Поиск

Шырав ĕçĕ:

пулни сăмах пирĕн базăра пур.

пулни (тĕпĕ: пулни) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Эсир кунта пулни ҫинчен пиччеҫӗме калатӑп вара, — пӑшӑрханса каларӗ хӗрарӑм, Обломов кӳмене кӗрсе ларсан.
— Так я скажу братцу, что вы были, — в беспокойстве прибавила хозяйка, когда Обломов уселся в коляску.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫак ҫепӗҫ тавралӑхра, тӗссем тӑтӑшах улшӑнса тӑчӗҫ пулсан та, чи пахи тӳпе пӗлӗтсӗр пулни пулчӗ.
Несмотря на частые видоизменения в этой розовой атмосфере, главным основанием была безоблачность горизонта.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ҫук, Илья Ильич, сире эпӗ ҫапла шӑппӑн телейлӗ пулни ӑмсантарчӗ пулас, эсир вара ӑна хӑвӑртрах пӑтратма васкарӑр.
— Нет, Илья Ильич, вам, должно быть, завидно стало, что я так тихо была счастлива, и вы поспешили возмутить счастье.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ ҫакна пӗлетӗп, эпӗ ҫамрӑк пулни инкек мар, анчах…
Я это знаю, нужды нет, что я молода, но…

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑрманта ҫав йывӑҫсемех, анчах вӗсен шавӗ уйрӑм пӗлтерӗшлӗ пулни палӑрчӗ: вӗсемпе ун хушшине чӗрӗ килӗшӳ пырса кӗчӗ.
В лесу те же деревья, но в шуме их явился особенный смысл: между ними и ею водворилось живое согласие.

Тепӗр кунне, вуннӑмӗш сехетре, Обломов тӑнӑччӗ кӑна, чей панӑ вӑхӑтра, Захар ӑна хӑй булочнӑйне кайнӑ чухне пикене хирӗҫ пулни ҫинчен каларӗ.
На другой день, только что Обломов проснулся в десятом часу утра, Захар, подавая ему чай, сказал, что когда он ходил в булочную, так встретил барышню.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Усал чӗлхеллӗ этемсем, ҫакӑнпа усӑ курса, вӗсем ӗлӗк туслӑ пулни ҫинчен, иккӗшӗ пӗрле ют ҫӗршывсене кайса ҫӳрени ҫинчен калатчӗҫ; анчах вӑл барона вӑрттӑн юратни кӑшт та палӑрмасть, юратать пулсан, палӑрнах пулӗччӗ.
Злые языки воспользовались было этим и стали намекать на какую-то старинную дружбу, на поездку за границу вместе; но в отношениях ее к нему не проглядывало ни тени какой-нибудь затаившейся особенной симпатии, а это бы прорвалось наружу.

Хӑлхана питӗрсе хуни, курми пулни, ҫӳҫе ӗнтсе яни пулать!
Оглушение, ослепление и опаленные волосы!

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫавна татса пама ултав та, сивӗнни те кирлӗ мар ӗнтӗ, лӑпкӑ та телейлӗ чӗре ӗмӗрех пӗр тикӗсӗн тапни кирлӗ, ӗмӗрех тулли пурнӑҫ, пурнӑҫӑн ӗмӗрхи сӗткенӗ, йӑла тирпейӗ тӗлӗшӗпе сывлӑхлӑ пулни кирлӗ.
За решением ее ведь уже нет ни измен, ни охлаждений, а вечно ровное биение покойно-счастливого сердца, следовательно, вечно наполненная жизнь, вечный сок жизни, вечное нравственное здоровье.

— Унӑн хваттерӗнчи иккӗмӗш хут чӳречисене ку тарана ҫитсе илсе хуман-ха, ҫавӑнпа та тулта мӗн пулни илтӗнмест, — хушса хучӗ Штольц.
— У него окна по сю пору не выставлены: не слыхать, что делается наруже, — прибавил Штольц.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тата ача чухнехи вӑхӑтпа шкул — ҫак икӗ вӑйлӑ пружина, унтан Обломовсен ҫемйинче вырӑссем нимӗҫ ачине чӗререн савса ачашлани, кайран вӑл Обломовран вӑй-халӗпе те, йӑла тӗлӗшпе те вӑйлӑ пулни вӗсене пӗр-пӗринпе ҫывхартнӑ; кунсӑр пуҫне, пуринчен ытларах, Обломовӑн чӗри таса, ҫутӑ та ырӑ пулнӑ, мӗн лайӑх, мӗн тин ҫеҫ уҫӑлса хӑйне палӑртать, чее мар, яланах ӗненекен ахаль чӗрене хирӗҫ чӗнет, вӑл ҫаксене пурне те юратнӑ.
Притом их связывало детство и школа — две сильные пружины, потом русские, добрые, жирные ласки, обильно расточаемые в семействе Обломова на немецкого мальчика, потом роль сильного, которую Штольц занимал при Обломове и в физическом и в нравственном отношении, а наконец, и более всего, в основании натуры Обломова лежало чистое, светлое и доброе начало, исполненное глубокой симпатии ко всему, что хорошо и что только отверзалось и откликалось на зов этого простого, нехитрого, вечно доверчивого сердца.

Кайран вара ку акӑлчанла ҫапӑҫни пулни ҫинчен каласа пачӗ.
потом сказал, что это английская драка.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Хӑрушӑ ҫил-тӑвӑлсем пулни те, аркатса-ҫӗмӗрсе пӗтерни те илтӗнмест ҫав ҫӗршывра.
Ни страшных бурь, ни разрушений не слыхать в том краю.

Захар, ҫакна хӑйшӗн пурпӗрех пулмалли чӑн-чӑн тивӗҫ вырӑнне шутласа, хӑй улпучӗшӗн вилнӗ пулӗччӗ, вӗшле йытӑ вӑрманта тискер кайӑка тӗл пулсан, мӗншӗн-ха хуҫин мар, шӑпах унӑн ҫав кайӑкпа тытӑҫмалла пулни ҫинчен шухӑшласа тӑмасӑр, вилӗм ҫине пырса кӗрсе вилнӗ пек, Захар та улпутшӑн ӳксе вилнӗ пулӗччӗ.
Захар умер бы вместо барина, считая это своим неизбежным и природным долгом, и даже не считая ничем, а просто бросился бы на смерть, точно так же, как собака, которая при встрече с зверем в лесу бросается на него, не рассуждая, отчего должна броситься она, а не ее господин.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Е хӑйӗн улпучӗ ҫав тери картла вылякан, кунӗн-ҫӗрӗн ӗҫекен ҫын пулни ҫинчен пӗлтерет, ун пекки ку тарана ҫитсе те тӗнчере ҫуралман-ха, тет: вӑл ҫӗрӗ-ҫӗрӗпе картла вылять тата йӳҫҫине ӗҫет, тет.
Или объявит, что барин его такой картежник и пьяница, какого свет не производил; что все ночи напролет до утра бьется в карты и пьет горькую.

Истори те ӑна кичемлентернӗ: пӗрмай инкеклӗ ҫулсем ҫитни, этем телейсӗр пулни ҫинчен вуламалла, вӗренмелле; акӑ ҫын вӑй пухать, ӗҫлет, тӑрмашать, тем те пӗр тӳсет, ырӑ куна ҫывхартма тӑрӑшать.
И сама история только в тоску повергает: учишь, читаешь, что вот-де настала година бедствий, несчастлив человек; вот собирается с силами, работает, гомозится, страшно терпит и трудится, все готовит ясные дни.

Тухса калакансем питӗ паха пуҫарушӑн О.Цыпленков патшалӑх наградине илме тивӗҫ пулни пирки асӑнчӗҫ, кашнийӗ ҫул ҫинчи пӗр е икӗ кӑсӑклӑ мыскарана аса илчӗ.
Помоги переводом

«Чунҫӳрев»: ҫулсем такӑр пулччӑр // Евгений Турхан. http://suvargazeta.ru/news/cn-khyparsem/ ... -pulchchar

Старости хресченсем парӑмсене тӳлесе татманни ҫинчен, тырӑ начар пулни ҫинчен пӗлтернӗ ҫырӑва илсенех, Оболомов хӑйӗн ҫывӑх тусне, поварне, ӗҫрен кӑларса кухарка тытнӑ, унтан лашисене сутнӑ, юлашкинчен ытти «тусӗсене» кӑларса янӑ.
Тотчас после первого письма старосты о недоимках и неурожае заменил он первого своего друга, повара, кухаркой, потом продал лошадей и, наконец, отпустил прочих «друзей».

Ырӑ улпутӑмӑр, пире тӑрантараканӑмӑр, санӑн вотчинӑра пурте йӗркеллӗ пулни ҫинчен пӗлтеретӗп.
Доношу твоей барской милости, что у тебя в вотчине, кормилец наш, все благополучно.

Вӑл пулни обществӑна нимӗн те памасть, ҫавӑн пекех, вӑл унта пулманни те обществӑшӑн сисӗнмест.
Присутствие его ничего не придаст обществу, так же как отсутствие ничего не отнимет от него.

Страницы:

Корпус чувашского языка

Поиск

Шырав ĕçĕ:

Сайт:

Статистика