Корпус чувашского языка

«Нимӗнле буркӑсем те, сиктӗрмеҫсем, Аламат-бексем, паттӑрсемпе усал ҫынсем те кунта ҫук, — шухӑшларӗ вӑл, — ҫутҫанталӑк епле пурӑнать, ҫынсем те ҫаплах пурӑнаҫҫӗ: вилеҫҫӗ, ҫуралаҫҫӗ, пӗрлешеҫҫӗ, каллех ҫуралаҫҫӗ, ҫапӑҫаҫҫӗ, ӗҫеҫҫӗ, ҫиеҫҫӗ, савӑнаҫҫӗ те каллех вилеҫҫӗ; ҫутҫанталӑк хӗвеле, курӑка, тискер кайӑка, йывӑҫа хунӑ улшӑнми условисене шутламасан, нимӗнле условисем те ҫук.

«Никаких здесь нет бурок, стремнин, Амалат-беков, героев и злодеев, — думал он, — люди живут, как живет природа: умирают, родятся, совокупляются, опять родятся, дерутся, пьют, едят, радуются и опять умирают, и никаких условий, исключая тех неизменных, которые положила природа солнцу, траве, зверю, дереву.

XXVI // Иван Васильев, Григорий Краснов-Кӗҫӗнни. Толстой, Лев Николаевич. Казаксем: повесть; вырӑсларан И.С. Васильевпа Г.И. Краснов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 3–136 с.