Поиск

Шырав ĕçĕ:

Мересьев (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мересьев хӑйӗн пӗтӗм кӗлетки сивӗнме пуҫланине туйрӗ.
Мересьев почувствовал, как весь холодеет.

7 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӑлханни кӑшт иртсе кайсан, шӑнӑрсем ҫемҫелсен тин Мересьев хӑй калама та ҫук ывӑннине туйрӗ те, тӳрех бензомерӑн циферблачӗ ҫине пӑхрӗ.
Только тогда нервное напряжение Мересьева прошло, окаменевшие мускулы распустились, он почувствовал огромную усталость, и сразу же взгляд его упал на циферблат бензомера.

— Ӑҫта Мересьев? — ыйтрӗ аманнӑ ҫын.
— Где Мересьев? — спрашивал раненый.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

«Фокке-Вульфа» ҫапса антарнӑ хыҫҫӑн самолёта вертикальнӑй пиккерен кӑларсан (ун пек пикке тума опытлӑ лётчик та пурнӑҫра пӗрре кӑна килӗшме пултарать), Мересьев, йывӑррӑн сывласа, лӑпкӑлӑхпа киленчӗ, хӑрушлӑх иртсе кайнӑшӑн, ҫӗнтерӳшӗн савӑнса пычӗ.
После того как Мересьев, расправившись с «фокке-вульфом», вывел свой самолет из сумасшедшего вертикального пике (такое даже опытный летчик делает раз в жизни), он, жадно и тяжело дыша, наслаждался наступившим покоем, ощущая радость минувшей опасности, радость победы.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫак хӑрушла хӑвӑртлӑха пула ӑс-тӑн пӑтранма пуҫланине туйса, Мересьев, тӗпсӗр шӑтӑкалла чӑмса аннӑ май, хӑйӗн юнпа тулнӑ куҫӗсемпе ҫывӑхрах, хӑй машинин винтти патӗнчех «фока» взрывран пулнӑ тӗтӗм ӑшне путнине курса юлчӗ.
Чувствуя, что от этой безумной скорости, от резкого снижения сознание уходит, Мересьев несся в пропасть и едва заметил помутневшими, налитыми кровью глазами, что где-то перед самым его винтом «фока» окутался дымным облаком взрыва.

Юлташӗн пурнӑҫӗ ҫав тери пысӑк хӑрушлӑхра пулнипе, Мересьев вара «на риск» кайрӗ.
Жизнь товарища, стоявшая на карте, заставила Мересьева идти на риск.

Мересьев хӑйне валли тӑшман шыраса сывлӑша пӑхса ҫаврӑнчӗ те, сасартӑк хӑйӗн ҫурӑмӗ сивӗнсе кайнине, ӗнси ҫинче ҫӳҫӗсем хускалса илнине туйрӗ.
Мересьев осмотрел воздух, намечая противника, и вдруг почувствовал, как у него сразу похолодела спина и волосы шевельнулись на затылке.

Мересьев каялла ҫаврӑнса пӑхрӗ: ҫак пӑтрашура хӑй ертсе пыраканни ҫухалман-ши?
Мересьев оглянулся: не потерялся ли в кутерьме ведомый?

Мересьев, ӑна ҫӑлас тесе, ҫурта пек тӳррӗн ҫӳлелле хӑпарса кайрӗ.
Мересьев свечой бросился вверх на выручку.

Хӑй палӑртнӑ тӑшман Мересьев прицелӗнчен шуса тухса кайрӗ.
Намеченная жертва ускользнула из мересьевского прицела.

— «Рихтгофен», анчах «лавочниксенчен» хӑратӑн! — терӗ Мересьев ҫилӗпе, шӑл витӗр, ҫывхарсах килекен тӑшмансен стройӗ ҫине пӑхса.
— «Рихтгофен», а «лавочкиных» боишься! — злорадно сказал сквозь зубы Мересьев, смотря на приближавшийся к ним вражеский строй.

«Рихтгофен» — вӑл, тӑванӑм, питӗ усал япала, унта ҫав тери хаяр, тискер кайӑксем; эсӗ ҫӑварна уҫма та ӗлкӗреймен-ха, анчах та вӗсен шӑлӗсем ҫинче нӑтӑртататӑн… — терӗ ӑна Мересьев.
«Рихтгофен» — это, брат, такие звери, что ты и рот раскрыть не успел, а уж у них на зубах хрустишь… — сказал ему Мересьев.

Мересьев вӗсене кӑмӑллӑн кулкаласа сӑнаса ларчӗ.
Мересьев с добродушной усмешкой наблюдал за ними.

Мересьев ҫӗре анма ӗлкӗрчӗ кӑна — вездеход мӗкӗрсе, хӑрӑк туратсене шатӑртаттарса, хурӑнсемпе ҫамрӑк юмансем хушшинче пӑркаланса, вӑрмана кӗрсе ҫухалчӗ.
Мересьев едва успел сойти, как вездеход, рыча и хрустя сучьями, уже исчез в лесу, вертясь между берез и дубков.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Каялла ҫаврӑнса пӑхмасӑрах, Мересьев хӑйне полк командирӗ хӑваласа ҫитнине, вӑл ӑна ҫак ачалла ӗҫе тунӑ чух курнине тавҫӑрса илчӗ.
Не оглядываясь, Мересьев догадался, что это командир полка догнал его и застал за таким детским занятием.

Ҫакӑн ҫине пӑхса утнӑ май, Мересьев хӑй тӗллӗн шухӑшласа пычӗ: нимӗҫсем те ҫавӑн пекех пирӗн уйра тымар ярасшӑн, пирӗн сӗткенсемпе туласшӑн, пирӗн пуянлӑхсемпе усӑ курса, намӑса пӗлмесӗр ӑна хӑрушла хупласа хурасшӑн, хӗвеле картласа лартасшӑн пулнӑ; ӗҫлеме юратакан хӑватлӑ халӑха тӑван уй-хирсенчен, унӑн хулисенчен хӑваласа кӑларасшӑн, унтан пурне те туртса илесшӗн, унӑн юнне ӗмсе типӗтсе лартасшӑн, ҫумкурӑкӗ ҫак ыраш пӗрчисене путлантарнӑ пек путарса лартасшӑн пулнӑ.
И думалось Мересьеву: вот так и фашисты хотели пустить корни на нашем поле, налиться нашими соками, подняться на наших богатствах нагло и страшно, заслонить солнце, а великий, трудолюбивый, могучий народ вытеснить с его полей, из его огородов, лишить всего, иссосать, заглушить, как бурьян заглушил эти чахлые колоски, уже потерявшие даже внешне форму сильного, красивого злака.

Мересьев хӑй пурӑнакан «каюра хулине» ялан ҫӳренӗ вӑрман урлӑ мар, тавраран, ҫӑра курӑкпа хупланнӑ уй урлӑ кайрӗ.
Мересьев пошел не короткой лесной дорогой, какой ходил обычно, а кружной, через заросшее бурьяном поле.

Чеслов капитанӑн эскадрильи тепӗр хут ҫӗре ларнӑ хыҫҫӑн, машинӑсем вӑрманалла кӗрсе бензин илме тытӑнсан, Мересьев кабинӑра ҫемҫен кулса, кӑштах ывӑннине туйса, пӗлӗтелле тӳсӗмсӗр пӑхкаласа, баксене бензин тултаракансене васкаткаласа ларчӗ.
Когда эскадрилья капитана Чеслова вновь приземлилась и машины, отрулив в лесок, стали заправляться, Мересьев сидел, улыбаясь, в кабине, ощущая ломоту приятной усталости, нетерпеливо поглядывая на небо и покрикивая на заправщиков.

Вӑл Мересьев патне чупса пычӗ те ун урисем вӗҫне, мӑк пек ҫемҫе курӑк ҫине тӑсӑлса выртрӗ, анчах лӑпкӑн выртма пултарайманнипе ҫавӑнтах сиксе тӑчӗ:
Он подбежал к Мересьеву, бросился у его ног на мягкий травянистый мох, растянулся, но не вытерпел этой спокойной позы и сейчас же вскочил.

Тӑшманӑн арканнӑ позицийӗсем хыҫӗнче ҫавӑн пек ҫӗршер нӑрӑсем шӑвӑнни мӗне пӗлтернине Мересьев питӗ лайӑх ӑнланчӗ.
Мересьев понял, что значат сотни этих жучков в глубине разбитых вражеских позиций.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика