Корпус чувашского языка

Юркки васкаса тӑрать те Хайруллана алӑран тытса сӗтел патне ҫавӑтса пырать, Таниле ҫумне лартать, хӑйсем арӑмӗпе иккӗшӗ нимӗн те чӗнмеҫҫӗ.

Юрка поспешно встает и, взяв Хайруллу за руку, приглашает к столу, сажает его к Даниле, а сами с женой молчат.

Самана // Никита Волков. Илемлӗ литература, 7№, 1941. — 85–88 с.

Ҫул хыҫҫӑн ҫул иртнӗ, Каҫан Танили колхозник пулса тӑнӑ, анчах пасарсене кайнӑ чухне ӑнсӑртран Хайруллана тӗл пулсан, унӑн ӑшӗнчи хӑйра каллех ҫаврӑнма пуҫланӑ.

Шли года, Данила Казянский стал колхозником, но когда случайно встречал Хайруллу на рынках, точило в его сердце заново принималось за работу.

Самана // Никита Волков. Илемлӗ литература, 7№, 1941. — 85–88 с.

Ҫав кунранпа Таниле Юнкун тата Юхма пасарӗсене кайсан чи малтан Хайруллана курма, мӗнле те пулин вӗчӗ тупса хирӗҫсе кайма шут тытса ҫӳренӗ, анчах вӗчче тавӑрма ҫаплипех мел тупайман.

С того дня, когда Данила отправлялся на Средной или рынок Юхма, он вначале разыскивал Хайруллу, и пытался найти предлог, чтобы поссориться с ним, но так и не нашел способа мести.

Самана // Никита Волков. Илемлӗ литература, 7№, 1941. — 85–88 с.