эпӗ, — сехет ҫурӑ пулать, вӑл мана акӑ мӗн тума сӗнчӗ: пӗрремӗшӗ, эсир Татаринов капитанӑн экспедицине вӑрланӑ, иккӗмӗшӗ, хӑвӑр пурнӑҫӑрта тахҫан тата темӗн-темӗн туса хӑтланнӑ, вӗсем ҫинчен эсир анкетӑрсем ҫинче кӑтартмасӑр хӑваратӑр, Ромашов мана ҫавсем ҫинчен тӗрес кӑтартса паракан материалсене пӑхса тухма сӗнчӗ.
– Этот Ромашов, – продолжал я, – явился ко мне часа полтора тому назад и предложил следующее: он предложил мне воспользоваться доказательствами, из которых следует: во-первых, что вы обокрали экспедицию капитана Татаринова, а во-вторых, еще разные штуки, касающиеся вашего прошлого, о которых вы не упоминаете в анкетах.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ромашов теҫҫӗ пулас ӑна, сирӗн юратнӑ вӗренекенӗр те, ассистентӑр, ытах эпӗ йӑнӑшмастӑп пулсан халь-халь сирӗн хурӑнташӑр пулмалли ҫынччӗ.
Это некто Ромашов, ваш любимый ученик и ассистент и без пяти минут родственник, если я не ошибаюсь.

Пурте ӗҫ хучӗсем ҫинче пур, — терӗ Ромашов.
В бумагах, – продолжал Ромашка.

Николай Антоныч ҫинчен те, Ромашов ҫинчен те, Катя умӗнче хам айӑпа кӗни ҫинчен те пӗр сӑмах та калаҫмарӑмӑр.
Ни слова о Николае Антоныче, о Ромашове, о том, что я виноват перед ней.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика