Поиск

Шырав ĕçĕ:

Кондратьев (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫак докладсен тезисӗсене аван ҫырнӑ пулмалла, мӗншӗн тесен Кондратьев питӗ интересленсе листа хыҫҫӑн листа тимлӗн вуланипе Сергейпе Виктор тӳсӗмсӗр сӗтел патне пыра-пыра тӑнине те, кабинет тӑрӑх уткаласа ҫӳренине те асӑрхаман; вӗсен хӗрсе кайнӑ тата хумхануллӑ пит-куҫӗсенчен, нумай та ҫӑткӑннӑн туртнинчен Кондратьевӑн пӗр сӑмахне те пулсан илтессе тӳсӗмсӗр кӗтни курӑннӑ…
Видимо, тезисы этих докладов были составлены хорошо, ибо Кондратьев читал лист за листом с интересом и с таким вниманием, что не замечал, как Сергей и Виктор нервничали и то подходили к столу, то расхаживали по кабинету; по их взволнованным лицам, по тому, как много и с какой жадностью они курили, было видно, что им не терпелось скорее услышать хоть одно слово Кондратьева…

XX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Кондратьев ура ҫине тӑрса, хӑй мӗн калас тенине пӗтӗмпех каланине пӗлтересшӗн пулса, хушса хучӗ:
Вставая и давая этим понять, что уже все сказано, Кондратьев проговорил:

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫиелтен пӑхма хӑйне хӑй ҫапла тытнӑ вӑл: унӑн тивӗҫӗ — ӗҫе туса пырассинче — хаҫатра фельетон тухнӑ пулсан, вӑл ӑна бюро членӗсене пӗлтерме тивӗҫ, ыттисем пирки — вӗсен ирӗкӗ, вӗсем епле решен йышӑнаҫҫӗ, ҫавӑн пек пулать; чӑннипе каласан, унӑн тимлӗ, пурне те куракан куҫӗсем ҫине пӑхса, Федор Лукич ҫакна ӑнланнӑ: кам-кам, Кондратьев вара пурне те малтанах пӗлет — бюро мӗнле иртессине те, мӗнле решени йышӑнассине те.
Поверхностно он держал себя так: его дело — исполнение работы — если в газете вышел фельетон, он обязан об этом сообщить членам бюро, исход будет таким, какое они примут решение; сказать по правде, посмотрев на его внимательные, способные увидеть каждую деталь, глаза, Фёдор Лукич понял следующее: кто-кто, но Кондратьев обо всем знал заранее — и о том, как пройдет бюро, и какое решение будет приянто.

Калаҫу нумая пымарӗ, Кондратьев хӑйне яланхи пекех кӑмӑллӑ та чӗмсӗртереххӗн тытать — калаҫассинчен ытла итлет, — унӑн лӑпкӑ куҫӗсенче ҫакна вуласа илме пулать: «Ытлашши мӗнех пур вара кунта, мӗншӗн нумай калаҫмалла-ха?
Беседа продолжалась недолго, Кондратьев, как всегда, был учтиво-молчалив, больше слушал, чем говорил, — на прощанье сказал: — А что ж тут такого особенного, о чем можно долго разговаривать?

— Чи пысӑк ответа хӑвӑр патӑрти парти пухӑвӗнче тытма тивет, — терӗ Кондратьев, — эсӗ партире тӑма пултарасси ҫинчен коммунистсем хӑйсем сӳтсе явччӑр, паян бюро фельетон пичетленсе тухни ҫинчен хӑй сӑмахне калӗ.
— Главный ответ придется держать у себя на партийном собрании, — сказал Кондратьев, — пусть сами ваши коммунисты обсудят вопрос о тебе, а сегодня бюро скажет свое слово о самом фельетоне.

Кондратьев тӗрӗс тунӑ», — шухӑшларӗ Федор Лукич; ҫак шухӑша пула тӑнлавӗ сахалтарах ыратма пуҫланӑ пек туйӑнчӗ.
Кондратьев правильно поступил», — подумал Федор Лукич, и ему показалось, что от одной мысли уменьшилась боль в висках.

Сӗтел ҫинче бюро пӑхса тухма палӑртнӑ ыйтусене машинӑпа пичетленӗ хут выртать; вӑл ун ҫине пӑхса илчӗ, Кондратьев те юриех, те ӑнсӑртран хут листине ҫавӑрса хунипе Федор Лукич чи юлашки ыйтӑва кӑна вуласа тухма ӗлкӗрчӗ: «Власть Советов» хаҫатра тухнӑ фельетон ҫинчен Стегачев пӗлтерет».
На столе лежал напечатанный на машинке перечень вопросов, подлежащих рассмотрению; пробегая его глазами, Кондратьев нарочно или нечаянно повернул лист так, что Федор Лукич сумел прочитать в конце перечня: «О фельетоне в газете «Власть Советов». Сообщение Стегачева».

Ирхине, кӑштах лӑплансан, тӑнлавсем туртса ыратаҫҫӗ пулсан та, вӑл Кондратьев патӗнче пулса, бюро ларӑвӗ каҫхине пуласси ҫинчен пӗлчӗ.
Утром, немного успокоившись, но с тупой болью в висках, Федор Лукич побывал у Кондратьева и узнал, что заседание бюро состоится вечером.

— Санӑн халӑхпа парти умӗнче ответ тытмалла, — типпӗн каларӗ Илья, — эсӗ ху икӗ урапах кӗрсе ларнӑ лачакаран тухас тетӗн пулсан тата халӗ санӑн унтан тухма вӑй пур чухне Кондратьев патӗнче пулма, ун умӗнче пурне те тӳррӗн йышӑнма сӗнетӗп.
— Тебе придется держать ответ перед партией и народом, — сухо сказал Илья, — если ты все же хочешь выбраться из болота куда угодил обеими ногами, и если у тебя есть силы выбраться оттуда, советую побывать у Кондратьева и во всем ему чистосердечно сознаться.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Эпӗ пӗччен ҫеҫ мар, Кондратьев та, Тутаринов та, тата ытти юлташсем те сана пулӑшасшӑн.
Не только я один, но и Кондратьев, и Тутаринов и другие товарищи хотят тебе помочь.

Кондратьев патне жалоба пама кайма шутланӑччӗ, — ӑна тума та хӑюллӑх ҫитереймерӗ.
Думал пойти с жалобой к Кондратьеву и тоже не пошел — не хватило смелости.

Кондратьев марьяновецсене пулӑшасси ҫинчен калаҫу пуҫланӑ чухне унӑн шӑпах ҫак шухӑша пӗлтермелле пулнӑ.
Когда Кондратьев начал разговор о помощи мартьяновцам ему обязательно нужно было высказать эту мысль.

XV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Ҫук, каятӑп, — ответлерӗ Кондратьев.
— Нет, поеду, — ответил Кондратьев.

XIV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

— Акӑ ҫитрӗмӗр те, — терӗ Кондратьев, машина Тутариновсен ҫурчӗ тӗлне ҫитсе чарӑнсан.
— Ну вот и приехали, — сказал Кондратьев, когда машина подъехала ко двору Тутариновых.

— Кондратьев Ирина ҫине кӑмӑллӑн та ырласа пӑхрӗ.
— Кондратьев одобрительно взглянул на Ирину.

— Эсӗ Кривцова сӑмах панине астӑватӑп-ха эпӗ, — пуҫларӗ Кондратьев, — акӑ халь сӑмах панине пурнӑҫа кӗртме вӑхӑт ҫитрӗ.
— Как мне помнится, ты же обещал Кривцову, — заговорил Кондратьев, — вот и настало время исполнить обещание.

— Сергей еннелле ҫавӑрӑнса, Кондратьев аллине ларкӑч хыҫӗ ҫине хучӗ.
— Кондратьев повернулся к Сергею и положил руку на спинку сиденья.

— Ҫук, кайӑк ҫинчен мар, — Кондратьев пирус туртса ячӗ.
— Нет, не про птичку, — Кондратьев закурил.

— Пӗлместӗп, — терӗ Сергей, хӑй валли те, Кондратьев валли те пирус кӑларса.
— Не знаю, — сказал Сергей, вытаскивая сигарету и для себя, и для Кондратьева.

— Сергей, эпӗ мӗн ҫинчен шутланине пӗлетӗн-и… — калаҫма пуҫларӗ Кондратьев, кайӑкпа мӗн пулни ҫине те, Ирина хумханни ҫине те пачах ҫавӑрӑнса пӑхмасӑр.
— Сергей, знаешь, о чем я думаю… — заговорил Кондратьев, не оглядываясь ни на произошедшее с птичкой, ни на волнение Ирины.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика