Корпус чувашского языка

Эмиль, Панталеоне тата Тарталья йытӑ ӑна урам кӗтессине ҫитиччен ӑсатса ячӗҫ.

Эмиль, Панталеоне и пудель Тарталья проводили его до угла улицы.

VII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Анчах итлекенсем харӑссӑн кулса ярса (чӑнах та Панталеоне ку шута кӗмен, сӑмах quel ferrotluсtо Теdеsсо ҫине куҫсанах, вӑл пӳлӗмрен ҫиллессӗн тухса кайнӑ), ӑна вулама чарсанах, Джемма кӗнекине чӗркуҫҫи ҫине хурса пуҫне хыҫалалла каҫӑртса хӑй те уҫҫӑн кулнӑ, — вара ун хура ҫӳҫӗн ҫемҫе кӑтрашкисем мӑйӗпе чӗтрекен хулпуҫҫийӗсем ҫине ӳксе сапаланнӑ.

Но когда слушатели (за исключением, правда, Панталеоне: он тотчас с негодованием удалился, как только зашла речь о ёце! ferroflucto Tedesko), когда слушатели прерывали ее взрывом дружного хохота, — она, опустив книгу на колени, звонко хохотала сама, закинув голову назад, и черные ее кудри прыгали мягкими кольцами по шее и по сотрясенным плечам.

VII // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Ҫав сӑмахсемсӗр пуҫне вӑл тата «Lasciate ogni speranza» сӑмахсене пӗлнӗ, ҫаксем вара ҫамрӑк туристӑн Итали поэзийӗнчен мӗн пӗлни пулнӑ; анчах Панталеоне ӑна итлемерӗ.

Эта фраза вместе с «Lasciate ogni speranzа» составляла весь поэтический итальянский багаж молодого туриста; но Панталеоне не поддался на его заискивания.

VI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне театрти пек тӑчӗ те чӗтрекен, уҫӑ мар, анчах хавхалануллӑ сасӑпа юрласа ячӗ:

Тут Пантелеоне стал в позитуру и запел дрожавшим и сиплым, но все еще патетическим голосом:

VI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне ҫавӑнтах кӑмӑлсӑр пек пулчӗ, тӗксӗмленчӗ, ҫӳҫне тӑраткалантарса ячӗ, вӑл ҫапла пӗлтерчӗ: эпӗ тахҫанах ку ӗҫе пӑрахнӑ ӗнтӗ, ҫамрӑк чухне чӑнах та ҫын кулли пулман, мӗн каламалли пур, — эпӗ аслӑ, чӑн-чӑн, классикла юрлакансем пурӑннӑ ӗмӗр ҫынни, хальхи нӑйкӑшакансен мӑшӑрӗ мар! ун чухне юрлас ӗҫӗн чӑн-чӑн шкулӗ пулнӑ.

Панталеоне тотчас принял недовольный вид, нахмурился, взъерошил волосы и объявил, что он уже давно все это бросил, хотя действительно мог в молодости постоять за себя, — да и вообще принадлежал к той великой эпохе, когда существовали настоящие, классические певцы — не чета теперешним пискунам! — и настоящая школа пения.

VI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне старик те, алӑк янаххи ҫумне таянса, янаххипе ҫӑварне шалпар галстука пытарса тӑраканскер, вӑл та пӗлекен ҫын пек питӗ тимлӗн те сумлӑн итлерӗ, вӑл та, ӑна хӗр питне хӑнӑхса ҫитме вӑхӑт пулнӑ пулсан та, хӗрӗн ытарма ҫук пит-куҫӗпе киленсе, хӗртен тӗлӗнсе тӑчӗ.

Даже старик Панталеоне, который, прислонясь плечом к притолке двери и уткнув подбородок и рот в просторный галстух, слушал важно, с видом знатока, — даже тот любовался лицом прекрасной девушки и дивился ему — а, кажется, должен был он к нему привыкнуть!

VI // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

(«Эпӗ итлеместӗп-и вара?» — тесе хучӗ хӗрӗ ҫавӑнтах. — «О, эсӗ те республиканка!» — ответлерӗ амӑшӗ) — халӗ ӗнтӗ ӗҫсем упӑшки пур чухнехинчен начартарах пыраҫҫӗ, вӑл кондитер енчен пит ӑстаччӗ, «Un grand'uomo» (хытӑ кӑмӑллӑн каласа хучӗ Панталеоне): анчах, мухтав турра, пурӑнма пулать-ха!»

(«Я не послушна?» — ввернула тут дочь; «Ох, ты тоже республиканка!» — ответила мать); что дела, конечно, идут теперь хуже, чем при муже, который по кондитерской части был великий мастер… («Un grand'uomo!» — с суровым видом подхватил Панталеоне); но что все-таки, слава богу, жить еще можно!

IV // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне те тепӗр щеткӑпа — ҫӳҫ щеткипе — ун аттисемпе панталонне ҫине тӑрсах сӑтӑрчӗ.

Панталеоне так же усердно тер другой — головной щеткой — по его сапогам и панталонам.

II // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне бутылкӑна урайне лартса чупса тухрӗ те ҫавӑнтах икӗ щетка илсе килчӗ — пӗри ҫӳҫ щетки, тепри тумтир щетки.

Панталеоне поставил бутылку на пол, выбежал вон и тотчас вернулся с двумя щетками, одной головной и одной платяной.

II // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

— Ку вӑхӑтлӑха тӑн ҫухални, пуҫ мимине юн кайни мар, — терӗ вӑл Панталеоне енне ҫаврӑнса.

— Это обморок, а не удар, — проговорил он, обратясь к Панталеоне.

II // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

— Юн ямалла ӑна, унӑн пуҫ мимине юн кайнӑ, — астутарчӗ Панталеоне текен старик.

— Надо ему кровь пустить — это удар, — заметил старичок, носивший имя Панталеоне.

II // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.

Панталеоне, Панталеоне, тухтӑр килет-и? — сасартӑк ыйтрӗ хӗр италилле, — кайрӑн-и эс доктор патне?

Панталеоне, Панталеоне, что же доктор? — прибавила она вдруг по-итальянски, — ты ходил за доктором?

II // Николай Сандров. Тургенев И.С. Ҫурхи шывсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1952. — 142 с.