Корпус чувашского языка

Енчен енне пӑрӑнса, ӳкнӗ йывӑҫсен упа сарри сырса явакланӑ вуллисем урлӑ сике-сике каҫса — аташса кайнӑ ҫын малтанах халиччен нихҫан курман, уҫӑмлах мар темӗнле ҫул тупрӑм пуль тенӗччӗ, анчах чӑтлӑхӑн капӑр пӗр евӗрлӗхӗ кӗҫех ӑна йӑлӑхтарса ҫитерчӗ, килӗ пирки пуҫӗнчен тухма пӗлми шухӑшӗсене шӑвакан тимӗр пальмӑсемпе пандануссен хӗҫ евӗрлӗ ҫулҫисемпе, черчен азалисемпе тата ҫӳллӗ курӑкпа ҫавӑрса-ҫыхлантарса тертлентерчӗ; вӗҫленми, чӗмсӗр ҫак хор шурлӑх-путлӑхӑн, ҫурма типнӗ ҫырмасен хавхаллӑ аромачӗпе сывлать, вӑйсӑрланнӑ тимлӗхе хӑлхари шав-кӗрлевпе, кайӑксен сайра сассисемпе йӗрлет.

Сворачивая из стороны в сторону, перескакивая обросшие папоротником стволы упавших деревьев, заблудившийся человек сначала еще держался какого-то смутного, совершенно фантастического направления, но пышное однообразие чаши скоро утомило его, закружило, переплело мысли о доме с черными винтами ползучих железных пальм, саблевидной листвой панданусов, нежными азалиями и высокой травой; этот бесконечный немой хор дышал тревожным ароматом болот и полузасохших ручьев, преследуя обессиленное внимание звоном в ушах и редкими голосами птиц.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Иккӗмӗш том. — Шупашкар, 2011. — 416 с. — 345–359 с.