Поиск

Шырав ĕçĕ:

Нестеренко (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Нарври мушкетерсен полкӗнчи рядовой Нестеренко та тӑшман тыткӑнӗнче полкӑн ялавне упраса хӑварнӑ, тыткӑнран тухса тарсан ҫав ялава вӑл Кутузова пырса панӑ.
Нарвского мушкетерского полка рядовой Нестеренко, тоже попав в плен, спас знамя полка, бежал из плена и принес знамя Кутузову.

VI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ, Иван Яковлев. Брагин М.Г. Фельдмаршал Кутузов. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948. — 162 с.

Нестеренко Якубӑна аяк пӗрчинчен тӗкрӗ, кӑхлатса илчӗ тӗ, уссисене пӗркелесе сарса ячӗ.
Нестеренко подтолкнул Якубу под бок, крякнул, расправил усы.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

— Сан хыҫран эпӗ, Нестеренко, атту тахӑшӗ хӗсӗнсе кӗрет унта!.. —
— Нестеренко, я за тобой, а то втискался в борщ якой-ся овощь…

— Пустуй япала, — терӗ Мирон хаяррӑн; Яковлев тухтӑр яланхи пекех кулкаласа ларчӗ, Яков Артамонов ку сӑмахсене Нестеренко пӗлсен мӗн пуласси ҫинчен шухӑшларӗ…
— Чепуха, — резко сказал Мирон; доктор Яковлев, как всегда, усмехался, а Яков Артамонов думал, что если эти речи станут известны жандарму Нестеренке…

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

— Анчах та — чи япӑххине кӗтсе илме хатӗрленес пулать, — терӗ те Нестеренко, хӑйне уссийӗнчен тытса ун вӗҫӗсене шыҫмак хӑлхисем патнелле ҫӗклерӗ, унпа пӗрле унӑн ҫӳлти тути те ҫӗкленсе сарӑ шӑлӗсене кӑтартрӗ.
— Но — надо готовиться к худшему, — сказал Нестеренко и, взяв себя за усы, приподнял их к толстым мочкам ушей, приподнялась и верхняя губа его, обнажив жёлтые косточки.

Нестеренко ятарласах вӑраххӑн, сӑмахсене тӑсса каларӗ:
А Нестеренко говорил с медленностью — явно нарочитой:

Нестеренко тарӑннӑн сывласа илсе сӗтел айнелле пӑхрӗ:
Нестеренко, вздохнув, посмотрел под стол:

Ҫав пӗр сехет йывӑр та тӗлӗнмелле вӑрӑм пулчӗ; Яков кӗнеке шкапӗсем лартса тултарнӑ пӳлӗмри пукан ҫине ывӑнчӑклӑн ларсан, Нестеренко ӑна хуллен, темле итленӗ пек пулса, каларӗ:
Час был тяжёл и неестественно длинен, и когда Яков Артамонов устало сел на стул в комнате, заставленной книжными шкафами, Нестеренко, тихо и прислушиваясь к чему-то, сказал:

Нумаях кӗтмелле пулмарӗ, хулара каллех Вера Попова евӗрлӗ ҫӳллӗ хӗрарӑма хулӗнчен ҫавӑтса ҫӳрекен Нестеренко курӑнма пуҫларӗ; урамра Якова тӗл пулсан, вӑл ун ҫине инҫетренех витӗр пӑхнӑ пек пӑхрӗ, патне пырса сывлӑх сунсан вара тӳрех ыйтрӗ:
Ждать пришлось не очень долго, в городе снова явился Нестеренко под руку с высокой дамой, похожей на Веру Попову; встретив на улице Якова, он, ещё издали, посмотрел сквозь него, а подойдя, поздоровавшись, спросил:

Нестеренко хӑйне хӑй килӗшекен ҫыннӑн янӑравсӑр куллипе кулса ячӗ.
Нестеренко засмеялся тихим смехом самодовольного человека.

— Чӑнах-и? — ыйтрӗ Нестеренко.
— Да? — спросил Нестеренко.

Темиҫе кунтан, ирхине, Окара шыва кӗнӗ чухне, ӑна Маврин поручикпе Нестеренко курчӗҫ; вӗсем ун патне темӗн чухлӗ вӑлта хуллисем хурса тултарнӑ кимӗпе ишсе пычӗҫ, ялан сивӗ те лӑпкӑ поручик Якова хуллен пуҫ тайса, ним чӗнмесӗр саламларӗ те тӳрех юханшыв варринелле ишсе кайрӗ, Нестеренко вара, хывӑннӑ май, хуллен кӑна каларӗ:
А через несколько дней, когда он утром купался в Оке, его застигли поручик Маврин и Нестеренко, они подъехали в лодке, усатой от множества удилищ, хладнокровный поручик поздоровался с Яковом небрежным кивком головы, молча, и тотчас же отъехал на середину реки, а Нестеренко, раздеваясь, тихо сказал:

Арестлеме губернири жандармсем килчӗҫ пулсан та, ку, паллах, Нестеренко ӗҫӗ, ҫапла вара унӑн арӑмӗ палӑрмаллах пире усӑ кӳмелле чирлет.
Хотя арестовывать приезжали жандармы из губернии, но, разумеется, это дело Нестеренко, и, таким образом, жена его хворает с явной пользой для нас.

— Нестеренко эпӗ шутланӑ пек ӗҫсӗр супса ҫӳрекен этемех мар иккен, вӑл хулара та виҫӗ ҫынна тытнӑ: Модестов учителе тата темле икӗ ҫынна.
— Нестеренко оказался не таким бездельником, как я думал, он и в городе поймал троих: учителя Модестова и ещё каких-то.

Яков халь Нестеренко чееленнине, темскер пӑтраштарнине, вӑл ҫеҫ те мар — хӑратма пӑхса ӑна е хӑйне ҫак историрен пӑрса яма пикеннине туйса тӑчӗ; офицер: ҫынна хӑранипе те пеме пулать тесен вара, Яков ӑна шанманни ҫирӗпленсех ҫитрӗ:
Яков чувствовал, что Нестеренко хитрит, путает что-то, даже как бы хочет запугать и отодвинуть его или себя в сторону от этой истории; а когда офицер сказал о возможности выстрела с испуга, подозрение Якова упрочилось:

Нестеренко вӑл каланине ҫӗрелле пӑхса, пӑшал приклачӗпе хыр йӗкеллине ҫӗр ӑшнелле чышса кӗртсе итлерӗ, унтан куҫӗсене ҫӗклемесӗрех ыйтрӗ:
Нестеренко выслушал его, глядя в землю, забивая в неё прикладом ружья сосновую шишку, выслушал и спросил, не подняв глаз:

Ҫак хурлӑхлӑ хыпара Нестеренко питӗ хаваслӑн пӗлтерчӗ, унтан тӳрех, аллипе ягдташне ҫапса илсе, хушса хучӗ:
Это печальное сведение Нестеренко сообщил очень оживлённо и тотчас, хлопнув рукою по ягдташу, прибавил:

Нестеренко пичӗпе вӑрман еннелле, ҫурӑмӗпе ҫул еннелле тӑрса, пуҫне пӗшкӗртсе, аллисене пичӗ патне тытса пирус чӗртнӗ; унӑн сарӑ сӑран сурӑмне хӗвел ҫутатнӑ та, ҫурӑмӗ тимӗртен тунӑ пек курӑннӑ.
Нестеренко стоял лицом к лесу, спиною к дороге и, наклоня голову, подняв руки к лицу, раскуривал папиросу; его рыжую кожаную спину освещало солнце, и спина казалась железной.

Темиҫе кунтан кӗҫӗн Артамонов, пӗр вырӑнта тӑрса йӑлӑхнӑ лашин шӑмшакне ҫемҫетме тухнӑскер, вӑрман хӗрринче Нестеренко жандарма курчӗ.
Через несколько дней Артамонов младший, проезжая застоявшуюся лошадь, увидал на опушке леса жандарма Нестеренко.

Мӑнаҫлӑн, тутӑ хур аҫи пек, Китай ҫынни пек усиллӗ жандарм офицерӗ Нестеренко утнӑ, унӑн чирлӗ арӑмӗ хӑйӗн шӑллӗпе — Житейкинпа, хула старости тата тир-сӑран завочӗн хуҫи пулнӑ, халь вилнӗ ҫыннӑн ывӑлӗпе, алла-аллӑн тытӑҫса пынӑ; Житейкин ҫинчен ҫынсем: вӑл хӗрарӑм-манахсемпе ашкӑнса пурӑнать пулсан та, ҫичҫӗр кӗнеке вуласа тухнӑ тата пӗчӗк параппана ҫав тери ӑста ҫапма пӗлет, ҫав ӑсталӑха салтаксене вӑрттӑн вӗрентет, тесе калаҫнӑ.
Важно, сытым гусем, шёл жандармский офицер Нестеренко, человек с китайскими усами, а его больная жена шла под руку с братом своим, Житейкиным, сыном умершего городского старосты и хозяином кожевенного завода; про Житейкина говорили, что хотя он распутничает с монахинями, но прочитал семьсот книг и замечательно умел барабанить по маленькому барабану, даже тайно учит солдат этому искусству.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика