Поиск

Шырав ĕçĕ:

Кӑшт сăмах пирĕн базăра пур.

Кӑшт (тĕпĕ: кӑшт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пурте ҫав тери шӑпланса ларнӑ хушӑра вал пӗр минута яхӑн ним чӗнмесӗр, шурса кайса, катӑк шӑллӑ ҫӑварне кӑшт уҫса тӑчӗ, унтан, урмӑшнӑрах сассипе, кӑшкӑрса ячӗ:
Он в страшной тишине с минуту стоял молча, бледнея, полураскрыв щербатый рот, потом хрипло крикнул:

9-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Марина, вӑрӑмрах та кӑшт чалӑшрах хура куҫӗсене хӗссе, Андрей ҫине шӑтарасла пӑхать.
Марина в упор щурила на Андрея удлиненный, чуть косой в разрезе черный глаз.

5-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Давыдов ҫавӑнтах: «Эккей эсӗ, курма кирлӗ мар япалана витӗр куратӑн, анчах тырӑ хатӗрлессине, авӑ, кӑшт ҫеҫ курмасӑр ирттерсе яман!» тесе шухӑшларӗ те кӳренсе ҫаннине аялалла туртрӗ.
Давыдов досадливо потянул книзу рукав, думая: «Эка, глазастый ты на что не надо. А вот хлебозаготовки-то едва не просмотрел!»

2-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

— Лашан хырӑмсалӑхне пушатрӑм эпӗ, халлӗхе ан тив, йӗнерленипех тӑтӑр-ха, кӑшт сивӗнсен хывса хурӑп, — терӗ те кил хуҫи, тӑрӑшсах лаша ҫине сивӗ ҫапнӑ аҫам витсе ячӗ.
— Подпруги я ему отпустил, нехай постоит оседланный, а трошки охолонет — тогда расседлаю, — говорил хозяин, заботливо накидывая на коня нахолодавшую попонку.

1-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Кӑнтӑрла, пӗр-пӗр тӳлекрех вырӑнта (хӗвел ӑшӑтса пӑхать пулсан), чие йывӑҫ хуппин кӑшт кӑна сисӗнекен шӑрши ирӗлекен юр айӗнчен, хӑрнӑ ҫулҫӑсем айӗнчен талпӑнса тухакан ӗмӗртенхи хӑватлӑ ҫӗр шӑршипе хутшӑнса каять.
В полдень где-нибудь в затишке (если пригревает солнце) грустный, чуть внятный запах вишневой коры поднимается с пресной сыростью талого снега, с могучим и древним духом проглянувшей из-под снега, из-под мертвой листвы земли.

Такам сарайран инҫетре мар ҫӳрет; кӑшт утса кайкалать те чарӑнса тӑрать, в тепӗр минутран каллех тап-тап тунӑ сасӑ.
Кто-то ходил недалеко от сарая; пройдет немного и остановится, а через минуту опять: туп, туп…

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Очумелов та, хӑй ҫулӗнчен кӑшт сулахаялла пӑрӑнса, халӑхсем патнелле утрӗ.
Очумелов делает полуоборот налево и шагает к сборищу.

Хамелеон // Федор Меценатов. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 89–94 стр.

Площадь урлӑ каҫса пыракан хӗрарӑм кӑшт ҫеҫ юбкине ҫӗклерӗ, анчах, ушкӑн хӑйӗн урисем ҫине мӗнле куҫпа пӑхнине курсан, ҫийӗнчех, сасартӑк аллинчен ҫапнӑ пек, пӳрнисене материрен вӗҫертрӗ…
Женщина, переходя площадь, чуть-чуть подняла юбки, но, увидав, какими глазами толпа смотрит на ее ноги, тотчас же, как будто ее ударили по руке, расправила пальцы, державшие материю.

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

Ҫынсем вӗсем ҫине чӗнмесӗр пӑхаҫҫӗ те, нӳрӗ сывлӑш ҫӑта-ҫӑта, хӑйсен чунӗсене тӳсме ҫук йывӑр кичемлӗх ӑшне путараҫҫӗ, ҫав кичемлӗх, кӗтессе пӑрахнӑ кӑшт ҫеҫ мӑкӑрланса выртакан йӗпе те вараланчӑк тутӑр татки пек, шухӑша сӳнтерсе хурать…
Публика молча смотрит на них и, вдыхая сырой воздух, питает душу свою унылой скукой, которая гасит мысль, как мокрая, грязная тряпка, брошенная на уголь, едва тлеющий…

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Кӑшт пӗшкӗнерех ҫӳрекен типшӗм те ҫӳлӗ ҫын урам кӗтессинче тӑрать.
Худой, высокий и сутулый человек стоит на углу улицы.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Эпӗ кӑшт итленӗ хыҫҫӑн: — Питӗ киревсӗр юрӑ, — терӗм.
Послушав немножко, я сказал: — Очень похабная песня.

Инкер-синкер // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 191–208 стр.

Вӑл ӗненмерӗ, илемлӗ, вӑрӑм тӗклӗ куҫӗсене хупрӗ те, кӑшт чӗнмесӗр ларнӑ хыҫҫӑн: — Мӗншӗн? — тесе ыйтрӗ.
Он не поверил, прикрыл милые, мохнатые глаза ресницами и, помолчав, спросил: — Зачем?

Вӑл ман ҫине пӑхса илчӗ те кӑшт селӗпрех каларӗ:
Он поглядел на меня и спросил немножко шепеляво:

— Манӑн савнӑҫӑм, — терӗ те хӗрарӑм, сулӑнса кайса, кӗтессе ӳкрӗ; унта, чул урайӗнчен кӑшт ҫӳлерех, сарлака вырӑн пур-мӗн.
— Утешеньишко мое, — сказала женщина и, покачнувшись, опрокинулась в угол, — там, едва возвышаясь над кирпичом пола, была приготовлена широкая постель.

Чечексем ҫинче лӗпӗшсем вӗлтӗртетеҫҫӗ, — Пепе пуҫне ҫӗклет те, хӗвел хӗртнипе куҫне хӗссе, вӗсене тинкерсе сӑнать; вӑл кӑшт ӑмсанса, салхуллӑнрах пӑхать, ҫапах, вӗсем хушшинче ҫак ҫӗр ҫинче хӑйне асла хурса, ыррӑн кула-кула илет.
Играют бабочки над цветами, — Пепе поднял голову и следит за ними, щурясь от солнца, улыбаясь немножко завистливой и грустной, но все-таки доброй улыбкой старшего на земле.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Вӑл нумай ҫынсемпе, вӑрахчен ташларӗ, арҫынсем ывӑнса ҫитеҫҫӗ, вӑл пур, ҫаплах киленсе ҫитме пултараймасть, ҫур-ҫӗр те иртнӗччӗ ӗнтӗ, вӑл: — Ну, тепӗр хут, Энри, юлашки хут! — тесе кӑшкӑрчӗ те каллех майӗпен унпа ташлама пуҫларӗ — куҫӗсем пысӑкланса чарӑлса кайрӗҫ, ачашшӑн ҫиҫсе, вӗсем тем сӗннӗ пек, илӗртнӗ пек пулчӗҫ, — анчах сасартӑк кӑшт ахлатса илчӗ те Нунча, чӗркуҫҫи айӗнчен такам каснӑ пек, аллисене саркаласа, ҫӗре персе ӳкрӗ.
Плясала она долго, со многими, мужчины уставали, а она всё не могла насытиться, и уже было за полночь, когда она, крикнув: — Ну, еще раз, Энри, последний! — снова медленно начала танец с ним — глаза ее расширились и, ласково светясь, обещали много, — но вдруг, коротко вскрикнув, она всплеснула руками и упала, как подрубленная под колени.

Чупнӑ хыҫҫӑн кӑшт канса илмесӗрех, Нунча каллех тарантелла ташшине ташлама вӗҫтерчӗ.
И, не давая себе отдохнуть после бега, Нунча снова пожелала танцевать тарантеллу:

Хӗрарӑмсем ҫапла тупӑшса чупни нумайӑшне кулӑшла пек туйӑнчӗ, ку намӑс япала текенсем те пулчӗҫ, анчах пайтахӑшӗсем, Нунчана сума-суса, ун сӗнӗвне кӑшт шӳтлекелесе вырӑна илчӗҫ те, Нинӑн амӑш тупӑшма чӗннипе ирӗксӗрех килӗшмелле пулса тӑчӗ.
Многим показалась смешной эта гонка женщин, были люди, которые отнеслись к этому как к позорному скандалу, но большинство, уважая Нунчу, взглянуло на ее предложение с серьезной шутливостью и заставило Нину принять вызов матери.

Кӑшт шухӑшласа тӑнӑ хыҫҫӑн: — Эпир санпа ҫакӑнтан фонтан патне ҫитиччен каллӗ-маллӗ виҫӗ хут чупса килӗпӗр, — терӗ, сӑмахне малалла тӑсса, — пӗр канмасӑр, паллах…
И, подумав, предложила: — Мы пробежим с тобою отсюда до фонтана трижды туда и обратно, не отдыхая, конечно…

Ун сасси мана кӑшт лӑплантарчӗ, ҫавӑнпа та-и тен, эпӗ ҫав саманта лайӑх астӑватӑп.
— Его крики укрощали мой страх, должно быть, поэтому я так хорошо помню всё.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика