Поиск

ригорист

Вӑл вӗсемпе интересленсе кайнӑ та вӗсемпе кампа та пулин паллашма тӑрӑшнӑ; унӑн вара Кирсановпа тӗл пулма май килнӗ, ҫавӑнтан вара унтан урӑхла ҫын, Никитушка Ломов тата ригорист, пуласси пуҫланнӑ.
Они заинтересовали его, он стал искать знакомства с кем-нибудь из них; ему случилось сойтись с Кирсановым, и началось его перерождение в особенного человека, в будущего Никитушку Ломова и ригориста.

Рахметовӑн Петербургри пӗлӗшӗсем никам та унӑн тӑванла ҫыхӑнӑвӗсем ҫинчен, унӑн укҫа-тенкисем ҫинчен пӗлмен пулсан, паллакансем вара пурте ӑна икӗ ятпа чӗннине пӗлнӗ; ҫав ятсенчен пӗри «Ригорист» текенни — пирӗн калавра тӗл пулнӑччӗ ӗнтӗ; ригорист тесе чӗннине вӑл хӑйӗн яланхи пек тӗксӗмрех савӑнӑҫлӑ куллипе йышӑннӑ.
Но если никому из петербургских знакомых Рахметова не были известны его родственные и денежные отношения, зато все, кто его знал, знали его под двумя прозвищами; одно из них уже попадалось в этом рассказе — «ригорист»; его он принимал с обыкновенною своею легкою улыбкою мрачноватого удовольствия.

Виҫӗ шухӑшлавҫӑ курӑк ҫине выртса малалла тавлашма тытӑнчӗҫ; халӗ ӗнтӗ огюст — контист Дмитрий Сергеич пулса тӑчӗ, офицер схематист пулчӗ, анчах ригорист ригористах пулса юлчӗ.
Три мыслителя прилегли на траву, продолжали спор; теперь огюст-контистом оказался уже Дмитрий Сергеич, а схематистом офицер, но ригорист так и остался ригористом.

Арҫынсем ӑмӑртса чупма канав урлӑ сикме шутларӗҫ, вара виҫӗ шухӑшлавҫӑ хӑюллӑ упражненисем тӑвас тӗлӗшпе хӑйсем ӑста пулнине кӑтартрӗҫ: офицер канав урлӑ сиксе пӗрремӗш вырӑн йышӑнчӗ, Дмитрий Сергеич, питӗ вӑйлӑ ҫын, ӑна офицер ҫӗнтернӗ хыҫҫӑн питӗ хӗрсе кайрӗ: ригорист офицерпа Дмитрий Сергеича иккӗшне те пӗрле йӑкӑлт ҫеҫ ҫӗклесе ӳпӗнтерчӗ, ку вара Дмитрий Сергеича та, офицера та пӑшӑрхантармарӗ: ригорист паллӑ атлет пулнӑ, анчах Дмитрий Сергеичӑн офицер айне юлас килмерӗ курӑнать, вӑл ку тӗлӗшпе ригорист хыҫҫӑн пӗрремӗш вырӑна йышӑнасшӑн пулчӗ; вӑл офицерпа пилӗк хут тытӑҫса илчӗ, анчах офицер ӑна ҫӑмӑллӑнах мар пулин те, — кашнинчех хӑй айне хучӗ.
А когда мужчины вздумали бегать взапуски, прыгать через канаву, то три мыслителя отличились самыми усердными состязателями мужественных упражнений: офицер получил первенство в прыганье через канаву, Дмитрий Сергеич, человек очень сильный, вошел в большой азарт, когда офицер поборол его: он надеялся быть первым на этом поприще после ригориста, который очень удобно поднимал на воздух и клал на землю офицера и Дмитрия Сергеича вместе, это не вводило в амбицию ни Дмитрия Сергеича, ни офицера: ригорист был признанный атлет, но Дмитрию Сергеичу никак не хотелось оставить на себе того афронта, что не может побороть офицера; пять раз он схватывался с ним, и все пять раз офицер низлагал его, хотя не без труда.