Корпус чувашского языка

Хыҫалта горизонт таранах, ҫутӑ-ҫутӑ сенкер, тап-таса тӳпе айӗнче, ыйхӑри океан сарӑлса вырать — кӑвак кантӑк пек тикӗс шыв.

Позади, до горизонта, под ослепительно синим, совершенно чистым небом развертывался уснувший океан — гладкая, как голубое стекло, вода.

I // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 398–403 с.

Битт-Бой илтевне ыйхӑн тикӗс сывлавӗ перӗнчӗ.

Ровное дыхание сна коснулось слуха Битт-Боя.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Ҫурма ачалла, тикӗс мар сӑн-пичӗ, именчӗк-мӑнаҫлӑ куҫӗсем — хӗрарӑмӑн чечекленекен пурнӑҫӗн чипер те капӑр тӑрӑмӗ.

Ее неправильное полудетское лицо с застенчиво-гордыми глазами было прелестно духом расцветающей женской жизни.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Вӗсен тикӗс ҫурма мӗлки ывӑннӑ хӗвелпе пӗрле шӑпланнӑ ҫӗр тӑрӑх ыталашса ҫӳрет; вӗсен ахрӑмӗ тӑсӑмлӑ, вӑрах-хурланчӑк; вӗсен инҫӗшӗ — сӳнекен сасӑсӑр тунсӑхӗнче.

Ровная полутень их бродит, обнявшись с усталым солнцем, по притихшей земле; их эхо протяжно и замедленно-печально; их даль — в беззвучной тоске угасания.

IV // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 347–370 с.

Ватӑскер таса, пӑлхануллӑ, турӑран темӗн йӑлӑнакан сӑнлӑ; Энниок каллех кулса ячӗ; чӗри хӗсӗнчӗ, тикӗс тапманнипе самантлӑха сывлама йывӑрланчӗ; унтан пурнӑҫпа ҫыхӑну татӑлнине тата пуҫне сӗм хура сехре хӑппи ҫавӑрса сӗрӗмлетнине туйрӗ те — кӗпӗрленнӗ ушкӑн варринелле ыткӑнчӗ.

У старика было строгое, взволнованное и молитвенное лицо; Энниок рассмеялся; тяжкие перебои сердца на мгновение стеснили дыхание; затем, чувствуя, что рушится связь с жизнью и темная жуть кружит голову, он бросился в середину толпы.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Вӑл карта вӗттӗн-вӗттӗн ҫурса вакларӗ те ҫӳлелле ывӑтрӗ, сывлӑша чӗрсе, тикӗс мар кукӑр-макӑр пӑнчӑланса шурӑ вӑркӑш сӗтел ҫине вӗҫе-вӗҫе анать.

Он разорвал ее на множество клочков, подбросил вверх — и белые струйки, исчертив воздух, осели на стол белыми неровным пятнами.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 301–345 с.

Хӗвел тухайман-ха, анчах тикӗс, янкӑр ҫутӑра ҫулҫӑсем вӗлтӗртетеҫҫӗ ӗнтӗ, сывлӑш юхӑмӗ-чуппи уҫлӑхпа выляса айкашать, ирхинехи пек ӑшӑ.

Еще не взошло солнце, но листья затрепетали уже в ровном и ясном свете, и токи воздушных струй, играя с пространством, были теплы по-утреннему.

Пьерпа Суринэ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 276–284 с.

Пӑр пек сивӗ ҫил ҫинчи пит евӗр — унӑн шурӑ кӑкӑрӗ ҫӗр нӳрӗлӗхӗнче шӑнса кӳтрӗ, тин ҫеҫ хӗп-хӗрлӗ пулнӑ пит ҫӑмартисене ӗсӗклесе йӗнӗрен сӑрӑ тӗс ҫапрӗ; ҫӗнтерейми вӑйсӑрлӑх майӗпен-майӗпен сывлава чакарчӗ, — унӑн нервла тикӗс марлӑхӗнче вил тӑпри курӑкӗ, хӗр тӑнлавне ытамланӑскер, куҫҫуль ахрӑмне ҫеҫ кӑштах туять.

Как лицо, подставленное ледяному ветру, стыла, коченея от земляной сырости, ее белая грудь, посерели недавно еще красные от рыданий щеки; неодолимая слабость постепенно сокращала дыхание, в нервной неровности которого еще слышались могильной траве, осенявшей ее виски, отголоски слез.

Пьерпа Суринэ // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 276–284 с.

Пӗрремӗш гудок янӑрама пуҫланӑранпа вӑхӑт нумаях та иртмерӗ — Нок тикӗс, анлӑ вырӑна ҫитсе тухрӗ, вӗрилӗхӗн ыйхӑ пустаракан пӑлханӑвӗ витӗр хӑй хуларан инҫех маррине ӑнланчӗ.

Сравнительно скоро после того, как залился первый гудок, он очутился на ровном, просторном месте и, сквозь дремотную возбужденность жара, понял, что близок к городу.

VI // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 229–275 с.

Сулахайри вашмӑк ҫыранран тикӗс улӑх тӑсӑлса выртать; юхан шывран инҫех мар станцин черепица ҫи виттийӗ курӑнать.

Низкий слева берег был ровным лугом; невдалеке от реки виднелись черепичные станционные крыши.

V // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 229–275 с.

Шӗл-кӑвар самаях пухӑнса ҫитсен Нок ӑна хӑйӑр ҫине тикӗс сийлӗн сарчӗ, унта пулла типтерлӗн вырнаҫтарчӗ.

Выждав, когда набралось побольше углей, Нок разгреб их на песке ровным слоем и аккуратно уложил рыбу.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 229–275 с.

Ыйхӑ пурне те ҫӗнтерет; кӑвайт сӳнчӗ, ҫывӑракансен тикӗс мар сывлавӗ хум шӑмпӑртатнипе пӗрлешсе саланать, ҫил ҫӗр ҫумӗнченех вӗрет, акӑ сивӗннӗ кӗле сапаларӗ те тарса ҫухалчӗ.

Сон одолел всех, костер погас, неровное дыхание спящих смешивалось с плеском прибоя, холодный ночной ветер припадал к земле, ворошил холодную золу и убегал прочь.

III // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 177–180 с.

Хумхану вӑйланчӗ; тӗксӗм сӗвек валсем тикӗс кӗрлевпе — сывлӑш кӗрлевӗпе — уҫлӑхалла кусаҫҫӗ, валсен тӑррисенче шурӑ чӗнтӗр хыпса ҫулӑмланать те вӑйлансах пыракан тӗттӗмре сӳнет.

Волнение усиливалось; отлогие темные валы с ровным, воздушным гулом катились в пространство, белое кружево вспыхивало на их верхушках и гасло в растущей тьме.

VIII // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 125–169 с.

Вӑл кӗсменне тытсан, шлюпкине шалалла тӗртсе ярсан, тикӗс хум силленӗвӗ ҫырана хыҫала хӑварсан — пуш хирти аманнӑ ҫын пӗчченлӗхӗ евӗр тунсӑх унӑн пичӗ ҫине чирлӗ шухӑш мӗлкине ывӑтрӗ, — ҫак мӗлке хуланалла ӑнтӑлать.

Когда он взял весла, оттолкнув шлюпку, и плавная качка волны отнесла берег назад — тоска, подобная одиночеству раненого в пустыне, бросила на его лицо тень болезненной мысли, устремленной к городу.

VIII // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремӗш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 125–169 с.

Авӑ, юнашаррӑн, пӗр-пӗрин ҫумне тӗршӗне-тӗршӗне, вӗсем тытса чарайми пусма евӗр аялалла юхаҫҫӗ, леререх ушкӑншарӑн, икшер-виҫшерӗн нӳрлӗ чул тӳшекӗнчен шӑппӑн йӑтӑна-йӑтӑна анаҫҫӗ; тата ҫӳлерех пӗччен шыв сикки картлашкасене чӑма-чӑма ҫӳллӗ хысакран ишӗлсе тӑкӑнать те сывлӑшра витӗр курӑнакан шӗвӗ кӗмӗл сапаласа акать; аяларах тикӗс кӗленче йӑрӑм шавлать — чулсем ҫинче ҫапӑнса-арканса йӑлтӑркка пӑр сирпӗнчӗкӗсене вӗттӗн-вӗттӗн тӑркӑшлать-вӗҫтерет.

То рядом, теснясь друг к другу, лилась вниз их серебряная, неудержимая ткань, то группами, по два и по три, тихо свергались они с влажного каменного ложа в невидимый водоем; то одинокий каскад, ныряя в уступах, прыгал с высокого гребня и сеял в воздухе прозрачное, жидкое серебро; то ровная стеклянная полоса шумела, разбиваясь о камни, и пылила сверкающим градом брызг.

II. Вӑрман мӗн калать // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 91–116 с.

Ассоль халӗ — кӑнтӑрлахи чӑпар куҫ кӗскисене тинех хӳтӗри тикӗс йӑлтӑрккапа ылмаштарнӑ каҫхи юхан шыв евӗр: тӑнӑҫлӑ, уҫӑ кӑмӑллӑ, ҫӗнӗ чунлӑ.

Обратный путь Ассоль сделала со свежей душой, в настроении мирном и ясном, подобно вечерней речке, сменившей, наконец, пестрые зеркала дня ровным в тени блеском.

VI. Ассоль пӗччен юлать // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 9–90 с.

Ҫапла салтак трубин пӗр тикӗс кӗрлевӗнче ҫирӗп пусӑмпа пыракан полка сӗрме купӑсӑн ҫав тери хитре кулянӑвӗ тӳрӗ йӗртен пӑрма вӑй ҫитереймест.

Так, в ровном гудении солдатской трубы прелестная печаль скрипки бессильна вывести суровый полк из действий его прямых линий.

IV. Пӗр кун маларах // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 9–90 с.

Пуплевӗн мӑнаҫлӑ именчӗк, тикӗс мар юххи те сӗвӗрӗлчӗ, чарлан ҫунатти пулӑсен чӗтревлӗ кӗмӗл юхӑмне ҫапӑннӑ евӗр кӗске те ҫыпӑҫуллӑ пулса тӑчӗ.

И его речь, утратив неравномерную, надменно застенчивую текучесть, стала краткой и точной, как удар чайки в струю за трепетным серебром рыб.

II. Грэй // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 9–90 с.

Кухньӑра Грэй кӑштах шикленет: ӑна кунти пӗтӗм ӗҫ-пуҫ хура вӑйсен — замок пурнӑҫӗнче пуҫ пулса тӑракан вӑйсен — витӗмӗпе пулса пынӑн туйӑнать; кунта кӑшкӑрашусем команда евӗр, тухатнӑн янӑраҫҫӗ, вӑрах хӑнӑхӑва пула ҫынсен хусканӑвӗнче хавхалану пекрех уҫӑмлӑ та тикӗс ҫыпӑҫу палӑрса тӑрать.

На кухне Грэй немного робел: ему казалось, что здесь всем двигают темные силы, власть которых есть главная пружина жизни замка; окрики звучали как команда и заклинание; движения работающих, благодаря долгому навыку, приобрели ту отчетливую, скупую точность, какая кажется вдохновением.

II. Грэй // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Пӗрремёш том. — Шупашкар, 2010. — 416 с. — 9–90 с.

Старик тӑма пилӗк минут хушши йӑваланӑ, унтан пашалу пек тунӑ та, пурне те тикӗс тӑвас тесе, ывӑҫ тупанӗпе темиҫе хут ун ҫине пусса илнӗ.

Минут пять старик разминал глину, потом сделал из нее лепешку и несколько раз провел по ней ладонью, чтобы сгладить все шероховатости.

Тӑмран тунӑ теттесем // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Джеймс Ш. Пӗчӗк индеец Синопа: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 109 с.